Памяти Н. И. Харджиева (Морозов)

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Памяти Н. И. Харджиева
автор Александр Анатольевич Морозов
Опубл.: 26 июня 1996 года. Источник: Литературная газета


10 июня в Амстердаме скончался блестящий исследователь классического русского авангарда Николай Иванович Харджиев.

Говорят, он был внутренне замкнут, закрыт для людей. Да, в своих работах, всегда локальных, строго приуроченных к теме, научно выверенных, в этом смысле даже сухих, он предстает одержимым страхом всего лишнего, всего того, что не говорит само за себя. Доходящее до мнительной подозрительности отвращение от всего возможно нечистого, от всяческой спекулятивности было его болезнью. Но как обратное вспоминается горячая доверительность его общения, убеждающая сила живых интонаций, точность и художественная выразительность обуреваемых чувством словесных жестов… Его мнениям свойственна особая авторитетность, столь убедительно заявившая о себе в областях, принадлежащих истории искусств нашего столетия (быть бы мне, признался он раз, директором музея современного русского искусства). И это меньше всего авторитет ученого имени. Это авторитет лица. За ним образ человека, не зарабатывающего на теме, а проявляющего себя биографически, «места и главы жизни целой отчеркивая на полях». Такая авторитетность не покрывается голым перечнем созданного. Слово «заслуги» здесь может лишь покоробить. Лучше повторить за Р. О. Якобсоном: «На редкость чуткий к языку пера и кисти. неотступный верный летописец русского культурного авангарда, неутомимый следопыт и бережный хранитель опытов и памяток мятежного прошлого, заживо похороненных…» Это в сборнике «К истории русского авангарда» (Стокгольм, 1976), где Харджиев представлен, может быть, главной своей статьей «Поэзия и живопись».

Высокая пассионарность (пусть будет это слово — не оно ли выражает свойство настоящего исследователя?), исключительность его пристрастий толкнули Харджиева избрать живым предметом своих занятий Матюшина и Елену Гуро, Ларионова и Гончарову, Малевича, Чекрыгина и других, таких же мятежно-страстных художников. О них многочисленные его, рассеянные по всему свету в труднодоступных изданиях заметки и публикации, каждая из которых науке необходима, каждую нельзя обойти. В области языка не кисти, а «пера» это был рыцарь верный, в чистейшем, целомудреннейшем смысле, Велимира Хлебникова. Со статьи 1933 года «Ретушированный Хлебников» началось вообще все, и не в это ли время сказал Мандельштам, что «у Николая Ивановича абсолютный слух на стихи» и что он хотел бы иметь такого редактора на свои сочинения? Потом книга «Неизданный Хлебников» в 1940-м. Изданием «пушкинского тома» любимого поэта, отменившим бы собой все другие, должно было бы все завершиться. Что рыцарю стали на дороге, не расступились, только всячески помешали, а в конце преступные государственные чиновники отобрали, захватили на таможне его личное оружие — архив, целиком лежит на совести людей, и не скажешь равнодушно, что Бог нам всем судья.

В 30-е годы стоял деревянный коммунальный дом в Марьиной роще. Послушаем только. «В день, когда я получила обратно посылку „за смертью адресата“, — писала Харджиеву Н. Я. Мандельштам, — во всей Москве, а может во всем мире было только одно место, куда меня пустили. Это была Ваша деревянная комната. Ваше логово, Ваш мрачный уют». «Убежищем поэтов», «деревянной шкатулкой» называла Ахматова жилище «друга многих горьких лет» (здесь она виделась с Цветаевой в 1941 году, сказав по ее уходе: «А все-таки я перед ней телка», в 1938-м эта шкатулка прятала Осипа Мандельштама).

А пишущий эти строки не может забыть одного рассказа Харджиева, как в 1937-м повстречались он и писатель Павленко. «Как дела, чем вы занимаетесь, Коля?» «Хлебниковым», — отвечал более молодой собеседник. Павленко, «дико хохоча», уходит. «Может, вы мне объясните, Александр Анатольевич, над чем он смеялся?».

В этом весь Харджиев. Его больше нет.






Сканированное изображение статьи.


Разрешение на использование этого произведения было получено от владельца авторских прав для публикации его на условиях лицензии Creative Commons Attribution/Share-Alike.
Разрешение хранится в системе VRTS. Его идентификационный номер 2013021410006289. Если вам требуется подтверждение, свяжитесь с кем-либо из участников, имеющих доступ к системе.