Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в пятнадцати томах
Критика. Публицистика. Письма. Тома 11—15
Том одиннадцатый. Книга первая. Критика. Публицистика (1840—1849)
Л., Наука, 1989
Стихотворения Николая Молчанова. Санкт-Петербург.[править]
В лето от рождения Христова тысяча восемьсот сорок второе, в исходе месяца декабря вышли в свет стихотворения господина Николая Молчанова. Местом рождения их был город Санкт-Петербург.
Как бы вам ни было скучно, будь у вас самая злая хандра, сердитесь вы на весь свет, на всё человечество, — я берусь привесть вас в самое веселое расположение духа. Нужно только, чтоб вы исполнили условия, которые я вам предложу.
Забудьте, что перед вами произведение отечественной литературы, и притом произведение чуть не 1843 года; вообразите, что вам случайно попалась в руки какая-нибудь китайская поэма, написанная одним из высокоученых мандаринов поднебесной империи; вообразите всё это, и тогда читайте стихотворения г. Николая Молчанова: вам будет очень весело.
«Ум-шут-угодник? черт возьми!
Угодник-шут-ум? ну, пойми —
Черт знает тут, что тут такое!»
(Твердил друг другу). «Что иное
(Другой, скосившись, отвечал),
Как только тут ум-шут-угодник!
Ну да услужливый журнал!
Да Акулинин сковородник!
Ведь ты слыхал,
Что есть журнал?
И ум есть тут!
Ну есть и шут!
Ну и угодник!
Коль скоро модник
Умом творил,
Шутил, хвалил —
И вышел тут ум-шут-угодник!
А Акулинин сковородник,
Хоть и курнос и с рычагом,
Да с целым светом он знаком!
Ну со вселенной! с целым миром,
Не только с франтом записным,
Но и с журналом-то самим,
Недаром он глядит сатиром!
И блин печет,
И пол скребет,
И в лоб порой,
И им с игрой
В квашне мешают,
И скот гоняют;
Не без ума —
Да бьет с ума!
А заикнись-ко Акулине:
— Ах, Акулина, это что!
Так так и шаснет тут за то!
Угодник легок на помине,
Ну так и щелкнет по уму!
Да и бока-то нащекотит,
Да так, что любо хоть кому,
Невольно блин сырой тут сглотит!..»
Не правда ли? И странно, и смешно, и весело!.. Удивительно, как мудрено пишут китайские мандарины… Главное: очень весело!
А вот китайская поэма. Какой-то Безрогов посватался к Надежде Львовне, но и она, и старушка-мать ее ему отказали. Он рассердился и уехал:
Старушка прядала с ума,
А девушка скакала в такту,
И едет мимо их по тракту,
Чтоб дать почувствовать вполне
Гусарский холод в тишине.
В Петербурге у Безрогова был кабинет, в котором хранились разные безделки —
И пистолетов транспарант.
Была также знакомая бригадирша, в которой —
Кольнулась дамская формальность,
Смял бригадиршу русский воп,
И вся холодная нейтральность
Переменилась в жаркий хлоп
Были воспоминания о каком-то покойнике, который рассуждал так:
Такая пропасть новых книг,
А что читали мы об них?
А для детей нравоученья
У нас — очки да ананас!
На странице 42 становится ясно, что дело идет об отце Надежды Львовны, который с своею женою
В очках, в мундире, в парике
Гулять изволил по луке, —
любил сидеть за столом до темной ночи, и стол тогда был славный —
А ныне, поглядите, стол —
Да что наш стол — один глагол.
Отец Надежды Львовны, умирая, завещал своей дочери выйти замуж непременно за человека, который имел бы майорский чин; ни капитан, ни полковник не годились. Корнет и подавно. С горя Надежда Львовна, которая
Всё, всё уж знала напрямик,
И что есть правда, что есть вздоры,
Что есть и баба, и мужик, —
и завела трех любовников: гусара, Павла Ильича и какого-то вандала; каждым из них она одинаково интересовалась:
Ждала гусара, упрекала
В измене Павла Ильича,
И так пылали для вандала
И грудь, и взоры, и плеча…
Между тем Безрогов зевал в Петербурге,
Скучая дачами, Невою,
Его тошнило на волне;
Иль галопировал порою, —
Всё было скучно так вполне.
Душа его рвалась к прелестной Наденьке, над ним снова пронесся Лель —
Всё снилась сельская мамзель.
Он поскакал в деревню, а сельская мамзель между тем уехала с бабушкой в Москву… Конец первой главы. Остальные главы будут, вероятно, в следующем томе.
Ну поэма! Какой несчастный народ китайцы! У них есть мандарины, которые сочиняют такие ужасные поэмы… Впрочем, тем лучше; у нас нет таких поэм: мы будем смеяться. Давайте еще что-нибудь. Нам очень весело!..
Вот стихотворение «Новый год». Очень кстати! посмотрим, что такое по-китайски Новый год:
Новый год — песнь зазвучала —
И волшебный стан сокрыт,
Грудь под мантией пылала,
Взор под дымкою горит;
Кудри, нежность, вдохновенье
И богинь прелестный рой —
Посвятились на мгновенье
Гордым рыцарям игрой —
и так далее; тут песня раздается, фант летит, кольцо блестит, уста в огне, Новый год вполне, и вновь игра, — ура!
Тут меж девушек сияла
Софья юная звездой;
И, как ласточка, играла
И душой, и красотой.
Тут рассуждение:
После долгих дней разлуки
Лестно встретить вдруг сестру;
Но бесценнее от скуки
Встретить брата на пиру.
Но как старцу с сединами
Встретить сына в Новый год
(Заскоблю здесь период).
Затем:
Перьи, кудри, грудь упали
На воинственную грудь, —
и Новому году конец. Вот как по-китайски: и скоро, и весело…
Читайте пиесу «Ночные тени», читайте «Модные очки», «К амуру», «Разбойник», поэму «Князь Придунайский», читайте всю книгу, читайте вдвоем, втроем, вслух — вам будет очень весело; вы будете хохотать без умолку. Но, ради бога, помните наше условие: не вспоминайте, что пред вами не китайское, а русское сочинение… Тогда… о, тогда я ни за что не ручаюсь!.. Очарование исчезнет улыбка слетит с уст, и — если вы человек сколько-нибудь чувствительный к успехам родной литературы, — ваш непритворный смех превратится в горькие и жгучие слезы…
Никогда еще русская литература не производила такой книги, как стихотворения г. Молчанова. Мы богаты стихами. Жертвенник русской поэзии доныне не угасал ни на минуту; говоря яснее, в русской литературе всегда были стихи, которые она могла жечь без существенного ущерба. Кроме стихов Санкт-Петербургской губернии, нас так много заставляли смеяться, соболезновать, досадовать и удивляться стихи ярославские, казанские, харьковские, одесские и московские, что мы, в грешной недоверчивости к изобретательности человеческой, начали было думать, что поэты наши исчерпали уже до дна источник всего чудовищного и уродливого… Увы! Мы жестоко ошиблись!..
Мертвы буквы печатные, и нет слова на языке человеческом, которым можно было бы выразить, что такое стихотворения г. Молчанова. Случалось в самых нелепых стихотворениях иногда находить какой-нибудь смысл, сколько-нибудь логики… Судите, есть ли смысл в стихотворениях г. Молчанова!..
К выпискам, которые мы сделали, прибавим следующую. Читайте и плачьте!
Критик
Ты пишешь, право, черт что знает!
(Поэту критик говорил.)
И всяк писал, и всяк творил,
Но пред тобой сам черт истает!
Чтоб отгадать твой мудрый троп,
Постичь фигур твоих значенье, —
Да, право, лопнет вдохновенье,
Сойдешь невольно тут во гроб!
То пишешь муз, то их кладбищи,
То ананасы, то очки,
Вставные зубы, парики —
И критики совсем без пищи!..
Ну, отгадал
Мой мадригал?
На всё твое творенье
Тут беспристрастно мненье:
Сухи стихи!
Стихи грехи!
Поэт
Не оттого ль уж это, милый
(Сказал поэт), что век унылый,
Что я тебя опередил,
Журнал другой пощекотил
И в честь прапрадеду Гомеру
Промчался к музам через сферу,
Вмиг обнял критиков умы,
И цель и бред от их чумы?
Плачьте! потому что такие стихи писались и печатались у нас в 1842 году, в последний месяц, пред самым Новым годом. Сколько усилий употребляла добросовестная критика, чтоб отучить безграмотных людей от издания бесполезных и гнусных книжонок, которые кладут пятно-позора на литературу… И вот награда!..
Повторяем, такой нелепости, как «Стихотворения» г. Мелчанова, еще не бывало в русской литературе, и мы не знали бы, как определить ее, если б г. Молчанов сам не помог нам своим стихом:
Черт знает тут, что тут такое!
Именно так! А между тем посмотрите, с какой уверенностью поэт выступил в свет. В своем стихотворении «Поэт и критик» он ясно (по-своему) намекает, что он «опередил век», что бранить его журналы будут «из зависти» и пр. Напечатав свои стихи красиво и четко, на прекрасной бумаге, он назначил за них цену — "три рубли серебром)}, и собственноручно подписал на каждом экземпляре свою фамилию в предупреждение подлога! Каково?.. Г. Молчанов опасается, чтоб его стихов не перепечатали и не стали продавать без его ведома. О!..
На обертке поставлено: том первый. Неужели будет второй том?
«О, горе нам, рожденным в свет!»
КОММЕНТАРИИ[править]
Авторство Некрасова указано В. П. Горленко.
Н. Молчанов — малограмотный графоман, автор двух стихотворных книг: «Повесть Ангелины» (СПб., 1841) и «Стихотворения» (СПб., 1842). Белинский расценивал последнюю как «дикую аномалию», «неслыханное чудо бездарности», которое «не заслушивает даже и насмешки» (Белинский, т. VI, с. 565—568; ср.: т. V, с. 558—560). Слова «неслыханное чудо бездарности» применительно к Молчанову были вскоре повторены в приписываемой Белинскому рецензии на «Увраж» К. Скосырева (ОЗ, 1843, № 4, отд. VI, с. 33; Боград ОЗ, с. 191). Ср. также краткий анонимный отрицательный отзыв: С, 1843, т. 30, отд. I, с. 101—102.
С. 68. …какая-нибудь китайская поэма … — Китай и китайское в сознании передовых русских людей середины прошлого века символизировали крайнюю отсталость и дикость (см. об этом: наст. изд., т. VII, с. 552). Ср. приписываемый Некрасову фельетон «Образчики китайского красноречия» (наст. изд., т. XII).
С. 68. «Ум-шут-угодник? черт возьми! ~ Невольно блин сырой тут сглотит!..». — Цитируется стихотворение «Ум-шут-угодник» Молчанова («Стихотворения», с. 241—243).
С. 69. Старушка прядала с ума… — Здесь и далее цитируется поэма Молчанова «Надежда Львовна Лунная» (с. 9, 25, 36, 41, 42, 46, 54, 57, 59) с разночтением «Всё, всё уж знала напрямик…» (у Молчанова: «Все, все узнала напрямик»).
С. 71. Новый год — песнь зазвучала… — Здесь и далее цитируется стихотворение «Новый год» (с. 122—124); указываем пропущенную строку (после стиха: «Встретить сына в Новый год»): «Генерала и с крестами!».
С. 72. Ты пишешь, право, черт что знает! ~ И цель и бред от их чумы?.. — Цитируется отрывок из стихотворения «Поэт и критик» (с. 264).
С. 73. «О, горе нам, рожденным в свет!» — Стих из оды Г. Р. Державина «К С. В. Перфильеву на смерть князя Мещерского» (1779).