Біографія Александра Ивановича Кошелева. Томъ I. Молодые годы А. И. Книга I. Родъ Кошелевыхъ. Очеркъ движенія образованія и преимущественно журналистики съ XVIII столѣтія. Культурное значеніе Москвы. Книга II. Воспитаніе и первоначальная служба А. И. К. Изданіе О. Ѳ. Кошелевой. М., 1889 г. При первомъ взглядѣ на эту книгу у читателя является недоумѣніе, которое не разсѣвается и послѣ ея прочтенія. Авторъ (г. Н. Колюпановъ, какъ видно изъ предисловія) взялся писать біографію Кошелева, получилъ въ свое распоряженіе фамильный архивъ его, напечаталъ болѣе тысячи (1023) страницъ своего труда; кажется, мы могли бы разсчитывать получить массу новыхъ, весьма интересныхъ свѣдѣній о замѣчательномъ дѣятелѣ, біографомъ котораго сдѣлался г. Колюпановъ. Но такова, видно, судьба нашихъ общественныхъ дѣятелей: г. Барсуковъ угощаетъ насъ въ біографіи Погодина проповѣдями Филарета и т. п., грозя затянуть эту біографію до безконечности; а г. Колюпановъ увлекся исторіей русской журналистики и дальше первыхъ страницъ біографіи Кошелева до сихъ поръ не ушелъ. Первыя 9 страницъ первой книги перваго тома посвящены, дѣйствительно, роду Кошелевыхъ и отношеніямъ А. И. къ родителямъ; но въ началѣ 9 стр. г. Колюпановъ находитъ, что «необходимо дать нѣкоторое понятіе, что въ началѣ 20-хъ годовъ представляла тогдашняя Москва въ культурномъ отношеніи», и для этой цѣли безъ дальнѣйшихъ оговорокъ переходитъ къ характеристикѣ XVIII столѣтія; вся остальная книга занята сводомъ данныхъ о русскихъ журналахъ XVIII и XIX в., литературныхъ обществахъ, университетѣ и т. д. Только за 5 страницъ до конца (576) авторъ поднимаетъ нить слѣдующими словами: «изъ представленнаго мною обзора неизбѣжно вытекаетъ одно общее заключеніе: къ концу двадцатыхъ годовъ русское образованное меньшинство значительно выросло и возмужало». Для такою вывода, очевидно, не было надобности въ отступленіи, равняющемся цѣлому самостоятельному изслѣдованію; нѣкоторое объясненіе этого отступленія мы находимъ только въ тѣхъ мѣстахъ предисловія, гдѣ авторъ говоритъ, что, приступая къ своей работѣ, онъ «былъ очень поверхностно знакомъ съ исторіей русской литературы и въ особенности журналистики», ознакомившись съ ней «пришелъ къ убѣжденію въ необходимости изучить старую журналистику по источникамъ» и собранный для этой личной цѣли матеріалъ «счелъ не настолько ненужнымъ, чтобы совсѣмъ выбросить его изъ печати», хотя и «самъ сознаетъ, что это совершенно сырой матеріалъ». Охотно признаемъ, что матеріалъ, собранный г. Колюпановымъ, далеко не безполезенъ, но все же не понимаемъ, зачѣмъ нужно было помѣщать его подъ выписанною выше обложкой. Переходу во второй книгѣ перваго тома, мы ожидаемъ, что здѣсь, наконецъ, авторъ займется своимъ героемъ, но и здѣсь ожидаемъ напрасно. Изъ трехъ главъ, помѣщенныхъ во второй книгѣ, въ первой Кошелеву посвящена первая фраза: «Въ 1821 г., четырнадцати лѣтъ, А. И. съ матерью переѣхалъ въ Москву для продолженія тамъ своего образованія», и затѣмъ нѣсколько подробностей на стр. 15—18 объего московскихъ учителяхъ; во второй, на стр. 60, говорится о его поступленіи въ архивъ иностранныхъ дѣлъ, и только 3-я глава (стр. 175—230) посвящена ему цѣликомъ. Остальныя части 2-й книги посвящены біографіямъ знакомыхъ А. И. (преимущественно кружокъ будущихъ славянофиловъ); письма ихъ къ А. И., цитируемыя часто авторомъ, характеризуютъ, конечно, болѣе корреспондентовъ, чѣмъ самого А. И. Тѣмъ не менѣе, и здѣсь найдется не мало новыхъ и интересныхъ чертъ — только не для біографіи А. И. Такимъ образомъ, собственно біографіи Кошелева посвящено въ книгѣ г. Колюпанова врядъ ли болѣе 75 страницъ изъ тысячи. Едва ли нужно доказывать, что сама по себѣ біографія Кошелева не вызывала на такое расширеніе темы. «Общественная дѣятельность А. И., — говоритъ самъ г. Колюпановъ, — конечно, не была настолько крупною и видною, чтобы избрать именно его центромъ для исторіи своего времени». Это въ особенности справедливо относительно перваго періода жизни А. И. Правда, при такомъ чисто механическомъ накопленіи матеріала, какимъ отличается работа г. Колюпанова, Кошелевъ совсѣмъ и не представляетъ центральной фигуры въ книгѣ, но по временамъ біографъ вспоминаетъ, что остальной матеріалъ имѣетъ, собственно, знаменіе служебное; это бываетъ, въ особенности, тогда, когда рѣчь заходитъ о выводахъ изъ сообщеннаго матеріала; и вотъ примѣръ, какъ авторъ подгоняетъ выводы въ дѣятельности Кошелева: «Въ окончательномъ результатѣ, — говоритъ онъ, — славянофильское ученіе формулируется такимъ образомъ: съ одной стороны, возобновить взаимныя отношенія между правительствомъ и мѣстнымъ русскимъ самоуправленіемъ — не въ качествѣ враждебныхъ сторонъ, а въ качествѣ мирнаго объединенія; а съ другой стороны, освобожденіемъ крестьянскаго міра и участіемъ его въ выборномъ началѣ создать естественную гарантію противъ личнаго произвола. Все, что писалось славянофилами, направлено было съ строго-выдержанною системой къ достиженію этихъ двухъ главныхъ результатовъ». Конечно, всякій знакомый съ славянофильствомъ, не усомнится признать этотъ выводъ за довольно грубую антиципацію нѣкоторыхъ практическихъ выводовъ, сдѣланныхъ изъ славянофильскаго ученія (и не одними только славянофилами, а съ другой стороны — и не всѣми ими) ко времени эмансипаціи; собственно славянофильское ученіе въ этомъ опредѣленіи совершенно оставлено въ сторонѣ. Если такимъ образомъ смотритъ авторъ на самое важное для него и на наиболѣе связанное съ развитіемъ Кошелева явленіе, то можно судить, насколько помогаютъ уразумѣнію біографіи Кошелева его наблюденія надъ явленіями болѣе отдаленными. Такимъ образомъ, въ книгѣ г. Колюпанова цѣненъ собранный имъ матеріалъ, а не въ его выводѣ; но авторъ сдѣлалъ многое, чтобы затруднить пользованіе этимъ матеріаломъ для спеціалиста и для большой публики. Большая публика оставлена авторомъ безъ всякой руководящей нити среди безформенной массы сыраго матеріала; для спеціалиста же книга, несомнѣнно, сохранитъ справочное значеніе, но ему придется дѣлать немало усилій, чтобы среди массы стараго* давно извѣстнаго, найти крупицы, иногда весьма цѣнныя, новаго матеріала, впервые обнародованнаго или сопоставленнаго авторомъ. Совсѣмъ иное было бы, если бы изъ своего труда авторъ сдѣлалъ два отдѣльные: особо напечаталъ бы біографію Кошелева, приложивъ въ ней хотя бы ту переписку съ матерью, о которой онъ упоминаетъ на 7 стр. и съ которой онъ далеко не вполнѣ знакомитъ читателя, и особо, всего лучше въ словарной формѣ, издалъ бы свѣдѣнія о журналахъ и лицахъ, собранныя имъ, и, конечно, «не настолько ненужныя, чтобы совсѣмъ выбросить ихъ изъ печати»; этотъ трудъ могъ бы послужить полезнымъ дополненіемъ къ библіографическимъ работамъ Неустроева, Л. Майкова и къ нашимъ біографическимъ словарямъ.
Биография Александра Ивановича Кошелева/РМ 1890 (ДО)
"Русская Мысль", кн.V, 1890