По обе стороны реки
Во ржи синеют васильки,
Поля безбрежно-далеки, Ведут в зубчатый Камелот.[1] 5 Мелькает тень и там, и тут,
И вдаль прохожие идут,
Глядя, как лилии цветут Вкруг острова Шалот.
Осина тонкая дрожит, 10 И ветер волны сторожит.
Река от острова бежит, Идя по склону в Камелот.
Четыре серые стены,
И башни, память старины, 15 Вздымаясь, видят с вышины Волшебницу Шалот.
Седеют ивы над водой,
Проходят баржи чередой,
Челнок, тропою золотой, 20 Скользя, промчится в Камелот.
Но с кем беседует она?
Быть может, грезит у окна?
Быть может, знает вся страна Волшебницу Шалот?
25 Одни жнецы, с рассветом дня,
На поле жёлтом ячменя,
Внимают песне, что, звеня, С рекой уходит в Камелот;
И жнец усталый, при луне, 30 Снопы вздымая к вышине,
Тихонько шепчет, как во сне: — «Волшебница Шалот!»
Часть 2-ая
Пред нею ткань горит, сквозя,
Она прядёт, рукой скользя,
Остановиться ей нельзя, Чтоб глянуть вниз на Камелот. 5 Проклятье ждёт её тогда,
Грозит безвестная беда,
И вот она прядёт всегда, Волшебница Шалот.
Лишь видит в зеркало она 10 Виденья мира, тени сна,
Всегда живая пелена Уходит быстро в Камелот.
Светло-вспенённая река,
И тёмный образ мужика, 15 И цвет мелькнувшего платка Проходят пред Шалот.
И каждый миг живёт тропа,
Смеётся девушек толпа,
И ослик сельского попа 20 Бредёт в зубчатый Камелот.
Порой, в зеркальной глубине,
Проскачет рыцарь на коне,
Её не видит он во сне, Волшебницу Шалот.
25 Но всё растёт узор немой,
И часто, в тихий час ночной,
За колесницей гробовой Толпа тянулась в Камелот.
Когда же, лунных снов полна, 30 Чета влюблённых шла, нежна,
«О, я от призраков — больна!» Печалилась Шалот.
Часть 3-ая
На выстрел лука, в стороне,
Зарделись латы, как в огне,
Скакал в доспехах, на коне, Бесстрашный рыцарь Ланчелот. 5 Служил он даме-красоте,
Чьё имя было на щите,
Горевшем пышно, как в мечте, Вдали-вблизи Шалот.
Свободно бились повода, 10 Алмаз горел в них, как звезда,
Играла звонкая узда, Пока он ехал в Камелот.
Блистала светлая броня,
Могучий рог висел, звеня, 15 И бился по бокам коня, Вдали-вблизи Шалот.
Седло в огнях из серебра,
Герба лучистая игра,
И шлем, и яркий цвет пера, 20 Весь блеск уходит в Камелот.
Так бородатый метеор
Во тьме ночей плетёт узор,
Как в этот миг сверкал простор Пред стихнувшей Шалот.
25 Как пышен был поток лучей.
Копыта били всё звончей,
Светились кудри горячей, Пока он ехал в Камелот.
Внимала песне гладь реки, 30 Осин и бледных ив листки,
Внимали песне васильки, Пел рыцарь Ланчелот.
Бледнели жёлтые леса,
В реке рыдали голоса,
Закрыла буря небеса, Летя с востока в Камелот. 5 Она сошла, как в забытьи,
И начертала у струи
На светлом выступе ладьи: — Волшебница Шалот.
Шумя, туманилась волна, 10 И, как провидец, в блеске сна,
Взирала пристально она, Глядя на дальний Камелот.
И день померкнул вдалеке,
Она лежала в челноке, 15 И волны мчали по реке Волшебницу Шалот.
Мерцало платье белизной,
Как хлопья снега под луной,
Она плыла во тьме ночной, 20 И уплывала в Камелот.
И песню слышала волна,
И песня та была грустна,
В последний пела раз она, Волшебница Шалот.
25 И смолк напев её скорбей,
И вот уж кровь остыла в ней,
И вот затмился взор очей, Глядя на сонный Камелот.
И прежде чем ладья, светла, 30 До дома первого дошла,
Со звуком песни умерла Волшебница Шалот.
В виду альтанов[2] и садов,
И древних башен и домов, 35 Она, как тень, у берегов, Плыла безмолвно в Камелот.
И вот кругом, вблизи, вдали,
Толпами граждане пришли,
И на ладье они прочли — 40 Волшебница Шалот.
В дворце весёлый смех погас,
«О, Господи, помилуй нас!»
Молились все, греха страшась, И только рыцарь Ланчелот, 45 Подумав, молвил, не спеша: —
«Лицом как ангел хороша,
Да успокоится душа Волшебницы Шалот!»
Примечания
↑Камелот — легендарный рыцарский замок короля Артура. (прим. редактора Викитеки)
К. Д. Бальмонт. Из Мировой Поэзии — Берлин: Изд. Слово, 1921. — С. 140—145. 
