Джефферсон, президент Соединенных Областей Американских[править]
Томас Джефферсон есть один из знаменитейших людей нашего времени. Он разделял все труды, все опасности американской революции с великим Вашингтоном, Франклином, Джоном Адамсом, Джеем и еще с некоторыми другими, весьма не многочисленными патриотами. Имея ум необыкновенный, воображение пылкое, гордую душу и талант красноречия, он был главным орудием американской свободы, первым оратором ее в славном конгрессе, управлявшем революцией; первый, вместе с генералом Ли, его товарищем в виргинской депутации, произнес слово независимости; вместе с Адамсом торжественно предложил ее на рассуждение; и если не он сочинил конституцию (чего мы за верное не утверждаем), то по крайней мере исправил, дополнил ее и дал ей ту форму, в которой она существует ныне. Во время самой величайшей опасности, когда лорд Корнваллис и малодушный изменник Арнольд вступали с армией в Виргинию, сия провинция единогласно избрала Джефферсона в губернаторы; и в сем важном достоинстве он заслужил всеобщую любовь и вечную благодарность сограждан своих. По заключении мира Американская республика отправила его послом во Францию, где он заслужил особенное личное уважение, и нашел друзей как в академиях, так и при дворе. Рошфуко, Лафает и другие ревностные патриоты часто видались с ним и любили рассуждать о политическом благе народов. Многие из них сделались жертвой гибельной французской революции; но те, которые остались живы, и доныне вспоминают с удовольствием о часах, проведенных ими в обществе сего знаменитого американца, философа и великого человека.
Возвратясь в отечество, он принял на себя должность статс-секретаря и показал тонкий ум в делах 1793 года, когда французский посол, революционист Жене[1], и гордость английского министерства приводили американскую политику в великое затруднение. В сию важную, решительную эпоху судьбы народов, Джефферсон благоразумной системой и твердостью своей умел соблюсти достоинство Американской республики в отношении к европейским державам; однако в 1794 году должен был уступить сильному влиянию Англии — отказался от дел и снова посвятил себя мирной сельской жизни, экономии и земледелию, в которых он весьма сведущ, и которые оставлял единственно для того, чтобы служить отечеству. Сею тихой жизнью Джефферсон наслаждался до 1800 года, когда большинство голосов избрало его в преемники великого Вашингтона.
Знаменитое достоинство развивает иногда великие таланты; но часто открывает в людях и недостатки. Таким образом и в самом Вашингтоне оказались некоторые слабости и несовершенства, когда он сделался первым чиновником: например, скупость, грубое обхождение, недостаток в тонком образовании души. Адамс, изъявив пристрастие к Англии, запятнал славу свою. Но Джефферсон доныне заслуживает удивление всех истинных патриотов мудростью своего правления, твердостью системы, редким беспристрастием и чистой любовью к отечеству. Вашингтон любил некоторую пышность: Джефферсон презирает ее, удаляясь от всех случаев торжественно показываться на сцене первым человеком республики. Неприятели называли его американским якобинцем: но он делами своими уличил их в клевете, любя только свободу мудрую, человеколюбивую, законную, и внешней своей политикой доказывает, что Англия и Франция для него одно, когда дело идет о благе отечества. — Джефферсон в обхождении прост, но ласков и приятен; учен, любит науки, искусства и все изящное; бескорыстен и честен как Аристид; есть нежный родственник и верный друг; одним словом, достоин великого сана и первенства в сильной республике. Так говорят его современники; так скажет и потомство.
Джефферсон, президент Соединенных Областей Американских: (Из нем. журнала [«Zeitung fur die elegante Welt». 1801. N 138]) / [Пер. Н. М. Карамзина] // Вестн. Европы. — 1803. — Ч. 9, N 10. — С. 137-140.
- ↑ Он был в Петербурге при французском посольстве.