Заблоцкий Е. М.[править]
Дмитрий Львович Иванов и Южно-Уссурийская горная экспедиция 1888—1893 гг.[править]
Уже в первые десятилетия после присоединения Приморья и Приамурья к России были предприняты усилия для изучения природных условий этого удаленного края. В результате экспедиционных исследований ученых, горных инженеров и военных топографов определились в общих чертах транспортные и сельскохозяйственные возможности, были выявлены богатейшие золотые россыпи Верхнего Приамурья, уголь Сахалина, ряд месторождений железа и цветных металлов. Вместе с тем, заселение и освоение региона продвигалось медленно из-за исключительной удаленности от Европейской России. Морское сообщение оживилось после открытия Суэцкого канала, но переселенческое движение стало набирать силу лишь с началом использования в 1883 году рейсов Добровольческого (коммерческого) флота между Одессой и Владивостоком.
С увеличением населения, ростом Владивостока и Хабаровки, ставшей административным центром Приамурского генерал-губернаторства, растет и число образованных людей в крае. Военные моряки и врачи, чиновники и учителя начинают проявлять самый непосредственный интерес к природе и истории страны. По их инициативе и при поддержке властей возникает Общество изучения Амурского края (1884 г.). Вскоре определилась и настоятельная необходимость горно-геологических изысканий: сначала в связи с потребностями флота в угольном топливе, затем — для строительства железной дороги и развития золотого промысла. Так, вслед за местными энтузиастами, правительство приступило к систематическому изучению природных ресурсов русского Дальнего Востока.
Первым таким предприятием была организация в 1888 году Южно-Уссурийской экспедиции Горного ведомства. 6 апреля 1888 года в Общем собрании Русского Географического общества было зачитано письмо начальника экспедиции горного инженера Д. Л. Иванова: «Южно-Уссурийская горная экспедиция имеет ближайшей практической целью найти в крае благонадежные месторождения каменного угля, которыми могли бы пользоваться: наш военный и коммерческий флот, будущая Уссурийская ж.д., местное население и, если окажется удобным, соседние иностранные порты. Для полного успеха экспедиции решено не делать ее исключительно занятой одними угольными месторождениями, а поручить ей более основательное изучение геологического строения края»…
Экспедиция первоначально была рассчитана на 3 года и Горное ведомство выделило на проведение работ крупную сумму, — 80 тыс. рублей. Было обеспечено содействие со стороны местных властей, Морского ведомства, Военного министерства, Академии наук, Географического общества. В круг занятий экспедиции должны были войти не только горно-геологические работы, но также топографические съемки и стационарные метеорологические наблюдения. В снаряжение горной экспедиции входила походная химическая лаборатория, аппаратура и материалы для фотографирования. Своим универсальным характером экспедиция в значительной степени была обязана эрудиции, профессиональному опыту, разносторонности интересов и энтузиазму ее руководителя.
Начальник первой государственной горно-геологической экспедиции на Дальний Восток Дмитрий Львович Иванов (1846—1924) был человеком разносторонних дарований и необычной судьбы. Он проявил себя не только как крупный горный деятель и геолог, но также как географ, писатель и художник. Присущий Д. Л. Иванову общественный темперамент сказался еще в юные годы, когда он, будучи студентом Московского университета, принял участие в попытках создания политической организации, ставившей своей целью преобразование государственного строя России на социалистических началах. В 1866 голу он оказался в числе осужденных по делу Каракозова. Ссылка в Сибирь с лишением прав состояния была заменена отдачей в военную службу рядовым [1]. Из 9-го Оренбургского линейного батальона Д. Л. Иванов был вскоре переведен в Туркестанский военный округ. За участие в военных действиях было разрешено в 1869 году, «по Высочайшему повелению», не считать пребывание Иванова под судом препятствием к наградам и продвижению по службе. С этого времени Д. Л. Иванов был зачислен вольноопределяющимся. За личную храбрость, проявленную при штурме крепости Китаба 13 и 14 июля 1870 года, он был награжден орденом св. Георгия 4-й степени, а за отличие при штурме Куликаланских высот произведен в прапорщики (приказ от 14 июня 1871 года). Голы военной службы Дмитрий Львович описал позднее в книгах очерков: «Солдатское житье» и «Из войны на далеком востоке», опубликованных в 1875 и 1877 годах. Лишь в 1874 году, спустя восемь лет после суда, Д. Л. Иванов смог возобновить учебу. Он поступил в Горный институт, по окончании которого (1878 год) вернулся в Среднюю Азию уже как горный инженер, чиновник особых поручений при Туркестанском генерал-губернаторе.
Приобщение Д. Л. Иванова к геолого-географическим исследованиям началось еще в 1870, когда он будучи вольноопределяющимся в отряде генерал-майора Абрамова принял участие в экспедиции к верховьям Зеравшана и озеру Искендер-Куль. К этому времени относятся и его первые ландшафтные зарисовки, опубликованные позднее в статье Мышенкова о работе экспедиции. А спустя 10 лет горный инженер Иванов принимает участие в знаменитой экспедиции Ивана Васильевича Мушкетова на Зеравшанский ледник. В 1883 году Д. Л. Иванов — участник Памирской экспедиции капитана Путяты. В наше время Д. Л. Иванов справедливо считается одним из основоположников геологии Средней Азии.
Будучи хорошим рисовальщиком Дмитрий Львович сделал много рисунков, иллюстрирующих материалы Среднеазиатских экспедиций. Эти рисунки имеют уникальное научное и историческое значение. Таков, например, цикл зарисовок Зеравшанского ледника. За исследования, проведенные в Средней Азии, Д. Л. Иванов был награжден малыми серебряной и золотой медалями Географического общества. В 1885—1887 годах Иванов, работая в горном ведомстве, занимался гидрогеологической съемкой в Ставропольской и Астраханской губерниях, в области Войска Донского, в Терской и Кубанской областях, а затем был назначен начальником Южно-Уссурийской экспедиции Горного департамента.
Работы экспедиции начались в июле 1888 года, по прибытии Д. Л. Иванова во Владивосток, обходом морских берегов не канонерской лодке «Нерпа». Затем до ноября проводилось обследование долин Сучана, Цимухэ, Суйфуна, Мангугая, Седими и других рек, где были известны выходы каменных углей [2]. Принимавший участие в этой рекогносцировке преподаватель Владивостокской прогимназии, председатель Общества изучения Амурского края (с конца 1888 года) Василий Петрович Маргаритов побывал на выходах угля в Сучанской долине за год до начала экспедиции [3]. Д. Л. Иванов провел осмотр Сучанского угленосного района, провел в глухой тайге необходимые топографические и легкие горные работы, определив наличие угольного пласта большой мощности. Анализы показали хорошее качество угля (бездымный полуантрацит).
В результате были намечены первоочередные объекты под детальную разведку и принято решение командировать из Европейской России специальную «техническую партию», которая и прибыла в мае 1889 года. Первое время помощником Иванова был горный инженер Николай Владимирович Коншин (выпущен из Горного института в 1887), а с 1890 года — Михаил Михайлович Иванов (выпуск 1888 года). Горными работами руководил друг и однокашник Дмитрия Львовича, — Павел Абрамович Акимов. Детальная разведка, начавшись осенью 1889 года продолжалась до осени 1893 года [4].
Уже в марте 1889 года Д. Л. Иванов сделал сообщение перед самой заинтересованной аудиторией, — в Морском собрании. Говоря о самых первых результатах экспедиции он отметил факт существования в Приморье каменных углей различного возраста, дал характеристику нескольких месторождений угля, а также высказал геологические соображения, касающиеся водоснабжения Владивостока. Последний вопрос оставался весьма актуальным и спустя много лет, когда в 1912 году Д. Л. Иванов, уже находясь в отставке, был командирован во Владивосток для производства изысканий по водоснабжению города (как мы знаем, эта проблема существует до сего дня).
В начале лета 1889 года база экспедиции была перенесена из Владивостока в село Никольское (ныне Уссурийск). Одновременно начались разведки Суйфунского участка. В это лето Дмитрий Львович совершил плавание на «Сивуче» к Сахалину. Плавание продолжалось с конца июля до середины сентября. Геологические наблюдения проводились последовательно вдоль побережья от бухты Врангеля на юге до бухты Владимира на севере, затем — вдоль Сахалина в районах Корсаковского, Муравьевского постов и далее к югу до мысов Крильон и Сони. Затем были сделаны маршруты в районах Де-Кастри и Николаевска, Дуэ и Александровского поста. В эти месяцы Акимов и Коншин проводили маршрутные исследования из Никольского по Супутинке, Майхэ, Цимухэ на Даубихэ до села Анучино и обратно.
Сезон 1890 года оказался для работы крайне неблагоприятным. Возникли трудности организационного характера, лето было дождливым, а осенью прошли огромные наводнения, распространились эпидемии инфлуэнцы и холеры. Зато в последующие три года деятельность Д. Л. Иванова и его сотрудников была весьма плодотворной. Развернулись горные работы на Сучанском месторождении, куда прибыло механическое оборудование из Москвы и Лондона. В 1892 году по заказу моряков была осуществлена пробная добыча угля, — две тысячи тонн. Сам Дмитрий Львович совершил два длительных путешествия. Во время первого, в 1892 году, он пересек Сихотэ-Алинь по долинам рек Даубихэ, Улахэ, Лифудзин, Вайфудзин к заливу Ольги, а оттуда на север в долину Тетюхэ (ныне р. Рудная). В 1893 году Д. Л. Иванов провел исследования вдоль Уссури, Бикина и Алчана. В этих путешествиях Дмитрий Львович проводил геологические наблюдения, маршрутную топографическую съемку, подробное описание рельефа (с барометрическим определением высот), изучал растительность, много фотографировал. Михаил Михайлович Иванов в эти годы обследовал районы строящейся Южно-Уссурийской железной дороги, озера Ханка, побережья Амурского и Уссурийского заливов. П. А. Акимов работал на Сучане и на железорудных месторождениях района заливов Ольги и Владимира.
Спустя почти 30 лет Дмитрий Львович вспоминал: «В то далекое от нас время… Южно-Уссурийский край представлял глухую, то таежную, то болотистую страну, крайне редко заселенную, с очень немногими гужевыми дорогами и только что начинавшеюся торговою и промышленною жизнью… Геологические исследования превращались, подчас, в целые пионерские экспедиции, с военным конвоем, непременно верхом, с вьючным обозом. Тайга полна была дикими зверями… К этому следует присоединить неимение карт для многих участков, частые дожди и наводнения, прекращавшие совершенно всякое сообщение, а в летнее время тяжелая жара, лихорадка в болотистых районах и страшное количество всякого „гнуса“… Наконец, такая беда, как сибирская язва на лошадей и даже на людей… Сообщение с Европейской Россией производилось пароходами Добровольного Флота два раза в год — весной и осенью, а через Сибирь почта шла 4-5 и даже 7 месяцев…».
Деятельность Южно-Уссурийской горной экспедиции была заметным явлением в жизни края на протяжении нескольких лет. Д. Л. Иванов пишет: «Знакомство с местной жизнью было активным в связи с необходимостью предприятий практического характера: организация горных работ, проведение новых дорог по тайге, передвижение отрядов, продовольствование, устройство своих мастерских, лаборатории, метеорологической станции [5] и мн. др.». В рапорте Д. Л. Иванова Горному департаменту от 5 июня 1891 года упоминается о пребывании в селе Никольском наследника цесаревича Николая Александровича и о получасовой аудиенции, «на которой Августейший Путешественник принял поднесение от лица Экспедиции фотографического альбома (в 65 картин) и коллекцию характерных образцов минеральных углей… При этом Его Императорское Высочество изволил с живым интересом выслушать получасовые разъяснения мои по альбому и коллекции, милостиво благодарить за то и за другое и осчастливить меня подарком на память об этом знаменательном для Горной Экспедиции дне» [6]. На фотографиях, как видно из специального объяснительного текста, переправленного позднее, зафиксированы виды острова Сахалин (мыс Жонкер, берег около Дуэ, залив Анны), долин рек (Мангугая, Суйфуна, Сучана) и морского побережья, села Никольского. Запечатлены китайские и корейские рабочие, гиляки, солдаты на спасательных работах во время наводнения в Никольском, айны и ссыльно-каторжные Сахалина, панорама разведочных работ на Сучане, метеорологическая станция Горной экспедиции в Никольском и т. д.[7].
Геологические результаты экспедиции отражены в ряде публикаций и в многочисленных рукописных отчетах. Были собраны обширные коллекции, составлены разнообразные карты. На основании сборов ископаемых организмов получили возрастную привязку осадочные образования региона, в том числе и угленосные отложения. Главными практическими результатами работ явились оценка минеральных ресурсов края (уголь, железо, свинец) и первые разведки угольных месторождений, прежде всего — Сучанского, оставшегося и до сего дня единственным на Дальнем Востоке источником высококачественного каменного угля [8]. Экспедиция дала толчок дальнейшему исследованию и экономическому освоению Приморского края.
После завершения работ Южно-Уссурийской горной экспедиции Д. Л. Иванов был командирован в 1894 году на Самаро-Златоустовскую железную дорогу для детальных инженерно-геологических изысканий в связи с проблемой устойчивости железнодорожного полотна в районе г. Уфы. Позднее, в 1903 году, опираясь на результаты этих и других своих исследований (вдоль Ростово-Владикавказской, Уссурийской, Забайкальской железных дорог) он высказывался за создание постоянной службы инженер-геологов при железных дорогах. По-видимому, можно считать справедливым мнение специалистов по инженерной геологии, высказанное столетие спустя, что Д. Л. Иванов является одним из первопроходцев в этой области знания. Между тем его горная служба продолжалась с последовательным повышением в должности в соответствии с его практическим опытом и ясно обозначившимися административными способностями [9]. В 1895 году Д. Л. Иванов — чиновник особых поручений Западного горного управления в Царстве Польском, статский советник, в 1898 году — помощник начальника этого управления, с 1899 года — начальник Иркутского горного управления, действительный статский советник [10].
В январе 1905 года Д. Л. Иванов был назначен на должность директора Кавказских минеральных вод. По свидетельству прессы, курорт в это время пребывал в «плачевном состоянии». При Д. Л. Иванове многое изменилось: наряду с необходимым благоустройством были начаты геологические исследования Ессентукских источников и Нарзана, изучение физических свойств и химического состава вод, были приглашены специалисты-биологи для изучения грязевых озер, построена сейсмическая станция, налажены метеорологические наблюдения. В 1906 году административные действия нового директора Кавказских минеральных вод привели его к конфликту с наместником на Кавказе, генерал-адъютантом графом И. И. Воронцовым-Дашковым [11]. В результате Д. Л. Иванов в 1907 году был уволен от службы согласно прошению по болезни.
Выйдя в отставку Дмитрий Львович продолжал практическую (в качестве эксперта) и общественную деятельность. Он работал в Комиссии по водоснабжению Владивостока (1912 год), был председателем Русского технического общества (с 1914 года), организатором Гатчинского общества любителей природы, работал в комиссии по устройству «Трудовых дружин учащейся молодежи в помощь сельскому населению», участвовал в приемке Гагринского курорта (1917 год). С 1918 года Д. Л. Иванов — сотрудник Геологического Комитета. Последним вкладом неутомимого горного инженера в развитие отечественной горно-геологической службы явилось создание в 1919 году самостоятельного подразделения Геолкома, — Научного архива, первого государственного систематизированного собрания рукописных геологических материалов. Д. Л. Иванов опубликовал около 60 научных статей и заметок. Часть его среднеазиатских рисунков воспроизведена в известных трудах И. В. Мушкетова «Туркестан» и «Физическая геология». Его переписка, многочисленные отчеты, рапорты, полевые дневники, рисунки хранятся в архивах.
Примечания:[править]
1.Д. Л. Иванов — из потомственных дворян Нижегородской губ., сын подполковника. В био-библиографическом словаре «Деятели революционного движения в России. Т. 1, часть 2» (М., 1928) приведены следующие сведения о Д. Л. Иванове: «Арестован в начале мая 1866 г. в связи с каракозовским делом и 11 мая доставлен в Петропавловскую крепость, где просидел до 27 июня в Невской куртине, когда был освобожден. Вторично заключен в Петропавловскую крепость в Трубецкой бастион 11 июля 1866 г. и 14 июля предан Верховному уголовному суду по обвинению в принадлежности к тайному обществу „Организация“ и в недонесении о существовании революционного общества „Ад“, за что должен быть приговорен к каторжным работам, но, „ в виду его несовершеннолетия, оказываемого им противодействия преступным целям общества и чистосердечного признания“, 24 сентября т.г. приговорен к лишению всех прав состояния и к ссылке в Сибирь на поселение. По высочайшей конфирмации, опубликованной 4 октября т.г., ссылка в Сибирь заменена отдачею в военную службу рядовым с правом выслуги. Освобожден из крепости 7 октября 1866 г. и по распоряжению Главного Штаба назначен в войска Оренбургского военного округа…».
В книге Е. И. Козлининой — За полвека. 1862—1912 гг. Воспоминания, очерки и характеристики. Записки старейшей русской журналистки. (Пятьдесят лет в стенах суда).-М., 1913 — дано краткое описание этого дела и его предистории. Автор — непосредственный свидетель событий — была устроителем и членом женской типографской коммуны, которую посещали и члены Общества взаимопомощи, ставшие впоследствии подсудимыми по делу Каракозова. Центральной фигурой был П. А. Свиридов. Вокруг него «группировалась вся та безвольная молодежь, которая не могла жить без чужой указки и слепо исполняла все то, что ей с апломбом внушали». Автор дает далее краткую и очень отрицательную характеристику Ишутина («озлобленного человеконенавистника»), Николаева («типичный хулиган, до последней степени беспринципный»), Шаганова («безвольный, верил в Свиридова как в Бога»). И продолжает: «Другие фигуры, окружавшие Свиридова, были менее типичны и по большей части представляли зеленую молодежь, очень неуравновешенную и до последней возможности распропагандированную. Тут были Ермолов, Юрасов, Странден и Иванов, так же как и Ишутин — члены мужской переплетной коммуны, тоже осужденные впоследствии по делу Каракозова; было много и других, счастливо избежавших этой тяжелой участи».
К февралю 1865 Общество взаимопомощи насчитывало уже 600 человек и подавляющее большинство его членов было за превращение Общества в политическую организацию. Девушки женской типографской коммуны, состоявшие в Обществе взаимопомощи, отказались участвовать в такой организации, их коммуна перестала существовать, а Общество было переименовано в «Политическую организацию». При «Политической организации» находилась бесплатная школа на 200 человек, но она влачила «самое жалкое существование», дискредитируя всю политическую организацию. Ишутин решил внести решительные коррективы и превратить организацию «в чисто революционное общество под громким названием „Ад“. Однако на этот раз у него оказалось очень мало единомышленников. И кроме него к этой новой организации согласилось примкнуть только четверо, Каракозов, Юрасов, Странден и несовершеннолетний Ермолаев. Но и из них главную задачу этой организации — цареубийство одобрил только один Каракозов, остальные против этого горячо протестовали». Квартира, снятая под мужскую переплетную коммуну, в которой работал и Ишутин, была и резиденцией «Ада».
В день покушения, 4 апреля 1866 г., полиция, оказавшаяся «до мельчайших подробностей осведомленной» о составе и действиях этих организаций, в тот же вечер, арестовало и членов «Ада» и членов «политической организации». В эти дни в Москве и Петербурге по этому делу было арестовано около двух тысяч человек. Из 34 осужденных по делу Каракозова пятеро знали о намерении Каракозова (Худяков, Ишутин, Ермолов, Странден, Юрасов, четверо из них — члены о-ва «Ад»), еще четверо были осуждены как члены общества «Ад» (Загибалов, Шаганов, Мотков, Николаев), следующие (осужденных были членами о-ва «Политическая организация» (Малинин, Д. Л. Иванов, Лапкин, Кичин, Соболев, А. И. Иванов, Воскресенский, Борисов, Сергиевский; из них первые пятеро знали и не донесли про «Ад»). 12 осужденных знали о существовании «Политической организации» и не донесли (Черкезов, Маликов, Кутыев, Лангауз, Полумордвинов, Бибиков, Оболенский, Никольский, Вознесенский, Маркс, Трусов). По тому же делу было осуждено еще четверо (не имевших отношения к покушению — Федосеев, Маевский, Шестакович, Петерсон), а также Никифоров (недонесение о существовании революционной организации).
В воспоминаниях Д. В. Стасова, адвоката Ишутина на процессе (Стасов Д. В. Каракозовский процесс. (Некоторые сведения и воспоминания). — Былое, 1906, № 4) содержится формулировка целей «Политической организации» — «развитие экономического и нравственного быта народа, распространение социалистических идей в народе». Речь шла о подготовке восстания, но «всё были только разговоры и предположения», даже устав еще не был принят. Мотков сообщил своим товарищам Малинину, Кочину и А.Иванову о намерениях Каракозова (он был двоюродным братом Ишутина) и предложил исключить Ишутина, Ермолова и Каракозова из «Организации». Товарищи Моткова согласились и «сообщили всё Дмитрию Иванову и Воскресенскому, которые также изъявили свое согласие на противодействие» этим замыслам.
В воспоминаниях о заседании суда с объявлением приговора (Современник о Каракозовском процессе. (Письма М. И. Семевского). — Былое, 1925, № 6) описывается, в частности, впечатление от группы подсудимых, включавшей Д. Л. Иванова: «…двое Ивановых, кн. Черкезов, Оболенский и проч., совершеннейшие дети и смотрят гимназистами 4 или 5 класса. Все они были втянуты в общество, как говорят, Ишутиным. Это был их злой дух искушения; злой, необыкновенно насмешливый, ничего не признающий за святое, — он — так рассказывали некоторые адвокаты — имел сильное и самое пагубное влияние на всех этих детей». Следует, все же, заметить, что Д. Л. Иванову было тогда 19 лет, А.Иванову — 23, Черкезову — 20, Оболенскому — 24 года. Д. Л. Иванов объявлен в числе других как «объявивший полное раскаяние». Автор вспоминает: «У Дмитрия Иванова — юноши весьма хорошего, адвокатом был Принц» (Г. Г. Принц). Суровый приговор был затем смягчен. Тем не менее, на фоне демократизации судопроизводства (именно в это время был введен суд присяжных) действия полиции и решения суда воспринимались, повидимому, как чрезмерные. Во всяком случае, Е. И. Козлинина, которую трудно заподозрить в сочувствии заговорщикам, в своих «Воспоминаниях» выступает против примененной тогда статьи о недонесении «по которой пострадали честные, порядочные люди».
2.В настоящее время большое число рек переименовано: Сучан — Партизанская, Цимухэ — Шкотовка, Суйфун — Раздольная, Седими — Нарва, Майхэ — Артемовка, Даубихэ — Арсеньевка, Тетюхэ — Рудная и т. д.
3.Выход каменного угля на Сучане (в яме) был указан В. П. Маргаритову местным кузнецом, которого затем Д. Л. Иванов использовал в качестве проводника.
4.Геологическое строение месторождения оказалось очень сложным. Разведка длилась 35 месяцев. За это время было проведено 25 шахт (21 наклонная и 4 вертикальных), 8 штолен, 305 шурфов различной глубины, большое количество подземных выработок (штреков, вентиляционных ходов), множество расчисток и канав, 4 глубоких и более 4500 мелких скважин. По предварительной оценке запасы месторождения составили от 5 до 8 млн тонн.
5.Метеонаблюдения проводила жена Д. Л. Иванова Елена Ильинична.
6.Газета «Владивосток» в № 23 за 1891 г. сообщает об этом приеме, состоявшемся в Никольском 21 мая в приготовленной для ЕВ квартире, и приводит текст обращения Д. Л. Иванова к будущему российскому императору при поднесении подарков. Вот конец этой речи: «Если хоть что-нибудь из этого альбома послужит Вашему Высочеству некоторым воспоминанием о посещении края, или заинтересует Ваше внимание со стороны знакомства с дальней окраиной, — старый путешественник географ, ныне удостоенный Вашего приема, будет совершенно счастлив».
7.Второй экземпляр фотоальбома был подарен Географическому обществу. В каталоге библиотеки Географического общества он значится под инвентарным номером «Е 9 5/2», текст карточки: Иванов Д. Л. Далекий Восток. Фотографический альбом 1888—1890 гг. Южно-Уссурийской горной экспедиции. 1891". Под этим номером альбом обнаружен не был. В сопроводительном письме П. П. Семенову (Семенову-Тянь-Шанскому) (черновик от 25 января 1891 г.; РГИА: ф.58,оп.2,д.386, лл.1-8) указано, что фотографии сделаны как Д. Л. Ивановым, так и отпечатаны с негативов 9Х12, принадлежащих П. А. Акимову, «ставшему любителем фотографом столь же недавно, как и я». Объяснительный текст к фотоальбому, подаренному Цесаревичу — см. Приложение.
8.Кроме разведки Сучанского бассейна (ныне район Партизанска), экспедиция провела работы в пределах Угловского и Суйфунского угольных бассейнов, изучала отдельные месторождения угля: Суражевское, Мангугайское, Хасанское. Д. Л. Иванов указал также на наличие угля в среднем течении Бикина.
9.Д. Л. Иванов, как сказано в отзыве Министра Земледелия и государственных имуществ, отличается «знанием дела, распорядительностью и энергией».
10.Находясь на должности начальника Иркутского управления Д. Л. Иванов снова побывал на Сучане в 1900 году, когда решался вопрос о разработке месторождения средствами казны.
11.Наместник требовал замены Иванова, оценивая его распоряжения как «произвольные и пристрастные». Раздражение наместника вызывало независимое поведение Д. Л. Иванова.
Приложение:[править]
Полный объяснительный текст к фотографиям, приложенный к сопроводительному письму князю В. А. Барятинскому для передачи Цесаревичу от 20 августа 1891 г. (РГИА: ф.58,оп.2,д.392, лл.24-44):
1 — Южно-Уссурийский тигр (убит близ Никольского зимою 1888—1889 года);
2 — Долина Мангугая;
3 — Выход угольного пласта в 4-х верстах выше Барабаша;
4 — Река Суйфун;
5 — Теснина «Медвежьи щеки» на Суйфуне;
6 — Гора Сальникова на Суйфуне;
7 — Вид на Суйфунскую долину с Фениной горы (в т. ч. на село Никольское);
8 — Метеорологическая станция Горной экспедиции в селе Никольском;
9 — Село Никольское, его сельская часть;
10 — Село Никольское, казармы 4-го Стрелкового батальона;
11 — Село Никольское, флигели «офицерские», «женатые» и «слободки»;
12,13 — сцены на коновязи, на водопое — взвод казачат в возрасте 11-15 лет из станиц Южно-Уссурийского края, прибыл в Никольское к приезду Августейшего Атамана (Уссурийского казачьего войска в т. ч.);
14 — Заготовка строевого леса силами Южно-Уссурийского войска;
15 — «Манзовский базар» в Никольском — место жительство мастерового люда (китайцев, корейцев);
16,17 — Кавали — корейские рабочие, за работой: копание одной лопатой втроем; манзы — китайцы стараются избежать черной работы: вместо этого — представление с обезьяной (макакой), постройка каменной арки;
18,19 — Солдаты на спасательных работах во время Никольского наводнения 2 сентября;
20 — Ларионов маяк и мыс Басаргина при входе в прол. Босфор Восточный;
21,22 — Залив Америка;
23,24 — Долина Сучана, разведочные работы Горной экспедиции;
25 — Кедровник на правом притоке Сучана — Сауменгоу;
26 — Излучина Сучана с крутыми стенами гнейсовых скал;
27 — приток Сучана Малаза;
28 — Деревня Фроловка на Сучане;
29 — Гранитные скалы на реке Сица, правом притоке Сучана;
30 — Экспедиционное снаряжение — геологическая партия;
31 — Манзы долины Цимухе на току;
32 — Корейцы долины Таудеми;
33,34 — Линия взморья от залива Америка на Владивосток;
35,36,37 — Залив Св. Владимира;
38,39 — Императорская Гавань;
40,41,42 — Залив Декастри;
43,44 — Партии гиляков, отправляющиеся на Сахалин, осенью в Николаевске на Амуре;
45,46 — На «Сивуче». Винная порция;
47 — Мыс Жонкер на Сахалине;
48,49 — Дуйский берег Сахалина, угольное месторождение;
50 — Айны Сахалина;
51 — Побережье Сахалина, залив Анны;
52 — Бухта Тития и Венуччио;
53,54,55 — Поселения ссыльных в зал. Анны: Владимировка,Галкина-Вросского; айны;
56,57 — Карсаковский пост, ссыльно-каторжные на строительных работах.
Библиография[править]
(сокращения: — ГЖ — Горный журнал, ГК — Геологический комитет, ОГИ — Общество горных инженеров, РГИА — Российский государственный исторический архив в С-Петербурге, РГО — Русское географическое общество, РНБ — Российская национальная библиотека в С-Петербурге).
Опубликованные сочинения Д. Л. Иванова.[править]
1. Песни туркестанских солдат, собранные Д. Л. Ивановым. — Русский Туркестан. Вып. 3, 1872.
2. Самарканд. — Беседа, 1872, кн. 4,5,7,8,9.
3. Туркестанские походы. Наброски степняка. — Военный сборник, 1873, № 3,4,6,7,9,10; 1874, № 10,11,12; 1875, № 1-5.
4. Солдатское житье. Очерки из Туркестанской жизни. — СПб, 1875, — 110 с. (Отзыв: Вестник Европы, 1875, № 12).
5. Каталог Туркестанского отдела Политехнической выставки Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. — М., 1876, — 76 с. (соавторы: М. И. Бродовский, И. И. Краузе).
6. Под Самаркандом. Рассказ новичка. Из старых записок 1868 года. — Военный сборник, 1876, № 4,5,6.
7. Из войны на далеком востоке. — СПб, 1877.
8. Геологическая экспедиция на Зеравшанский ледник. — Туркестанские ведомости, 1880, № 34. (авторы: Мушкетов И. В., Иванов Д. Л.; опубликовано также в Собрании сочинений И. В. Мушкетова — Зап. РГО, сер. Геогр., 1910, т. 39, вып. 1).
9. Поездка в Алатау в 1879 году. — Ташкент, 1880 (опубликовано также — Туркестанские ведомости, 1880, № 8,10,13,14,16).
10. Верховья системы Таласского Ала-Тау. — Изв. РГО, 1881, т. 17, вып. 3.
11. Геологическая экспедиция на Зеравшанский ледник в 1880 г. — Туркестанские ведомости, 1881, № 19.
12. Библиографическая заметка (Рецензия на книгу: Уйфальви. Французская научная экспедиция в России, Сибири и Туркестане. Т. 1. Когистан, Фергана, Кульджа. Т. 2. Сыр-Дарья, Зеравшан, Семиречье и Западная Сибирь. — 1878—1879.). — Туркестанские ведомости, 1881, № 1,7-9,11-14.
13. Кштутское месторождение каменного угля. — Туркестанские ведомости, 1881.
14. Письмо И. В. Мушкетову. — Изв. РГО, 1883, т. 19, вып. 4.
15. Экспедиция на Памир. — Туркестанские ведомости, 1883.
16. Восхождение на Эльборус в 1884 г. — Изв. РГО, 1884.
17. Орографический характер Памира. — Изв. РГО, 1884, т. 20, вып. 3, с. 252—268; 1885, т. 21.
18. Памирская экспедиция 1883 г. — Восточное обозрение, 1884, № 96.
19. По поводу некоторых Туркестанских древностей. — Изв. РГО, 1884, т. 21, с. 1-16.
20. Путешествие на Памир. — Изв. РГО, 1884, т. 20, вып. 3, с. 209—252.
21. Исследования в Ставропольской губернии, произведенные в 1885 году. — ГЖ, 1885, № 7, с. 91-105.
22. Краткий отчет о геологических исследованиях на Памире. — Зап. Минер. о-ва, 1885, ч. 22, т. 5, с. 255—288.
23. Памир (Пуп Земли). — Новь, 1885, № 23, с. 315—340; № 24, с. 475—500.
24. Что называть Памиром? — Изв. РГО, 1885, т. 21, вып. 2, с. 131—145.
25. Шугнан. Афганистанские очерки. — Вестник Европы (Исторический вестник ?), 1885, т. 3 , № 6, с. 612—658; № 7, с. 48-97.
26. Исследования Ставропольской губернии в 1885. — ГЖ, 1886.
27. Краткие отчеты Ставропольскому губернатору о результатах геологических исследований. — Ставропольские губернские ведомости, 1886, № 41.
28. Краткое содержание докладов горн. инж. Д. Л. Иванова об исследованиях в Ставропольской губернии. — Зап. Минер. о-ва, 1886 (?), ч. 23, с. 312—315.
29. Общий гидро-геологический очерк города Ставрополя. — Северный Кавказ, 1886 (?), № 64.
30. Практика бура Войслава. — ГЖ, 1886, № 12, с. 356—363 (отд. изд. — СПб, 1887).
31. Предварительный отчет по геологическим исследованиям Ставропольской губернии. — Изв. ГК, 1886, т. 5, № 7-8, с. 329—352.
32. Влияние русской колонизации на природу Ставропольского края. — Изв. РГО, 1887, т. 22, вып. 3.
33. Исследования в Ставропольской губернии в 1886 г. — ГЖ, 1887, № 7, с. 452—475.
34. Маныч и прилежащие степи Кавказа. — Изв. РГО, 1887, т. 23, вып. 3, с. 319—343.
35. О геологических исследованиях в Кубанской области. — Кубанские областные ведомости, 1887 (?), № 47,48.
36. О геологических исследованиях в Ставропольской губернии в 1866 году. — Зап. Минер. о-ва, 1887 (?), ч. 23, с. 358—363.
37. О некоторых практических результатах геологических исследований вдоль линии Ростово-Владикавказской железной дороги в применении их к инженерному делу. — Изв. ОГИ, 1888, вып. 1, с. 23-28.
38. Письмо П. П. Семенову-Тянь-Шанскому об организации и задачах Южно-Уссурийской горной экспедиции. — Изв. РГО, 1889, т. 24, с. 505—507.
39. Сообщение горного инженера Д. Л. Иванова. — Владивосток, 1889, № 12.
40. Из отчетов заведывающего Южно-Уссурийской горной экспедицией. — ГЖ, 1891, № 8, с. 248—304.
41. Геологические исследования в Уссурийском крае. — Владивосток, 1892, № 3,4,5.
42. Разведки Сучанского каменноугольного месторождения в 1890 г. — ГЖ, 1892, № 6, с. 279.
43. Доклад о горной промышленности горного инженера Д. Л. Иванова. — Тр. 3-го Хабаровского съезда в январе 1893. Прилож. 23, с. 157—170.
44. О ходе работ Южно-Уссурийской горной экспедиции 1888—1894 гг. для исследования каменноугольных залежей. — Зап. Минер. о-ва, 1894, т. 31, с. 371—383.
45. Значение геологических исследований для устойчивости полотна Уссурийской ж.д. — Изв. ОГИ, 1894, № 5,6.
46. Ископаемые угли Южно-Уссурийского края. — Изв. ОГИ, 1894, № 4, с. 24-45.
47. Месторождения железных руд дальнего востока. — Изв. ОГИ, 1894, № 8, с. 17-25.
48. Изложение сообщения о шестилетних исследованиях в Южно-Уссурийском крае и на острове Сахалине. — Изв. РГО, 1895, т. 31, с. 217—219.
49. Краткий предварительный отчет по работам Южно-Уссурийской горной экспедиции в 1893 г. — ГЖ, 1895, № 3, с. 370.
50. Заметка в разделе «Примечания к картам». — В кн.: Общая геологическая карта России, лист 96. — Тр. ГК, 1895, е. 14, № 1.
51. Триасовые отложения в Южно-Уссурийском крае. — В ст.: К.Динер. Триасовые фауны цефалопод Приморской области в Восточной Сибири. — Тр. ГК, 1895, т. 14, № 3, с. 2-7.
52. Воронки на Уфимском участке Самаро-Златоустовской ж.д. — Изв. ОГИ, 1897, № 1. (Отд. изд. (?): Воронки на Уфимском участке Самаро-Златоустовской железной дороги. По исследованиям 1894 и 1896 г.).
53. Месторождения магнитного железняка в районе заливов Св. Ольги и Св. Владимира. — ГЖ, 1898, № 1.
54. Уфимские воронки. Провалы на Самаро-Златоустовской жел. дороге. Геолого-технические исследования 1894 и 1896 г. — СПб, 1899. Изд. Собр. инж. путей сообщения (см. № 52 — ?).
55. Речи на праздновании 200-летия Горного ведомства в Томске. — В кн.: Описание торжественного празднования двухсотлетия существования горного ведомства. СПб, 1901.
56. Начало Русской Северно-Полярной экспедиции, снаряженной Академией наук под начальством барона Толя. — Изв. Восточно-Сибирского отд. РГО, 1902, т. 32, № 1-2, с. 46-64.
57. Обвалы железнодорожных откосов. Путевая заметка с Забайкальской жел. дор. — Изв. Восточно-Сибирского отд. РГО, 1902, т. 32, № 1-2, с. 26-45.
58. Заметка об угленосных образованиях Забайкалья. — Изв. Восточно-Сибирского отд. РГО, 1903, т. 33, № 2, с. 26-30.
59. Постоянная служба инженер-геологов при железной дороге. — Тр. 1-го съезда деятелей по практической геологии и разведочному делу, 1903.
60. Роль горных инженеров в деле изучения золотых россыпей. — Там же.
61. (Ред.): Усольские минеральные ванны. Очерк. — Иркутск: Изд. Восточно-Сибирского отд. РГО, 1905. — 43 с.
62. К статье Н.Петровского о Зеравшанском леднике. — В кн.: Петровский Н. Заметки о Зеравшанском и других ледниках Самаркандской области. Петроград, 1915, с. 10-14.
63. Отрывок из дневника Искандеркульской военной экспедиции 1870 года (из статьи «К статье Петровского…» — см. № 62). — Изв. РГО, 1915, т. 51, вып. 4, с. 199—200.
64. Происхождение лесса. (Заметка по поводу статьи И. К. Вислоуха). — Изв. РГО, 1915, т. 51, вып. 4, с. 256—258.
65. Самородный чугун. — Геологический вестник, 1915, т. 1, № 6, с. 372—374 (Отзыв: Иностранцев А. А. По поводу заметки Д. Л. Иванова «Самородный чугун»).
66. Горный компас в применении к военному делу. — ?.Михаил Михайлович Иванов. Некролог. — Изв. ГК, 1919, т. 38, № 4-7, с. 403—408.
Воспроизведение рисунков Д. Л. Иванова.[править]
1. Мышенков Д. К. Геологические наблюдения во время Зеравшанской экспедиции. — Зап. РГО по общей географии, 1871, т. 4, с. 1-23. — 2 рис. — табл. X, литография.
2. Мушкетов И. В. Физическая геология. Ч. 2. — СПб., 1888 (2-е изд. — СПб., 1906). — Фиг. 49 — с. 148 (190 — по 2-му изд.); 54 — с. 152 (203); 147 — с. 274; 160 — с. 293 (447); 190 — с. 334 (507); 264 — с. 470 (676); 265 — с. 471 (677); 280—281 — с. 508; 282 — с. 509 (732). — гравюры на металле с рисунков.
3. Мушкетов И. В. Туркестан. Т. 2. — СПб., 1906. — Фиг. 40 (фиг. 190 в кн. Мушкетова «Физическая геология», СПб, 1888 — см. № 2) — с. 99; 41 — с. 100; 43 — с. 120; 45 (49 — см. № 2) — с. 124; 49 — с. 133; 59 — с. 177; 62 (54 — см. № 2) — с. 191; 72 — с. 242; 73 (147 — см. № 2) — с. 243; 74 — с. 244; 75 — с. 246; 76 (286 — см. № 2) — с. 246; 77 — с. 25=48; 78 (282 — см. № 2) — с. 248; 79 — с. 249; 80 (280—281 — см. № 2) — с. 251; 81 — с. 252; 82 — с. 253; 83 — с. 253; 84 (264 — см. № 2) — с. 255; 85 (265 — см. № 2) — с. 256; 86 (160 — см. № 2) — с. 257; концовка — с. 330. — гравюры на металле с рисунков.
4. Иллюстрации к опубликованным работам Д. Л. Иванова — №№ 19 (3 рис.),47 (1 рис.).
5. Вайнер Л.А. И. В. Мушкетов — выдающийся исследователь Средней Азии. — Ташкент: Изд. АН УзССР, 1952 (без ссылок на авторство рисунков).
6. Нуждаются в проверке рисунки в «Физической геологии», — фиг. 148 (с. 423 второго изд.), 293, 293-а, 299 (с. 778 второго изд.) и в кн. Мушкетов И. В. Памир и Алай. — Живописная Россия, 1885, т. 10.
Исходник здесь: http://russmin.narod.ru/ivanov.html