Азария-агадист — палестинский ученый четвертого поколения амораев (4 в.), часто цитируемый совместно с р. Ахою (Wajikra r., VI, 5; Schir r., V, 16), p. Иуданом (Beresch. r., XLVII, Schir r., 1, 4) и p. Иегудою б.-Симоном (Beresch. r., XV, Schir r., I, 2). Хотя имя A. и связано с целым рядом галах (Иер. Шаб., VII, 9б; Иер. Пес., I, 28а), весьма, однако, сомнительно, чтобы он интересовался вопросами юридического свойства; те же галахические вопросы, которые связываются с его именем, относятся, быть может, к р. Эзре (см. Frankel, Mebo, p. 120б). Равным образом не могут быть в точности установлены также имена его учителей. А. передает агадические изречения от имени главнейших амораев ранних поколений, напр. р. Ханины (Иоханана) б.-Паппа (Beresch. r., XLV; Schir r., II, 14), p. Симеона б.-Лакиш (Иер. Beresch., I, 2д; Тан. Береш., изд. Бубера, 15) и р. Иоханана (Beresch. r., ХСVIII, 5); вместе с тем он цитирует также и своих современников. Тем не менее, утверждение, будто А. был учеником р. Маны II (см. Bacher, Ag. paläst. Amor., III, 449, 457), неприемлемо, потому что как р. Коген, так и р. Танхума (первый — предшественник, второй современник р. Маны) цитируют изречения от имени р. Α.; это доказывает, что А. жил раньше обоих названных амораев, а также раньше р. Маны (Руфь р., I, 19; Эсфирь p., I, 2). По этим же соображениям и отождествление р. Эзры с A. (Bacher, там же, 450) недопустимо. Оба имени означают два различных лица, живших в разное время и, по-видимому, занимавшихся разными отраслями раввинского учения. Р. Азария был изобретательным агадистом, которого наводили на размышления даже отдельные буквы; так, напр., в трехбуквенном слове eschel (אשל — тамариск; по Быт., 21, 33, Авраам посадил его в Беерсебе) он находит три важных свойства, связанных с гостеприимством: угощение пришельца пищею (אכילה), питьем (שתיה) и предоставление ему охраны (לויה) в дальнейшем пути (Midr. Teh., CX, 1; см. примеч. в изд. Бубера). По мнению Α., предпочтение, оказанное при освящении Скинии начальникам колен Эфраима и Манассе (первый принес свои дары в день субботний, а второй непосредственно после него), объясняется заслугами их предка Иосифа. Господь сказал Иосифу: «Ты строго соблюл седьмую и восьмую заповеди, не вступив в сношения с женою Потифара, не похитив того, что принадлежало ему, и не обесчестив его дома. Наступит время, когда Я тебя вознагражу за это: когда старейшины колен придут к освящению жертвенника, те начальники, которые будут потомками твоих двух сыновей, явятся один за другим со своими приношениями. Я не разъединю их, так как и ты не сделал различия между обеими заповедями и соблюл их обе». Поэтому-то и сказано в Писании (Числ., 7, 48): «В седьмой день… начальник сынов Эфраимовых принес» и (там же, 54): «На восьмой день… начальник сынов Манассииных (Bamidbar r., ХIV, 7; Tan., Naso, 28). — Библейское сравнение (Песнь Песней, 2, 3): «Что яблонь между лесными деревьями, то друг мой между юношами», — А. истолковывает следующим образом (Шир p., к указ. месту): «Как плоды яблони созревают лишь в месяц Сиван, так и Израиль издал свое сладкое благоухание (т. е. полную зрелость для получения Закона) в месяц Сиван (Hex., 19, 1 и сл.); подобно тому, как у яблони между появлением цвета и созреванием плодов проходит пятьдесят дней, так и для Израиля потребовалось пятьдесят дней от»исхода (из Египта) до получения Закона» (Танх., изд. Бубера, index; Мидр. Тегил, изд. Бубера, index; Песикта, изд. Бубера, стр. 1a, 2б, 28б, 39а, 42а, 50а, 51а, 61а, 99а, 103б, 116б, 125а, 131б, 139а, 166а, 179б, 192б; Песикта p., изд. Фридмана, index; см. также Bacher, Ag. pal. Amor., III, 458—465). [J. E., II, 364—365].
3.