ИЗ МАТЕРИАЛОВ СЛЕДСТВЕННОГО ДЕЛА А. К. ГОРСКОГО 1943 г.[править]
Н. Ф. Федоров: pro et contra: В 2 кн. Книга вторая
СПб.: РХГА, 2008.
Арест санкционирую (подпись)
Утверждаю Зам<еститель> Нач<альника>
Управления НКВД по ТО
майор госбезопасности
(подпись)
«3» февраля 1943 г.
Постановление
(на арест)[править]
Гор. Тула «2» февраля 1943 г. Я, ст<арший> следователь Секретно-политического отдела Управления НКВД СССР по Тульской области, мл[адший] лейтенант госбезопасности Калягин, рассмотрев поступившие в НКВД СССР материалы о преступной деятельности Горского Александра Константиновича, 1884 года рождения, урож<енца> д. Стародуб бывш<ей> Брянской губ<ернии>, происх<ождение> из семьи служителя религиозного культа, гр<ажданин> СССР, б/парт<ийный>, в 1929 г. судимого по ст. 58 п. 4 и 121 УК на 10 лет ИТЛ. Без определенных занятий. Проживает: гор. Калуга, ул. Садовая, № 30
Горский А. К. в прошлом активный член контрреволюционной организации «Воскресенье» в гор. Ленинграде, которая состояла исключительно из бывш<их> дворян, служащих царского двора, тайных советников, служителей религиозного культа и т. п., ставившая своей конечной целью свержение Советской власти. После, проживая в г. Москве, поддерживал связь с Ленинградской контрреволюционной организацией, организовывал подобные кружки в г. Москве, где поддерживал тесную связь с одним из последователей религиозно-философского федоровского учения профессором Сетницким, позднее судимого и приговоренного к ВМН1 за шпионскую деятельность в пользу Японии.
Несмотря на то, что Горский А. К. за к<онтр->р<еволюцион-ную> деятельность в прошлом отбывал срок наказания 10 лет ИТЛ, от к<онтр->р<еволюционных> взглядов не отмежевался, не разоружился и сегодня продолжает активизировать свою антисоветскую деятельность.
Из поступивших материалов установлено, что Горский, проживая в гор. Калуге, установил связь со своими прежними единомышленниками, нелегально проводит работу по вербовке сторонников и внедрению религиозно-философского учения Федорова, ставя перед собой цель создания массовой сети кружков, особенно среди молодежи гор. Москвы, где Горский эту работу проводит через двух своих людей — студентов Сетницкую О. Н. и Крашенинникову Е. А., с которыми ведет систематическую переписку. Кроме того, Сетницкая и Крашенинникова приезжали в гор. Калугу за получением от Горского инструктажа по развертыванию антисоветской деятельности и созданию кружков среди студентов высших учебных заведений.
24 июня 1941 г. по приезду из гор. Москвы Горский среди своих знакомых относительно войны СССР с Германией по адресу руководителей ВКП(б) и Советского правительства высказывал гнусные клеветнические измышления.
В период немецкой оккупации г. Калуги поддерживал связь с немецкими офицерами, посещал редакцию фашистской газеты «Новый путь», где имел общение с заместителем редактора, немецким агентом Игнатом Зубковским, в сотрудничестве с коим подозревается. Одновременно пытался открыть кладбищенскую церковь с целью пропаганды в ней антисоветской деятельности («воскресительной работы»).
После освобождения г. Калуги от немецких оккупантов возобновил связи с единомышленниками Сетницкой и Крашенинниковой по г. Москве, среди близких знакомых активно проводил антисоветскую агитацию, распространяя также свои рукописные и печатные антисоветские религиозно-идеалистические сочинения, поддерживал связь с антисоветским элементом, в частности близкие имел взаимоотношения с газетным работником Лукьяновым, разоблаченным агентом немецкой разведки.
На основании изложенного
Горского Александра Константиновича, проживающего в гор. Калуге, по ул. Садовой, дом № 30 подвергнуть аресту и обыску.
мл<адший> лейтенант госбезопасности Калязин
по Тул<ьской> обл<асти> капитан госбезопасности Колдаев
<…> Я, зам<еститель> начальника СПО Упр<авления> НКВД по Тул<ьской> обл<^асти> НКВД СССР лейтенант государственной безопасности Мокринский, рассмотрел следственный материал по делу № 5447 и, приняв во внимание, что Горский Александр Константинович достаточно изобличается в том, что, являясь последователем религиозно-философского учения Федорова, группировал вокруг себя социально-чуждых и антисоветски настроенных лиц и проводил среди них, а также через них работу по внедрению идей Федорова в массы и, в частности, в студенческую и научную молодежь Москвы и др. городов страны, тем самым отвлекая эту молодежь от вопросов социалистического строительства и идей марксистско-ленинского учения; среди окружающих его лиц проводил антисоветскую агитацию, восхвалял немецкую армию, высказывал пораженческие настроения; принимал деятельное участие в попытке группы церковников открыть одну из Калужских церквей в период оккупации г. Калуги немцами, имел намерения через эту церковь проводить работу по внедрению идей Федорова в массы.
Руководствуясь ст. ст. 128 и 129 УПК РСФСР привлечь Горского Александра Константиновича в качестве обвиняемого по ст. ст. 58 п. 10 ч. 2 УК [РСФСР], о чем объявить обвиняемому под расписку в настоящем постановлении. <…>
<…> Вопрос: — Вам предъявляется обвинение в преступлении, предусмотренном ст. 58 п. 10 ч. 2, т. е. в том, что Вы, являясь последователем религиозно-философского учения Федорова, группировали вокруг себя социально-чуждых и антисоветски настроенных лиц и проводили среди них работу по внедрению идей Федорова в массы и, властности, в студенческую и научную молодежь Москвы и других городов страны, тем самым отвлекая эту молодежь от вопросов социалистического строительства и идей марксистско-ленинского учения;
Среди окружающих Вас лиц проводили антисоветскую агитацию, восхваляли немецкую армию, высказывали пораженческие настроения;
Принимали деятельное участие в попытке группы церковников открыть одну из калужских церквей в период оккупации г. Калуги немцами, имели намерения через эту церковь проводить работу по внедрению идей Федорова в массы.
Признаете себя виновным в предъявленном Вам обвинении?
Ответ: — В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю.
Вопрос: — Расскажите подробно о своих знакомых, с которыми Вы поддерживали связь как в предвоенный период, так и в период Отечественной войны?
Ответ: — Как в довоенный, так и военный период я поддерживал знакомство со следующими лицами:
1. Харитонов Михаил Федорович, по профессии доктор, работает в Калужской клинике, проживает в г. Калуге. Знаком с ним с 1937 г. Посещали друг друга, обменивались книгами, беседовали по ряду научных проблем. В вопросах борьбы со смертью является моим противником. Настроен пессимистически. Не всегда уверен в победе Советской власти в войне с Германией. В данном вопросе его взгляды колеблются от успехов или неудач Красной Армии на фронтах войны.
В период оккупации г. Калуги работал в одном из медучреждений города, в каком точно, сказать не могу.
2. Зотов Владимир Семенович, художник, в настоящее время на фронте. Знаком с 1939 г. Встречался, главным образом, с ним на его квартире. Перед арестом получил от Зотова одно письмо.
3. Волынский Николай Алексеевич, артист Калужского драм-театра, знаком с 1933 г. Познакомился с ним в лагерях, где он отбывал наказание. По каким статьям — точно не знаю, но, очевидно, по ст. 58 УК РСФСР. Волынский приехал в Калугу в 1940. Незадолго до занятия немцами г. Калуги призван в армию, но, судя по письму его жены, которое я получил летом 1942 г., Волынский работает в одном из районов Омской области артистом.
4. Циолковские Мария Константиновна и Любовь Константиновна, дочери ученого Циолковского, знаком с ними с 1937 г.
5. Лысяк Георгий Клементьевич, священник Калужской церкви. Знаком с ним с 1912 года. Познакомился с ним в Одессе, где он преподавал в гимназии. В Калугу Лысяк приехал в 1940 или 1941 г. В период оккупации г. Калуги служил священником в Георгиевской церкви.
6. Соловьев Иван Сергеевич, служит священником в Георгиевской церкви в г. Калуге. Познакомился я с ним в период оккупации г. Калуги через Лысяка.
7. Кануевич Николай Васильевич, быв<ший> священник, в настоящее время прислуживает в Георгиевской церкви г. Калуги. Знаком с ним с 1909 г. по Московской духовной семинарии3, где я с ним вместе учился.
8. Лукьянов Михаил Григорьевич, литератор-журналист, знаком с ним с 1936 г. по лагерю, где он, как и я, отбывал наказание. До оккупации г. Калуги работал юрист-консультом в жилищном отделе Горсовета, в период оккупации — без определенных занятий, после оккупации — заведовал одним из отделов в редакции калужской газеты «Коммуна». 16 декабря 1942 г. выехал на 5 дней в командировку в г. Тулу и до момента моего ареста не возвращался. Где он находится, — не знаю.
Бывали друг [у друга] на квартире как в период оккупации, так и до нее. После оккупации поддерживали просто «шапочное» знакомство. До момента его отъезда в г. Тулу (декабрь [19]42 г.) в январе 1942 г. я один раз был у него в редакции «Коммуны», куда я носил свое стихотворение. Бывали часто друг у друга на квартирах, беседовали по ряду литературных вопросов (о характере знакомства выше записано неправильно. Следует считать, что до момента оккупации Калуги и в период оккупации — я поддерживал с Лукьяновым «шапочное знакомство». После оккупации знакомство стало более широкое).
9. Годзевич Нина Александровна, в Калугу прибыла в 1941 г. как эвакуированная из Ленинграда. К этому периоду относится мое знакомство с ней. В Калуге проживала без определенных занятий. В середине 1942 г. выехала к родственникам в Кировскую область. За этот период получил два письма от нее, на которые ответил.
10. Сетницкая Ольга Николаевна, студентка 5 курса Истфака МГУ, проживает в Москве. Дочь моего близкого знакомого Сетницкого Николая Александровича, арестованного в 1937 г. орг<анами> НКВД. Поддерживаю с ней постоянную письменную связь. Несколько раз была у меня в Калуге. Встречаемся также, когда я бывал в Москве.
11. Крашенинникова Екатерина Александровна, студентка Истфака МГУ, подруга Сетницкой О. Н. Познакомился с ней в 1938 г., будучи в Москве у Сетницкой.
Поддерживаю такую же связь, как и с Сетницкой О. Н.
12. Аркасов Виктор Константинович, артист кино. Работает в Москве. Знаком с лета 1942 г. Он приезжал в Калугу в командировку и был у меня по рекомендации Крашенинниковой. К 1942 г. относится и его знакомство с Крашенинниковой. Я ему дал несколько поручений, в частности: направить мою рукопись «Преодоление Фауста» и др. в Управление пропаганды ЦК ВЛКСМ, передать письмо протоиерею Смирнову, в котором прилагалась просьба выслать книгу «Правда о религии в России» или материалы, касающиеся ее выпуска, pi некоторые другие. Часть этих поручений он выполнил. В 1942 г. мы обменялись несколькими письмами. Где он находится в настоящее время, я не знаю. Других близких знакомых я сейчас не припоминаю.
Вопрос: — Расскажите подробно, из какой социальной среды Вы происходите?
Ответ: — Отец мой был священником в г. Стародубе. Я имел двух братьев, один из которых был учителем, а другой работал юристом. Один из братьев пропал без вести в империалистическую войну, другой умер в 1932 году
Вопрос: — Расскажите о своей работе с начала трудовой деятельности.
Ответ: — В 1910 году я окончил Московскую духовную академию. После окончания академии, до 1912 года жил и работал в Петрограде в качестве учителя и занимался научной работой. С 1912 по 1920 г. жил в Одессе, где работал в духовной семинарии и других средних школах преподавателем латинского языка. В 1920 г. был переведен в Вознесенск Одесской области и работал в Вознесенском Наробразе заведующим лекторским бюро. В 1922 году уехал в гор. Москву, где стал заниматься специально литературной деятельностью. Состоял членом Союза писателей, работал при Государственной Художественной Академии членом литературной секции по изучению творчества Блока, Достоевского, Толстого. В 1929 году был арестован.
Вопрос: — За что?
Ответ: — За что, этот вопрос для меня остается тайной. На допросе следователем мне было сказано, что я являюсь членом какой-то организации, стал перечислять фамилии участников этой организации, которых я совершенно не знал. Затем 7 месяцев допросов не было, а дело двигалось помимо меня. После я убедился, что тут был вопрос не только в том, что я член какой-то организации, а просто меня хотели удалить от Горького, который перед этим предложил мне принять участие в работе журнала «Наши достижения», членами редакции которого состояли Михаил Кольцов4, Н. Зарудин5 и другие.
Вопрос: — Какой результат был следствия?
Ответ: — Мне дали 10 лет лагеря по ст. 58 п. 11 УК РСФСР. С зачетом предварительного заключения и работы на Беломоро-Балтийском канале я пробыл в заключении 8 лет и в 1937 году был освобожден.
Вопрос: — Чем Вы занимались после освобождения из лагеря?
Ответ: — После освобождения я занимался тем, что было связано с творчеством Горького, так как Горький мне был дорог. <…>
Вопрос: — Вы хотите сказать, что были другом Горького?
Ответ: — Это слишком смело. Я с Горьким виделся всего два раза6, но я чрезвычайно дорожил тем, что делает Горький.
Вопрос: — Вы себя считали его политическим единомышленником?
Ответ: — Да.
Вопрос: — Так ли это?
Ответ: — В своих книгах я свою точку зрения о Горьком изложил с достаточной подробностью и считаю сейчас об этом говорить не стоит. Мои книги об этом могут рассказать все.
Вопрос: — Вы лучше расскажите о своих личных политических убеждениях. Откуда и с какого времени у Вас формируются антисоветские убеждения?
Ответ: — Никогда у меня антисоветских убеждений не было, я ничего не делал, что вредило Советскому Союзу.
Вопрос: — Вы неискренни. Нам известно, что Вы человек антисоветских убеждений. Почему Вы это скрываете?
Ответ: — Если Вам это известно, то мне неизвестно.
Вопрос: — Чем Вы занимались перед оккупацией города Калуги немцами?
Ответ: — Я занимался литературной и научной деятельностью.
Вопрос: — Почему Вы остались в Калуге?
Ответ: — Вам известно, что накануне эвакуации был приказ всем оставаться на месте. Многие учреждения пытались эвакуироваться, но пришлось им возвратиться. Никакой эвакуации жителей не было.
Вопрос: — Сами Вы не хотели уходить из Калуги?
Ответ: — Если бы предложили эвакуироваться, может быть, и уехал.
Вопрос: — Чем Вы занимались в период оккупации немцами города Калуги?
Ответ: — Ничем не занимался. Я пытался что-то сделать для спасения библиотеки и музея Циолковского, но все это оказалось невозможным, а вообще вопрос стоял о спасении жизни. Кроме того, у меня были материалы по борьбе с фашизмом, которые мне нужно было спрятать так, чтобы их не нашли, которые каждую минуту могли быть обнаружены. Мне нужно было найти какое-то для себя занятие, чтобы не казаться подозрительным, поэтому я пошел на предложение приехавшего протоиерея Лысяка заниматься вопросом открытия церкви. Меня пригласили работать старостой при вновь открывшейся кладбищенской церкви. Я согласился, но никакого деятельного участия в открытии церкви не принимал. <…>
допроса обвиняемого Горского Александра Константиновича от 10 мая 1943 г.
Вопрос: — Вы обвиняетесь в контрреволюционной шпионской деятельности против Советского государства. Прекратите запирательство и начинайте откровенные показания о своей изменческой деятельности.
Ответ: — Я принял революцию и Советскую власть потому, что в них было заложено то, что двигало человечество вперед, к осуществлению мечты о полном овладении всеми силами природы, вплоть до полной ликвидации идиотизма природы — смерти и умирания. Но в действительности я вижу ту же мещанскую покорность природе и отсутствие борьбы за осуществление идеалов и мечтаний и не могу с ними примириться.
Вопрос: — Не прикрывайте витиеватыми фразами, Вы враг Советской власти и говорите об этом прямо?
Ответ: — Я врагом Советской власти никогда не был, но относился подозрительно, а иногда и отрицательно к отдельным представителям власти, таким, например, как Бухарин, Ягода, Зиновьев и им подобным.
Вопрос: — Вы продолжаете уходить от прямого ответа о своей контрреволюционной деятельности. Имейте мужество, сказав «а» — сказать и «б», а не выкручиваться.
Ответ: — Я отказываюсь давать показания.
Вопрос: — Почему?
Ответ: — Если хотите, я могу прямо сказать: не хочу давать показания потому, что я враг Советской власти, был, есть и им остаюсь. Мои убеждения сложились не случайно, и я не в том возрасте, чтобы их менять, поэтому я и не хочу давать Вам показания. Решайте вопрос обо мне и не тяните следствие.
Вопрос: — Надо рассказывать конкретно о своей контрреволюционной деятельности.
Ответ: — Я отказываюсь давать какие-либо показания по вышеуказанной причине.
Вопрос: — То, что Вы являетесь врагом Советской власти, — это известно. Как доказательство этого, можно было признать достаточным наглое Ваше заявление, изложенное выше. Но этого заявления недостаточно потому, что оно не исчерпывает Вашей изменнической, шпионской деятельности и ничего не говорит о Ваших контрреволюционных связях. Поэтому следствие настаивает на полных и откровенных показаниях.
Ответ: — Я уже сказал, что какие-либо показания давать отказываюсь.
Вопрос: — Эта Ваша позиция неправильна. Настаиваем на развернутых показаниях.
Ответ: — Показания давать не буду.
Допрос прерван 11 мая 1943 г. в 5-00.
Показания с моих слов записаны верно и мною прочитаны.
<…> Произведенным по делу расследованием установлено:
Горский, по приезде в гор. Калугу после отбытия срока наказания (в 1937 г. был осужден как участник контрреволюционной монархической организации), не прекратил антисоветскую деятельность, а по-прежнему отстаивал позицию учения Федорова и усиленно работал по восстановлению связей со своими прежними единомышленниками.
Будучи в хороших взаимоотношениях с Волынским — дважды судимым по ст. 58 п. 11 УК и Годзевич — административно высланная из гор. Ленинграда, Горский систематически обсуждал с ними идеалистические проблемы борьбы за бессмертие, высказывая одновременно антисоветские измышления по адресу ВКП(б) и Советского правительства.
В период временной оккупации гор. Калуги немецкими захватчиками Горский получил назначение на должность старосты готовящейся к открытию церкви, где имел в виду продолжать свою деятельность в вопросе пропаганды бессмертия. <…>
Руководствуясь приказом НКВД СССР № 001613 —
Следственное ДЕЛО № 5550/5747 по обвинению Горского Александра Константиновича по ст. 58 п. 1 «а» и п. 10 ч. 2 УК РСФСР <…> направить на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР, применив к обвиняемым:
Горскому А. К. <…> — высшую меру наказания — расстрел.
КОММЕНТАРИИ[править]
Печатаются документы из архивного следственного дела NoР-17724 (1943 г.). Публикация и примечания В. Г. Макарова.
Первопубликация: Вопросы философии. 2002. № 8.
Третий раз Горский был арестован 4 февраля 1943 г. и помещен в тюрьму № 1 УНКВД по Тульской области. Дважды ему вручались постановления о предъявлении обвинения; первый раз следователь инкриминировал «работу по внедрению идей Федорова», отвлекающую «студенческую и научную молодежь Москвы и др. городов страны… от вопросов социалистического строительства и идей марксистско-ленинского учения»; второе обвинение — в шпионской деятельности по «заданию немецкой разведки». 2 июня 1943 г. следственное дело было передано на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР. Однако после тщательной проверки из Секретариата Особого совещания в январе 1944 г. дело было возвращено на доследование. В постановлении от 5 января 1944 г., подписанном старшим помощником главного военного прокурора Красной Армии, указывалось на допущенные недостатки при проведении следствия и «небрежность при оформлении следственных документов». В это время Горского уже не было в живых. 24 августа 1943 г. он скончался в тюремной больнице.
1 Высшая мера наказания. Сетницкий был расстрелян 4 ноября 1937 г. См.: Макаров В. Г. Русский философ Николай Сетницкий: от КВЖД до НКВД // Вопросы философии. 2004. № 7. С. 136—157.
2 СПО — секретно-политический отдел.
3 Ошибка стенографа. В 1909 г. Горский учился в Московской Духовной академии.
4 Михаил Ефимович Кольцов (наст. фам. Фридлянд; 1898—1942) — писатель, журналист и общественный деятель. В 1928—1938 гг. возглавлял Жургаз (Журнально-газетное объединение), член-корреспондент АН СССР (1938).
5 Николай Николаевич Зарудин (1899—1937) — публицист, писатель, журналист.
6 Обе встречи имели место в 1928 г.