Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в пятнадцати томах
Том тринадцатый. Книга вторая. Материалы редакционно-издательской и общественной деятельности. Открытые письма. Автобиографические записи. Семейно-имущественные документы и прочее
С.-Пб, «Наука», 1997
КОЛЛЕКТИВНЫЕ АДРЕСА, ОБРАЩЕНИЯ, ЗАЯВЛЕНИЯ, ПРОЕКТЫ[править]
СОДЕРЖАНИЕ[править]
1855[править]
1. <Письмо петербургских литераторов М. С. Щепкину по случаю его пятидесятилетнего юбилея>
1858[править]
2. Адрес Н. Ф. фон Крузе <петербургских литераторов>
1860[править]
3. <Адрес старшинам Английского клуба>
1861[править]
4. <Петиция в защиту М. Л. Михайлова>
1866[править]
5. <Адрес Александру II по поводу покушения Д. В. Каракозова>
1873[править]
6. Об издании в пользу голодающих Самарской губернии литературного сборника «Складчина»
1874[править]
7. Предисловие <к сборнику «Складчина»>
8. <Отчет Комитета по изданию «Складчины»>
1875[править]
9. <Обращение в Комитет Литературного фонда об учреждении стипендии имени В. Ф. Корша>
1855[править]
1. <ПИСЬМО ПЕТЕРБУРГСКИХ ЛИТЕРАТОРОВ М. С. ЩЕПКИНУ ПО СЛУЧАЮ ЕГО ПЯТИДЕСЯТИЛЕТНЕГО ЮБИЛЕЯ>[править]
Живущие в Петербурге литераторы, узнав о намерении своих московских собратий почтить празднеством день пятидесятилетнего юбилея Вашей сценической деятельности, желают участвовать в заслуженном торжестве Вашем изъявлением своего полного сочувствия к Вашему высокому таланту и принести искреннее и дружеское поздравление.
Вы были одним из самых ревностных и полезных подвижников в общем всем нам деле — распространении любви к искусству в нашем отечестве; Вы значительно подвинули в нем сценическое дело; Вы были даровитейшим истолкователем двух великих русских драматических писателей; с одним из них, одинаково любившим в Вас человека и художника, Вы были связаны узами тесной дружбы; наконец, выходя победителем из Вашего долгого и славного поприща — поприща труда и борьбы, — Вы сохранили до преклонных лет молодость сердца, горячо отзывающегося на все живое и истинное… Но в том ли только Ваша заслуга — заслуга артиста, обаянием своего дарования, страстного чувства и любви в течение полувека действовавшего на два или три поколения? В эти полвека тысячи тысяч зрителей, постепенно сменяясь, покидали театр с сердцем, умягченным благодатью бескорыстных, прекрасных слез, доброго, светлого смеха, — и как сосчитать, сколько благородных движений пробуждено артистом, сколько готовых навсегда погаснуть чувств вызвано из усыпления и оживотворено им? Эта заслуга невидимая, неисследимая — но великая; общее сочувствие — ей награда, лучшая награда, какой может желать человек. Как слабый, но искренний отголосок этого сочувствия примите наши немногие слова. Заочно пьем за Ваше здоровье и благодарим Вас за Вашу прекрасную жизнь.
С.-Петербург. 23 ноября 1855 г.
1858
2. АДРЕС Н. Ф. ФОН КРУЗЕ <ПЕТЕРБУРГСКИХ ЛИТЕРАТОРОВ>[править]
Узнав о намерении московских литераторов почтить Вас изъяснением своего сочувствия, мы, нижеподписавшиеся, пользуемся этим случаем, чтобы с своей стороны принять в нем участие и выразить глубокое уважение к тем достоинствам Вашим, которыми возбуждено это намерение. Примите наше искреннее приветствие как малый отголосок общего мнения, которым всегда награждается просвещенное, благородное, мужественное исполнение служебной обязанности. Постоянным правилом Ваших действий было уважение к мысли как драгоценнейшему благу человека и уважение к слову как органу мысли. Вы обращались с ними не так, как бы могли, но так, как должны были обращаться. Никогда не дозволяли Вы себе легкой возможности быть формально правым и внутренно виноватым. Несмотря на многие средства застраховать себя и свое положение, Вы знали один только страх — осудить произведение таланта, обречь неизвестности дело умственного труда. В писателе видели Вы человека, для которого перо — единственное средство служить Государю и Отечеству. Литература была для Вас честною гласностью, и Вы поступали с нею честно, давая ей право возвышать свой голос в обществе. Вы не смотрели на слово как на злоупотребление потому только, что самые лучшие дары Неба могут употребляться во зло. Суждению своему подвергали Вы лишь то, что сказал автор, а не то, что он хотел или думал сказать. Сочинение открывало пред Вами прямой и ясный смысл свой, не представляя Вашему воображению ни задних мыслей, ни тайных замыслов. Вы толковали, а не подозревали написанное. Вы читали строки, для всех видимые и всем понятные, а не брали на себя смелости читать между строками те пустые белые места, которые остаются безответными на всевозможные расспросы. Вы не навязывали чужим мнениям Вашей собственной мнительности. Вы не сочиняли за автора, предоставляя ему право распоряжаться своею собственностью. Вы не испытывали его совести, за которую он отвечает только Богу. Вы не допрашивали его молчания, которое хотя и бывает красноречивым, но которое, однако же, не подлежит суду.
История просвещения с благодарностью воспоминая имена тех, которым литература и наука одолжены своим развитием, с такою же благодарностью сохраняет имена и тех, которым словесные произведения обязаны возможностью явиться в свет и сделаться общественным достоянием. Своим сознательно благородным образом действий Вы, милостивый государь, не только приобрели право на почетную признательность, но и показали пример другим, как исполнять трудный долг гражданина.
Примите уверение в глубоком нашем уважении и совершенной преданности.
А. Краевский, А. Пйпин, И. Панаев,
Н. Некрасов, Н. Берг, М. Салтыков,
И. Гончаров, Н. Чернышевский,
П. Пекарский, Н. Добролюбов, А. Зеленый,
Д. Григорович, А. Дружинин, П. Анненков,
И. Лажечников, А. Заблоцкий, П. Мельников,
1860[править]
3. <АДРЕС СТАРШИНАМ АНГЛИЙСКОГО КЛУБА>[править]
Взяв на себя заботу о перемещении Английского собрания, господа старшины выполнили свое дело с полным успехом. Если припомним, что перемещение одного семейства с квартиры на другую не обходится без хлопот и неприятностей, то поймем, сколько труда должны были употребить господа старшины при перемещении огромного сложного хозяйства и приспособлении нового дома к потребностям многочисленных членов собрания. Не забудем также, что этот труд сопровождался обстоятельствами, способными охладить самое горячее рвение: для примера укажем на исход двух баллотировок по поводу изыскания средств к перемещению клуба. Но господа старшины Английского собрания в этом случае поступили как деятели истинно общественные: не дав места личному неудовольствию в деле общем, они настойчиво продолжали и блистательно довершили дело, необходимость которого сознавалась почти единодушно членами собрания.
Нынешнее помещение Английского собрания с изумительною предусмотрительностью соображено во всех отношениях с потребностями членов и соответствует вполне своему назначению. Вследствие всего вышесказанного нижеподписавшиеся члены Английского собрания долгом считают засвидетельствовать свою глубочайшую благодарность господам старшинам: Николаю Матвеевичу Толстому, Семену Семеновичу Викулину, барону Николаю Антоновичу Зальца, Роберту Логиновичу Прену, барону Борису Андреевичу Фридриксу, графу Николаю Трофимовичу Баранову, графу Владимиру Алексеевичу Бобринскому, равно и выбывшим из старшин в марте месяце сего года, но принимавшим участие в первоначальных распоряжениях и трудах по перемещению собрания: князю Павлу Павловичу Гагарину, Алексею Николаевичу Свистунову, князю Владимиру Андреевичу Долгорукову, Ивану Ивановичу Жадимеровскому.
1861[править]
4. <ПЕТИЦИЯ В ЗАЩИТУ М. Л. МИХАЙЛОВА>[править]
Милостивый государь, граф Ефим Васильевич. Мы, нижеподписавшиеся, редакторы и сотрудники петербургских журналов, с глубоким прискорбием узнали, что вчера один из наиболее уважаемых литераторов подвергся аресту после вторичного обыска, произведенного у него на квартире полициею. Известие это тем более поразило нас, что еще недавно обнародован был закон об отделении судебной власти от полиции, — закон, по которому каждый из русских подданных огражден от произвольного вторжения полиции в его жилище. Вся русская литература с сочувствием приветствовала появление этого закона, никак не ожидая, что благодеяние его не распространяется на одних только служителей литературы.
Мы не знаем, в чем обвиняется М. И. Михайлов, и даже сам г-н Михайлов, как говорят, не знает это. Мы знаем только, что вся литературная деятельность этого писателя направлена была к самым благородным и высоким целям и постоянно клонилась к уменьшению в человечестве страдания и преступлений, а не к увеличению их. Поэтому мы никак не можем допустить, чтобы г-н Михайлов мог быть виновен в каком-либо чрезмерном преступлении, для которого необходимо было забвение всех установленных по наказу для судебных следователей правил. Соображения эти дают нам смелость обратиться к В<ашему> с<иятельству> как к прямому и естественному защитнику русской литературы с убедительнейшей просьбой принять под свою защиту дальнейшую участь г-на Михайлова как одного из лучших и благороднейших представителей литературы. По нашим законам, интересы каждого подданного ограждены при судебно-полицейском следствии заступничеством и присутствием депутата от того сословия или ведомства, к которому принадлежит обвиняемый. Одни только литераторы лишены этой защиты. Смеем думать, что они не заслужили такого печального исключения их из общих прав народа. Поэтому мы льстим себя надеждой, что, В<аше> с<иятельство>, не откажетесь защитить интересы литераторов в нынешнем прискорбном для них случае и примете к сердцу глубокое несчастье, постигшее одного из лучших наших товарищей. Г-н Михайлов живет одним только литературным трудом. Занятия его внезапно прерваны к ущербу и его собственных интересов и интересов литературы. Г-н Михайлов арестован и лишен всякой помощи, всякой защиты. Неопытный в судебно-полицейских делах, он может быть запутан в ущерб истине и справедливости. Позвольте, граф, надеяться, что Вы не откажетесь попросить освобождения г-на Михайлова, а если это невозможно, то по крайней мере исходатайствуете дозволение назначить к нему в помощь, по нашему избранию, депутата для охранения его гражданских прав во все время судебно-полицейского исследования поступков, в которых он обвиняется.
Примите, В<аше> с<иятельство>, уверение в совершенном и искренном нашем почтении и преданности. Николай Альбертини, Александр Афанасьев-Чужбинский, Константин Бестужев-Рюмин, Григорий Благосветлов, Иван Вернадский, Николай Вессель, Александр Гиероглифов, Степан Громека, Владимир Зотов, Дмитрий Кожанчиков, Андрей Краевский, Валериан Кремпин, Василий Курочкин, Николай Курочкин, Григорий Елисеев, Николай Кроль, граф Кушелев-Безбородко, Петр Лавров, Сергей Максимов, Дмитрий Минаев, Иосиф Паульсон, С. Н. Палаузов, Михаил Стопановский, Николай Степанов, Василий Толбин, Николай Добролюбов, Михаил Достоевский, Аполлон Майков, Алексей Писемский, Иван Панаев, Ник. Некрасов.
1866[править]
5. <АДРЕС АЛЕКСАНДРУ II ПО ПОВОДУ ПОКУШЕНИЯ Д. В. КАРАКОЗОВА>[править]
Общество для пособия нуждающимся литераторам и ученым, удостоиваемое Августейшим покровительством Вашим, спешит присоединить свой голос к тем бесчисленным кликам восторга, которые раздаются по всей земле русской, приветствуя как бы вновь дарованную ей жизнь горячо любимого государя.
Осмеливаемся, Августейший монарх, повергнуть к стопам В<ашего> имп<ераторского> в<еличест>ва наши всеусерднейшие поздравления с столь явным знамением особенной благости Божией к Вам и ко всему народу русскому, наше глубочайшее сокрушение об ужасном злодействе, угрожавшем отечеству несказанным горем и бедствиями, наши пламенные желания, чтобы Господь, видимо, Вас охраняющий, даровал долгий век Державному Покровителю правды в царстве мысли и слова!
В<ашего> И<мператорского> в<еличест>ва
верноподданные
подлинный подписали:
председатель Общества Яков Грот
помощник председателя Павел Анненков
Члены Комитета: Виктор Гаевский.
Алексей Галахов.
Степан Дудышкин.
Константин Кавелин.
Николай Некрасов.
Петр Пекарский.
Михаил Стасюлевич.
Николай Тютчев.
Сергей Щепкин.
1873[править]
6. ОБ ИЗДАНИИ В ПОЛЬЗУ ГОЛОДАЮЩИХ САМАРСКОЙ ГУБЕРНИИ ЛИТЕРАТУРНОГО СБОРНИКА «СКЛАДЧИНА»[править]
Нижеподписавшиеся, желая посильно участвовать в общей помощи голодающим самарцам, согласились издать литературный сборник под названием «Складчина».
Авторы статей и некоторые содержатели типографий участвуют даровым трудом в этом издании. Некоторые бумажные фабриканты изъявили желание поставлять бумагу для сборника с значительною уступкой против продажной цены.
Объем литературного сборника определен в размере от 35 до 40 листов большого формата. Подписка на сборник «Складчина» открыта в С.-Петербурге, в конторах редакций следующих газет и журналов:
Газет: «Голос», Литейная, № 38. «Санкт-Петербургские ведомости», Васильевский остров, 9-я линия, № 24 и при книжном магазине Черкесова.
«Русский мир», на углу Литейной и Симеоновской, д. Оржевского.
«Неделя», на углу Ивановской и Кабинетской, д. Матушевича. «Гражданин», Малая Итальянская, № 24.
Журналов: «Вестник Европы», при книжном магазине Базунова.
«Отечественные записки», Литейная, № 38. «Досуг и дело», на Владимирской, в доме причта Владимирской церкви.
В Москве, в книжном магазине Соловьева на Страстном бульваре.
Сверх того, можно подписаться по особым книжкам у лиц, участвующих в издании. Деньги, поступающие по подписке, будут отсылаемы, по мере поступления, в Самарскую губернию, о чем будет печатаемо в газетах.
Цена сборнику «Складчина» три рубля, с пересылкой четыре рубля.
Все, присылаемое свыше определенной цены, будет принято как пожертвование в пользу голодающих.
Срок выхода сборника полагается в течение марта 1874 года.
Литераторы, желающие участвовать в сборнике, могут присылать свои статьи до 1-го февраля 1874 года в редакцию сборника «Складчина» и с обозначением имени, фамилии и места жительства автора.
Статьи, признанные к печатанию в сборнике удобными, не оплачиваются, а признанные неудобными — возвращаются авторам по личному их требованию из редакции до истечения трех месяцев со дня представления рукописи; по почте статьи не возвращаются.
Для заведования делом издания литературного сборника «Складчина» избрана участвующими в нем редакция из 6-ти членов. Имеющие до нее надобность обращаются в редакцию газеты «Голос» ежедневно, кроме праздников, от часа до двух пополудни.
В. Безобразов, М. Богданович, князь П. Вяземский, Н. Гербель, И. Гончаров, А. Градовский, Я. Грот, И. Горбунов, Ф. Достоевский, П. Ефремов, В. Корт, Н. Кохановская, А. Краевский, Н. Курочкин, Н. Лесков, А. Майков, Б. Маркевич, кн. В. Мещерский, Н. Михайловский, Н. Некрасов, А. Никитенко, А. Островский, К. Победоносцев, А. Плещеев, М. Погодин, Я. Полонский, А. Погосский, М. Салтыков (Щедрин), гр. В. Соллогуб, М. Стасюлевич, Н. Страхов, А. Суворин, И. Тургенев, Т. Филиппов.
Типографии: Безобразова, Котомина, Меркульева, «Общественной пользы», Сущинского и Траншеля.
Примечание. Одновременно с мыслью об издании литературного сборника в обществе художников и музыкальных авторов возникла мысль об издании, на одинаковых условиях и сообща с литераторами, особого сборника художественно-музыкального, с тою же благотворительною целью. Подробные об этом сведения будут в непродолжительном времени опубликованы.
1874[править]
7. ПРЕДИСЛОВИЕ <К СБОРНИКУ «СКЛАДЧИНА»>[править]
Мысль о пожертвовании от литературы в пользу голодающих Самарской губернии, возникшая первоначально в кругу нескольких лиц, встретила живейшее сочувствие петербургских литераторов и ученых. Ответом на нее было предприятие, около которого сгруппировались они, как на нейтральной почве, чтобы соединить общие свои усилия в одном бескорыстном желании помочь нуждающимся.
Немедленно составилось общее собрание из большей части находившихся в Петербурге литераторов. За первым последовали вскоре еще два собрания, в которых многие приняли участие лично, а некоторые впоследствии изъявили свое желание присоединиться к участию в общем деле: В. П. Безобразов, В. П. Гаевский, Н. В. Гербель, И. А. Гончаров, И. Ф. Горбунов, А. Д. Градовский, Я. К. Грот, Ф. М. Достоевский, П. А. Ефремов, Н. Н. Каразин, В. Ф. Корш, А. А. Краевский, В. и Н. С. Курочкины, В. В. Лесевич, Н. С. Лесков, А. Н. Майков, Б. М. Маркевич, М. А. Маркович (Марко-Вовчок), князь В. П. Мещерский, Д. Д. Минаев, Н. К. Михайловский, Н. А. Некрасов, А. В. Никитенко, А. Н. Островский, А. Н. Плещеев, К. П. Победоносцев, А. Ф. Погосский, А. А. Потехин, Я. П. Полонский, А. Н. Пыпин, M. E. Салтыков (Щедрин), М. И. Семевский, граф В. А. Соллогуб, M. M. Стасюлевич, Н. Н. Страхов, А. С. Суворин, Т. И. Филиппов.
Положено было безвозмездными трудами литераторов и ученых издать сборник объемом от тридцати пяти до сорока печатных листов, по доступной большинству публики цене, именно по 3 рубля за экземпляр; печатать десять тысяч экземпляров и назвать книгу «Складчиной».
Определено было также пригласить к безвозмездному печатанию книги несколько типографий, с разделением между ними всего количества изготовляемых к печати листов.
На это с полною готовностию вызвались типографии гг. Балашова, Безобразова, Вольфа, Глазунова, Котомина, Майкова, Меркульева, Сущинского, Траншеля и «Товарищества Общественной пользы».
Готовность участвовать в пожертвовании изъявили также известные бумажные фабриканты гг. Варгунины, сделавшие значительную уступку на большом количестве потребной для напечатания десяти тысяч экземпляров бумаги.
Затем приступлено было к избранию, из присутствовавших в общем собрании литераторов, шести лиц, которые могли бы взять на себя заботы по изданию сборника, требовавшему кроме чтения и классификации литературного материала еще достаточной опытности в издательском деле. Избраны были гг. Гончаров, Ефремов, Краевский, князь Мещерский, Некрасов и Никитенко. Сверх того, к чтению и оценке доставляемого в «Складчину» материала предложено было приглашать и других участвовавших в общем собрании литераторов.
Избранный таким образом комитет прежде всего объявил в газетах о предположенном издании сборника, приглашая гг. литераторов к безвозмездным приношениям их трудов, а к писателям, отсутствующим из Петербурга, отнесся письменно. Все отозвались сочувственно, и некоторые из них, как например князь П. А. Вяземский, И. С. Тургенев и граф А. К. Толстой, поспешили доставить свои приношения даже ранее означенного срока, 1 февраля. Другие доставили свои статьи вскоре после срока, иные же значительно замедлили — и это последнее обстоятельство было причиною, что набор сборника не мог быть начат, как предполагалось, 1-го февраля, а приступлено к нему только в первых числах марта. За всем тем, от общего собрания литераторов в декабре 1873 года, на котором окончательно решено было издание сборника, до выхода книги в свет прошло не более трех месяцев. Считаем долгом заявить, что скорому окончанию дела содействовали с своей стороны и названные содержатели типографий. При условии печатания книги в 10-ти типографиях неизбежно возникали затруднения, вследствие которых иная статья, набранная уже в одной типографии, переходила для набора в другую; был также случай, что набор переносился в другую типографию для печатания; притом и самый объем книги превзошел предположенные 40 листов; таким образом, первоначальный план разделения труда между 10 типографиями поровну оказался невыполнимым: некоторые типографии — Безобразова, Вольфа, Глазунова, Котомина — набрали и напечатали более 4 листов; типографиею г. Балашова, отпечатавшею в сборник три листа, набрано было собственно более шести. Типография г. Котомина кроме пяти с лишком листов текста напечатала обертку, заглавный лист, предисловие и оглавление.
Переплетных дел мастер Б. С. Бородин также сделал значительное пожертвование, понизив цену за брошюровку и приняв на себя безвозмездно упаковку экземпляров и доставление их в почтамт для рассылки иногородним подписчикам.
Вот краткая история дела, представляемая здесь вместе с результатом его — с готовою книгою.
На все добровольные благотворительные приношения смотрят обыкновенно как на евангельскую лепту; на литературные тем более должно смотреть так. Воззвание к помощи застало литераторов врасплох; кто имел готовое, тот поспешил отделить часть от целого; другим пришлось создавать новое, притом в определенный краткий срок — в какой-нибудь месяц. Эта краткость срока, конечно, была причиною и того, что некоторые писатели, заявившие полное сочувствие к делу, не успели доставить свои труды.
Общество с своей стороны выразило сочувствие мысли литераторов полным ее одобрением. При первом объявлении об издании сборника в места, открытые для предварительной подписки, начали немедленно поступать требования со взносом, часто превышавшим назначенную цену.
Судя по этому, можно надеяться, что теперь, когда литераторы довели свое предприятие до предположенной цели, и участие общества к этому делу не оскудеет до конца.
8. <ОТЧЕТ КОМИТЕТА ПО ИЗДАНИЮ «СКЛАДЧИНЫ»>[править]
Комитет, избранный общим собранием литераторов 19 декабря [минувшего года] 1873 г. для издания сборника «Складчина» в пользу голодающих Самарской губернии, окончив возложенную на него обязанность, имеет честь представить ныне как самый Сборник, отпечатанный в 10 000 экземпляров, объемом в 44 3/4 листа, так и краткий отчет о своей деятельности.
При избрании Комитета ему было поручено Обществом составить и напечатать не позже марта Сборник из безвозмездных трудов литераторов в объеме до 40 печатных листов в количестве 10 000 экземпляров и с назначением продажной цены по 3 рубля, с пересылкой по 4 рубля.
Желающих участвовать в Сборнике определено было пригласить к доставлению своих трудов не позже 1-го февраля, полемику из Сборника исключить по содержанию и по форме; преимущество, в случае избытка статей, отдавать доставленным до 1-го февраля и принадлежащим авторам, которые участвовали в общем собрании или прислали заявление о своем участии (напр., Тургенев, Кохановская и др.). Затем Комитету представлено было делать и надлежащие расходы по изданию из поступающих по подписке денег.
Правила эти были принимаемы Комитетом к руководству во всех его 15 заседаниях.
В первых из них заявления о присоединении к числу желающих содействовать изданию «Складчины», от гг. А. Апухтина, В. Курочкина, В. Лесевича, М. Маркович, Д. Минаева, А. Потехина, М. Розенгейма, М. Семевского, К. Случевского, А. Струговщикова. Имена этих лиц и были занесены в дополнительный список участников издания, а М. И. Семевский сверх заявления об участии своем пожертвовал 100 р. на издание.
Напечатав объявление об издании, впоследствии неоднократно повторенное с изменениями, обусловленными ходом дела, Комитет отнесся прежде всего к некоторым авторам, участие которых в Сборнике представлялось ему крайне желательным, а равно спросил лиц, участвовавших в общем собрании, о предложенном ими сроке доставления своих статей. Многие из приглашенных отозвались с полной готовностью на предложение Комитета; почти все спрошенные о сроках лица доставили о том уведомление, и только немногие из них заявили, что по краткости назначенного общим собранием срока они не могут приготовить своих статей для «Складчины»; иные уже просили продолжения этого срока до половины или конца февраля, в чем Комитет не счел себя вправе им отказать.
Второю существенною обязанностью своею Комитет считал соглашение с г-ми содержателями типографий и бумажными фабрикантами.
Число типографий, которые приняли бы на себя безвозмездно набор и печатание, предназначено было довести до десяти. Согласие свое изъявили г-да Балашов, Безобразов, Вольер, Глазунов, Котомин, Майков, Меркулов, Сущинский, Траншель и товарищество «Общественной пользы». При личном участии гг. содержателей или их доверенных лиц был избран и утвержден Комитетом формат и шрифт для Сборника, образчики бумаги и разъяснены необходимые технические условия печатанья.
Из числа приглашенных гг. бумажных фабрикантов наибольшую уступку сделали гг. Варгунины, согласившиеся поставить по 4 р. 20 к. за стопу бумаги, продаваемую по 5 р., которую прочие уступали для сборника за 4 р. 75 коп. Гг. Варгуниными тогда уже и было заказано 870 стоп по расчету на 40 листов в 10 000 экз.
Немедленно после первой публикации начали поступать подписные деньги, и притом от некоторых лиц в размере свыше предложенных 3 рублей. Получаемые деньги были поверяемы в собраниях Комитета, заносились в его протоколы и передавались кн. В. П. Мещерскому для вноса на текущий счет в С.-Петербургский учетный и ссудный банк от имени казначея Комитета. Притом независимо от подписки в редакциях, указанных общим собранием, Комитет признал возможным допустить подписку по изготовленным кн. Мещерским книжкам, которые в числе 39 (по 50 билетов в каждой) были розданы им и членами Комитета в Петербурге и разосланы известным Комитету лицам в Москву, Воронеж, Иркутск, Киев, Нижний Новгород, Самару, Тверь, Тифлис и Ярославль. Из всех этих книжек по настоящее время возвращено 8 на сумму 929 руб. вместе с собранными деньгами, а об остальных 31-й сведения находятся в казначейской книжке за № 2.
Вообще от всех мест и лиц, принимавших подписку, ныне поступило 4491 р. 50 коп.
Что касается наиболее существенной части деятельности Комитета, именно разбора и рассмотрения доставляемых ему статей, то относительно произведений известных писателей он ограничивался рассматриванием их только в смысле требований законов о печати и тех условий, которые были поставлены ему в руководство общим собранием литераторов; условия же критического разбора допускались исключительно для писателей, или в первый раз заявивших Комитету о своем авторстве, или почти неизвестных в печати. К рассмотрению доставляемого материала кроме личного участия членов Комитета, согласно решению общего собрания, были приглашены и другие литераторы, именно: гг. Плещеев, Потехин и Салтыков. Всего было рассмотрено статей в прозе и стихах от 112 авторов, причем некоторые присылали по два, по три и более произведений в прозе, а стихотворений поступало иногда по нескольку десятков от одного лица. Из всего этого материала выбраны и напечатаны в «Складчине» труды 49 авторов, а прочие частию возвращены, частию хранятся в редакции газеты «Голос» до истечения назначенного в объявлении о Сборнике трехмесячного срока их хранения.
Необходимо заметить, что к крайнему сроку доставления статей, указанному общим собранием и означенному в объявлениях, именно к 1 февраля, Комитет получил только 56 статей, из которых избрал к печатанию всего лишь 20, объемом не свыше 10—12 листов. Только в половине и даже в конце февраля началось усиленное поступление приношений, и поэтому печатание ранее первых чисел марта начать не было возможности. Эта поздняя доставка и была причиною того, что размер Сборника превзошел предположенные 40 листов. Имея в виду необходимость окончательного отпечатания Сборника к предстоящему празднику и располагая только двумя или двумя с половиною неделями, Комитет распределил материал по типографиям, где тотчас же начался набор и даже самое печатанье, по мере того как та или другая типография успевала набором. Между тем, уже во время этой работы поступили запоздавшие вклады от таких авторов, произведения которых Комитет не мог устранить, сообразуясь с решением общего собрания и с самым достоинством и целию Сборника.
Так, около 10 марта поступили статьи А. Н. Островского и г-жи Кохановской, а кн. Вяземский, сверх присланных 3 1/2 листов стихотворений, доставил на 2 листа «Отметок при чтении похвального слова Екатерине II», написанного Карамзиным.
Решившись поэтому увеличить объем Сборника до 45—46 печатных листов, Комитет истребовал от гг. Варгуниных изготовленные ими, сверх первоначального заказа, 68 стоп бумаги, а недостающее затем количество, по неимению прежней, взял от них в числе 52 стоп, несколько высшего достоинства, по 6 руб. за стопу. Весь расход на бумагу со включением семи стоп на обложку (по 17 рубл. стопа) составил, таким образом, около 4200 р., подлежащих ныне уплате из собранных по подписке денег, которые до сих пор вовсе не были расходуемы; равно как и 250 р. за брошюровку г-ну Бородину, изъявившему в видах пожертвования согласие брошюровать книгу в 45 листов за 2 1/2 коп. с экземпляра и притом безвозмездно запаковывать и доставлять в почтамт все экземпляры, подлежащие отсылке иногородним подписчикам. Вся же издержка по изданию Сборника простирается до 4450 рублей.
О затруднениях, встреченных Комитетом при самом печатании одновременно в 10 типографиях, распространяться было бы излишне, так как устранение их и составляло одну из причин выбора в состав Комитета лиц, знакомых с издательской частью. Тем не менее вдобавок к указанному в предисловии, которое прочтено будет вам засим, необходимо заявить, что затруднения эти были весьма существенны и едва не остановили своевременный выход книги в свет. Для примера можем указать на то, что по случаю повреждения печатных машин в типографии г-на Траншеля он мог отпечатать только 2 листа, а остальные 3, из числа у него набранных, были перенесены для печатания в типографию А. А. Краевского. Комитет также не может не заявить о той особенной готовности содействовать ему, которую он встретил в типографии гг. Балашова, Меркульева и Котомина; из них последняя, за позднею передачею материала, производила работы даже по ночам безостановочно.
Особый отчет по денежной части вместе с книгами казначея при сем представляется Обществу для передачи новой администрации, которую благоволит избрать собрание для приема экземпляров от переплетчика, хранения и распродажи их.
Затем, считая свое дело окончательным, Комитет просит дозволения прочитать предисловие, которое он счел необходимым предпослать Сборнику.
А. Никитенко.
Ник. Некрасов.
Кн. В. Мещерский.
И. Гончаров.
1875[править]
9. <ОБРАЩЕНИЕ В КОМИТЕТ ЛИТЕРАТУРНОГО ФОНДА ОБ УЧРЕЖДЕНИИ СТИПЕНДИИ ИМЕНИ В. Ф. КОРША>[править]
Нижеподписавшиеся, составившие складчину для образования степендии им. В. Ф. Корша, покорнейше просят Комитет Литературного фонда о нижеследующем:
1. Прилагаемую при сем сумму в количестве… р. сер. присоединить к неприкосновенному капиталу Литературного фонда под именем «Капитала на стипендии имени В. Ф. Корша».
2. Проценты с этого капитала выдавать одному из студентов С.-Петербургского университета по усмотрению Комитета.
3. Принимать дальнейшие взносы, какие могут последовать на увеличение означенного капитала.
Редактор «Народной школы» Ф. Медников.
Издатель «Биржевых ведомостей» В. Полетика.
Издатель «Недели» П. Гайдебуров.
Редактор газеты «Новости» П. Новицкий. Ник. Некрасов. К. Кавелин. М. Стасюлевич. Ор. Миллер.
КОММЕНТАРИИ[править]
1855[править]
1. <ПИСЬМО ПЕТЕРБУРГСКИХ ЛИТЕРАТОРОВ М. С. ЩЕПКИНУ ПО СЛУЧАЮ ЕГО ПЯТИДЕСЯТИЛЕТНЕГО ЮБИЛЕЯЮ[править]
Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: С, 1855, № 12 (ценз. разр. — 30 ноября и 2 декабря 1855 г.), отд. V, с. 269—270.
В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. XII.
Автограф не найден.
Пятидесятилетний юбилей М. С. Щепкина праздновался 26 ноября 1855 г. в зале Московского училища живописи и ваяния, где был дан обед в честь артиста (MB, 1855, 24 ноября, № 141). Организаторами юбилея были московские литераторы и артисты: М. П. Погодин, С. П. Шевырев, С. Т. и К. С. Аксаковы, П. М. Леонтьев, Н. И. Самарин, Ф. А. Бурдин, В. В. Самойлов, П. И. Григорьев, П. А. Каратыгин и другие. Подробнее о юбилее М. С. Щепкина см.: Щепкин А. С. Краткий очерк жизни М. С. Щепкина и артистической его деятельности на сценическом поприще. — Театр, 1954, № 2, с. 147—160; Гриц Т. С. М. С. Щепкин. Летопись жизни и творчества. М., 1966, с. 556—570. «Письмо петербургских литераторов», составленное Некрасовым, было передано на одобрение министру народного просвещения А. С. Норову. Им же, очевидно, в тексте были сделаны купюры. Полный текст некрасовского адреса не сохранился. В подзаголовке «письма» значилось: «Одобрено его высокопревосходительством господином министром народного просвещения» (С, 1855, № 12, отд. V, с. 269). Письмо было подписано 27 подписями, в числе которых значились: Л. Н. Толстой, И. С. Тургенев, И. А. Гончаров, Н. А. Некрасов, Я. П. Полонский, А. Н. Майков, А. В. Никитенко, А. Ф. Писемский, А. А. Краевский, Л. А. Мей, В. Г. Бенедиктов, Евг. П. Ковалевский, А. В. Дружинин, А. К. Толстой, И. И. Панаев, Е. Ф. Корш, А. А. Потехин, С. С. Дудышкин, С. В. Максимов, П. А. Вяземский, П. А. Плетнев, П. П. Сухонин, Г. П. Данилевский, В. А. Соллогуб. В сборе подписей «от всех знакомых литераторов», «приношений для обеда и подарка» М. С. Щепкину принимал активное участие И. С. Тургенев (см. письма И. С. Тургенева С. Т. Аксакову от 19 ноября (1 декабря), П. А. Вяземскому от 23 ноября (5 декабря) 1855 г.: Тургенев 2, Письма, т. 3, с. 67—68; Аксаков С. Т. Собр. соч., т. 3. М., 1956, с. 766).
Об истории создания юбилейного адреса Некрасов писал 24 ноября 1855 г. В. П. Боткину: «Вчера Тургенев прибежал ко мне впопыхах — сочини да сочини адрес Щепкину, а он тем временем побежал скликать литераторов, чтоб подписали, ибо юбилей в субботу и надо немедленно отправить. И отправили. Я думал он пошлет к тебе, а сегодня узнал, что он послал к Погодину, говорит, что Погодин по телеграфу просил его об этом. Сочинил-то я что-то довольно сносное и горячее, но дело приняло официальный характер, обрезали — и вышло что-то плосковатое. Напиши нам, что будет на юбилее, и, если успеешь, напиши так, чтоб можно было напечатать в XII No». В ответном письме 27 ноября 1855 г. В. П. Боткин сообщал из Москвы Некрасову: «…был праздник Щепкину: великолепный. Я думал было написать для тебя легкий очерк его, но без речей он был бы бесцелен. Посылал за ними к Н. Щепкину, даже виделся с ним и условился с ним в последующем: так как все материалы для описания этого праздника сданы уже В. Коршу для напечатания в газетах московских, то Н. Щепкин доставит их мне в корректурном листе в понедельник вечером, а я утром пошлю их к тебе, следовательно, ты получишь их в среду, т. е. 30 ноября. По моему мнению, ничего не значит выпустить декабрьскую книжку днем позже — но только с описанием праздника. Для петербургских читателей это будет интересно. Мне кажется, ты со мной согласишься. А потому и жди от меня присылки» (ГМ, 1916, № 9, с. 176). Подробное описание юбилея М. С. Щепкина напечатано в особом «Прибавлении к литературному отделу» «Московских ведомостей» (1855, 29 ноября, № 143). Адрес петербургских литераторов упоминался в дневнике Я. П. Полонского (от 2 декабря 1855 г.): «После клубного обеда Краевский вслух читал застольные речи, произнесенные по случаю 50-летнего юбилея актера Щепкина, и в том числе адрес к Щепкину, посланный нами, петербургскими литераторами» (ГМ, 1919, № 1—4, с. 104), — а также в дневнике А. В. Дружинина (от 4 декабря 1855 г.): «После обеда в Шахматном клубе читали описание юбилея Щепкину, привезенное Краевским» (Дружинин А. В. Повести. Дневник. М., 1986, с. 359). Имя Некрасова не называлось, но в литературных кругах было известно, что автором «Письма» был он. По-видимому, Тургенев обратился к Некрасову не только как к редактору «Современника», но и как к почитателю таланта М. С. Щепкина, хорошо знакомому с ним (см. высокие отзывы об игре актера в статьях и рецензиях Некрасова 1845, 1849 гг.: наст. изд., т. XI, кн. 1, с. 241, 341, 345). Кроме того, в огромном репертуаре М. С. Щепкина были две роли из некрасовской драматургии: в 1843 г. Щепкин играл в драме Некрасова «Материнское благословение, или Бедность и честь», в 1854 г. — в переводном водевиле «Вот что значит влюбиться в актрису» (см.: Гриц Т. С. М. С. Щепкин. Летопись жизни и творчества. М., 1966, с. 321, 540). Рассказ Некрасова «Психологическая задача» (1849) был написан по устному рассказу М. С. Щепкина (см.: наст. изд., т. VII, с. 377; см. также: Айзеншток И. Некрасов — редактор М. С. Щепкина. — ЛН, т. 53—54, с. 67—73).
С. 292. …Вы были даровитейшим истолкователем двух великих русских драматических писателей…-- Имеются в виду А. С. Грибоедов и Н. В. Гоголь, роли которых значились в репертуаре М. С. Щепкина на протяжении всей его творческой деятельности.
С. 292. …с одним из них — Вы были связаны узами тесной дружбы…-- Речь идет о Н. В. Гоголе. Знакомство с ним М. С. Щепкина состоялось в 1832 г. и длилось до конца жизни Гоголя (см.: Щепкин А. М. Из «Рассказов М. С. Щепкина»; Щепкин М. А. Из «Воспоминаний о М. С. Щепкине». — В кн.: Гоголь в воспоминаниях современников. М., 1952, с. 526—530).
С. 292. …Вы сохранили молодость сердца…-- Е. Д. Щепкина, жена М. С. Щепкина, писала 14 ноября 1855 г. младшему брату актера А. С. Щепкину: «Я никогда не ожидала, чтобы он старостью так скучал. Брюзга настоящая, а на сцене, когда разыграется, все удивляются, сколько у него жизни» (ГЦТМ, Москва, № 75760; Гриц Т. С. М. С. Щепкин. Летопись жизни и творчества. М., 1966, с. 557).
1858[править]
2. АДРЕС Н. Ф. ФОН КРУЗЕ <ПЕТЕРБУРГСКИХ ЛИТЕРАТОРОВ>[править]
Печатается по автографу РНБ.
Впервые опубликовано: Лит. вестн., 1901, т. II, кн. 7, с. 261—262, с большим количеством подписавшихся, в том числе: А. Писемский, Д. Каченовский, И. Березин, Г. Данилевский, С. Сераковский, И. Маслов, кн. П. Цертелев, В. Аничков, Г. Городков, Ап. Майков, А. Макшеев, Д. Бушен, А. Беренс, А. Милюков, И. Станевич, В. Спасович, Б. Ка-линовский, А. Сово, Ег. Ковалевский, А. Рыжов, И. Ман, В. Гаевский.
В собрание сочинений включается впервые.
Автограф — РНБ, ф. 568, № 132.
Адрес написан рукой П. П. Пекарского. По-видимому, он переписывался неоднократно (один из его экземпляров хранится в РГБ: М. 3099/7).
Датируется по содержанию — февралем 1858 г.
Поводом к созданию коллективного адреса московскому цензору Н. Ф. фон Крузе (1823—1901), под которым в числе других петербургских литераторов подписался Некрасов, явился правительственный выговор, полученный цензором за пропуск в «Русском вестнике» (1858, № 1) «вольнодумных» материалов: статьи В. П. Безобразова («Благотворительность и общественная экономия в деле улучшения быта крестьян. (Ответ г. Парошину)») и корреспонденции Е. Феоктистова («Годовщина Московского университета в Париже»), в которой шла речь о торжественных обедах и речах в Петербурге, Москве, Твери, Владимире и Париже. Антикрепостнический характер речей отличали московский обед 28 декабря 1857 г. и собрание русских профессоров в Париже (в ресторане на Монмартрском бульваре) 12/24 января 1858 г.
В качестве поддержки опальному московскому цензору (назначенному на эту должность в 1855 г.) петербургские литераторы и общественные деятели преподнесли ему адрес. Намерение московских литераторов, по-видимому, не осуществилось. Н. Ф. фон Крузе вспоминает по этому поводу: «В феврале 1858 г. я был на одном частном обеде… Когда подано было шампанское, Н. X. Кетчер встал и просил слова… Вслед за тем Кетчер прочел адрес, присланный мне петербургскими литераторами, выражавшими свое сочувствие моей цензорской деятельности» (Лит. вестн., 1901, т. II, кн. 7, с. 261). 8 апреля 1858 г. петербургские литераторы устроили Крузе чествование, состоявшееся на квартире Некрасова на Литейном, о чем он писал А. Н. Майкову в этот же день. Первоначальный замысел организовать обед в ресторане Дюссо или в шахматном клубе не реализовался из-за опасения широкой огласки (см.: Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки. М. — Л., 1934, с. 276). Впоследствии Крузе вспоминал: «…на обеде Некрасов в качестве хозяина прочел мне приветственные стихи, которые тут же записал карандашом на листе бумаги и вручил мне на память» (Лит. вестн., 1901, т. II, кн. 7, с. 262; см.: наст. изд., т. II, с. 45).
На основании смысловой и стилистической близости стихов, посвященных Крузе, пафоса и стиля коллективного адреса можно предположить, что Некрасов явился одним из активных его авторов.
Коллективный адрес в поддержку Крузе — первый существенный этап в создании общественного мнения вокруг имени опального московского цензора. Приветственные стихи Некрасова его дополняют. Затем последовало составление подписного листа для сбора средств в пользу отставленного от должности Крузе, в распространении которого активное участие принимал Тургенев (см. письма Тургенева к В. П. Безобразову и К. Д. Кавелину второй половины декабря 1858 г. — начала января 1859 г.: Тургенев, Письма, т. III, с. 260—261). Окончательная отставка Крузе состоялась 12 декабря 1858 г. (РГИА, ф. 772, он. 7, ед. хр. 152058; ср.: Никитенко, т. II, с. 48, 54). Положение Крузе усугублялось и тем, что его имя упоминалось в «Списке подозрительных лиц в Москве» (1859), в котором московский цензор назывался в числе корреспондентов Герцена (РА, 1885, № 7, с. 449—450).
1860[править]
3. <АДРЕС СТАРШИНАМ АНГЛИЙСКОГО КЛУБА>[править]
Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: С, 1860, № 5 (ценз. разр. — 29 апреля, выход в свет — 26 мая 1860 г.), отд. III, с. 111—112, без подписи.
В собрание сочинений включается впервые.
Автограф не найден.
Датируется по содержанию: не позднее 6 мая 1860 г.
Адрес старшинам Английского клуба (собрания) напечатан в статье «Петербургская жизнь. Заметки Нового поэта» (С, 1860, № 5), в которой в числе светских и литературных событий Петербурга рассказывается о праздновании Английским клубом 30 апреля 1860 г. новоселья. Английский петербургский клуб, помещавшийся с 1810-х гг. на Мойке у Красного моста в доме Таля, в 1830 г. был переведен в дом Демидова на углу наб. Мойки и Демидова переулка. В апреле 1860 г. он был перемещен «в дом наследников Татищева на Фонтанке, недалеко от Семионовского моста, выходящий одним фасадом в Караванную улицу» (СП, 1860, 30 апреля, № 97, с. 386—387).
Новоселье Английского клуба было отмечено несколькими торжественными обедами. Об одном их них, состоявшемся 6 мая 1860 г., Новый поэт пишет: «За третьим блюдом предложен был тост. Один из распорядителей, М. А. Вакар <…> громко прочел адрес, написанный членом Н. А. Некрасовым и подписанный 213 членами» (С, 1860, № 5, отд. III, с. 111). Имена подписавшихся Новым поэтом не приводятся.
Обращение к старшинам Английского клуба (написанное, по-видимому, не позднее 6 мая 1860 г.) прокомментировано Новым поэтом несколькими репликами (в скобках) типа: «браво! браво!», «браво, рукоплескания», «правда!», «при всяком имени продолжительные рукоплескания», «продолжительные рукоплескания и ура!». «Обеды Английского клуба, — замечает Новый поэт, — несколько дней занимали избранное мужское петербургское общество» (С, 1860, № 5, отд. III, с. 112). В статье Нового поэта содержится и ссылка на «Северную пчелу» (без указания числа и номера). По-видимому, имеется в виду заметка «Новое помещение Английского клуба» (без подписи), заканчивающаяся так: «Словом, в нынешнем помещении соединены и исполнены все условия благоустроенного клуба и едва ли найдется на твердой земле Европы подобное общественное заведение. Удачное и счастливое исполнение трудной задачи, продолжавшееся около двух лет, заслужило почетным старшинам искреннюю хвалу и благодарность всех членов собрания» (СП, 1860, 30 апреля, № 97, с. 387).
1861[править]
4. <ПЕТИЦИЯ В ЗАЩИТУ М. Л. МИХАЙЛОВА>[править]
Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: Лемке М. Политические процессы в России 1860-х гг. (По архивным документам). М. — Пг., 1923, с. 93—94.
В собрание сочинений включается впервые.
Автограф не найден.
Поводом для коллективной петиции в защиту М. Л. Михайлова послужил его арест ночью 14 сентября 1861 г. по подозрению в причастности к прокламации Н. В. Шелгунова «К молодому поколению». Степень участия Михайлова в написании прокламации неясна, но он полностью разделял изложенные здесь взгляды и способствовал ее распространению. Пути спасения Михайлова обсуждались у издателя «Русского слова» Г. А. Кушелева-Безбородко, у которого на следующий день после ареста собрались петербургские литераторы и журналисты. Составление петиции было поручено С. С. Громеке, известному своими либеральными статьями в «Русском вестнике», «Отечественных записках», «Колоколе». Петиция адресована на имя Е. В. Путятина (с июня по декабрь 1861 г. министра народного просвещения), ведавшего цензурой, близкого к литературным кругам. Представление петиции было поручено Г. А. Кушелеву-Безбородко, А. А. Краевскому и С. С. Громеке. Коллективная петиция не дала положительных результатов. 14 декабря 1861 г. над Михайловым был совершен обряд гражданской казни, после которого он был осужден на шесть лет каторжных работ и пожизненное поселение в Сибири. 3 августа 1865 г. Михайлов умер в ссылке. О деле Михайлова см.: Лемке М. Политические процессы в России 1860-х гг. (По архивным документам). М. — Пг., 1923, с. 59—160; Сажин В. Н. Неизвестное письмо в защиту М. Л. Михайлова. — Проблемы источниковедческого изучения рукописных и старопечатных фондов. Л., 1979, с. 54—58.
Участие Некрасова в коллективной петиции в защиту Михайлова закономерно. Энциклопедически образованный литератор, поэт, прозаик, переводчик, Михайлов в 50-е гг. был близок с редакцией «Современника», где он вел отдел иностранной литературы. В «Современнике» были опубликованы его лучшие переводы, в том числе шесть стихотворений Бернса (1856), «Песни о невольничестве» Лонгфелло (1861), «Скованный Прометей» Эсхила (1863) и др. Последний перевод был опубликован под псевдонимом «М. Илецкий», так как имя Михайлова было под запретом. См.: Левин Ю. Д. Русские переводчики XIX века. Л., 1985, с. 181—213.
1866[править]
5. <АДРЕС АЛЕКСАНДРУ II ПО ПОВОДУ ПОКУШЕНИЯ Д. В. КАРАКОЗОВА>[править]
Печатается по автографу РНБ.
Публикуется и в собрание сочинений включается впервые.
Автограф — РНБ, ф. 438, т. 15, л. 67—68.
7 апреля 1866 г. в Петербурге состоялось чрезвычайное заседание Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым (в связи с покушением Д. В. Каракозова (1840—1866) 4 апреля 1866 г. на Александра II). Заседание закончилось составлением и подписанием коллективного всеподданнейшего адреса, поднесенного Александру П. Копия адреса была сделана рукой Я. К. Грота. О том, что адрес был доставлен Александру II, членов Общества в лице Я. К. Грота уведомлял министр народного просвещения А. В. Головнин:
«Милостивый государь Яков Карлович.
По всеподданнейшему докладу моему — выражения верноподданнических чувств Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым по случаю чудесного спасения жизни Государя императора — Его Императорское величество 9-го сего апреля Высочайше повелеть соизволил благодарить Общество за выраженные оным верноподданнические чувства.
О Монаршей воле этой поспешаю уведомить Ваше превосходительство.
Примите уверение в совершеннейшем почтении и преданности.
10 апреля 1866» (РНБ, ф. 438, т. 15, л. 68—71).
Одобрительные отклики на «верноподданнический адрес» содержатся в «Санкт-Петербургских ведомостях» (1866, 9, 11 апреля, № 94, 96). В редакционной заметке «Санкт-Петербургских ведомостей» сообщалось: «…и хотя „Общество для пособия литераторам“ от своего имени повергло к стопам государя свой верноподданнический адрес, тем не менее мы считали бы необходимым экстренное собрание „Общества для пособия литераторам“ с этой именно целью, куда были бы допущены все, занимающиеся литературою и не состоящие в числе членов означенного „Общества“. Подобное заседание было бы самою приличною нейтральною почвою, где могли бы сойтись для одной, одинаково всем близкой и дорогой цели люди всех направлений, в каких бы они ни находились между собою личных отношениях по своей прошлой и настоящей деятельности» (СПбВ, 1866, 11 апреля, № 96). Узнав, вероятно, из «Санкт-Петербургских ведомостей» (1866, 9 апреля, № 94) об инициативе членов Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым, Тургенев писал П. В. Анненкову 12(24) апреля 1866 г.: «С великим удовольствием вычитал я из журнала о состоявшемся адресе от нашего „Общества“. Нужно, конечно, не для нас, а для многих недоброхотов, чтобы в литературе высказалось отвращение к безобразному поступку этого человека, которого я никак не могу признать за русского» (Тургенев 2, Письма, т. VII, с. 31). Отклики Герцена были противоречивее: «Дело это может привести бездну добра и зла» (Герцен, т. XXVIII, с. 178). Подробнее об отношении к этому делу Герцена см.: Летопись жизни и творчества А. И. Герцена. 1864—1867. М., 1987, с. 259—260.
1873[править]
6. ОБ ИЗДАНИИ В ПОЛЬЗУ ГОЛОДАЮЩИХ САМАРСКОЙ ГУБЕРНИИ ЛИТЕРАТУРНОГО СБОРНИКА «СКЛАДЧИНА»[править]
Печатается по тексту публикации «Гражданина».
Впервые опубликовано: Современность, 1873, 27 декабря, № 103. Перепечатано: Гражданин, 1873, 29 декабря, № 52, с. 1418; Камско-Волжская газета, 1874, 4 января, № 2; РМ, 1874, 13 января, № 12; Сибирь, 1974, 20 февраля, № 34 и др.
В собрание сочинений включается впервые.
Автограф не найден.
В 1873—1874 гг. в ряде губерний России разразился голод, вызванный неурожаем. Особенно пострадала Самарская губерния, вынесшая третий неурожайный год подряд. В августе 1873 г. Л. Н. Толстой, побывавший летом в Самарской губернии, обратился к русской публике с призывом о «подаянии помощи пострадавшему народу» (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч. Юбилейное изд., т. 62. М., 1953, с. 36).
Идея создания общими усилиями литераторов, художников и музыкантов сборника, доход от продажи которого пойдет в помощь пострадавшим от неурожайного 1873 г. самарцам, принадлежала А. Ф. Погосскому и художнику М. О. Микешину. «В разгар общественного сочувствия, вызванного в Петербурге несчастным положением голодающих в Самаре, — указывается в сборнике, выпущенном художниками и музыкантами отдельно от литературной „Складчины“, — к художнику М. О. Микешину заехал его близкий приятель <…> Александр Фомич Погосский <…> в разговоре выработалась мысль издать сборник, состоящий из рассказов Погосского и рисунков Микешина, а когда последний заявил свою надежду, что и прочие художники не откажутся примкнуть своими трудами к этому общественному делу, то Александр Фомич сейчас же отправился пропагандировать эту идею и в среде литераторов. Через несколько дней после этого разговора к Микешину приехал князь В. П. Мещерский для переговоров об этом деле. Решено было для участия в предположенном сборнике пригласить и наши музыкальные силы. После этого свидания в квартире князя Мещерского было несколько предварительных собраний литераторов с участием Микешина. Затем последовали уже общие собрания литераторов в квартире П. М. Ковалевского. Здесь же из дебатов о форме и содержании предполагаемого сборника выяснилось, что формат литературного сборника неудобен для помещения там рисунков и музыкальных пьес» (Художественный альбом «Складчина». В пользу пострадавших от неурожая. СПб., 1875, послесловие).
7 декабря 1873 г. В. П. Мещерский обратился к Некрасову, с которым не был лично знаком, с письмом, содержащим предложение принять участие 8 декабря в первом заседании, посвященном организации работы над сборником. Ф. М. Достоевский, принимая эту мысль с живейшим сочувствием, — писал Мещерский, — предлагает ее осуществление. Типография Траншеля печатать берется за ничтожнейшую плату, — бумага будет пожертвована. Микешин делает рисунки; Серяков гравирование берет на себя. Но затем делу нужны две силы: сила имен литературных и нравственная сила того факта, что люди, как Н. Некрасов, присоединяют свое славное имя к доброму делу, хотя бы мысль об этом впервые появилась в «Гражданине». На это нужно известное мужество, но, не знаю почему, мне сдавалось и сдается, что просить Вас об этом мужестве нет нужды потому, что Вы от союза с нами в этом деле не откажетесь" (ЛН, т. 51—52. М., 1949, с. 386). В ответном письме Некрасов уклонился от участия в заседании на квартире Мещерского, сославшись на занятость (см.: ПСС, т. XI, с. 280). После этого заседания вместо предполагавшегося «Письма в редакцию „Гражданина“» А. Ф. Погосского в «Санкт-Петербургских ведомостях» (1873, 14 декабря, № 344) появилось первое сообщение о подготовке двух сборников (силами литераторов и силами художников и музыкантов), о предстоящих выборах редактора и плане подготовки сборников. 15 декабря состоялось второе заседание (уже одних литераторов), на котором присутствовал и Некрасов. На этом заседании были избраны редактор сборника, секретарь редакции и казначей. Редактором согласился стать И. А. Гончаров, «стоящий вне всяких литературных партий», секретарем — П. А. Ефремов, а казначеем — Мещерский. Однако на следующий день Гончаров в письме к Ефремову сообщил о своем отказе от редакторства (см.: Огни, Пг., 1916, вып. 1, с. 212). Сообщение об этом появилось в «Санкт-Петербургских ведомостях» (1873, 18 декабря, № 348).
8 тот же день в «Московских ведомостях» была напечатана информация о первом заседании литераторов по поводу сборника. Изложив суть публикации «Санкт-Петербургских ведомостей», обозреватель катковской газеты заметил «от себя»: «Если в этом сборнике <…> возобладает какое-либо из направлений петербургской журналистики, то он обратится в рекламу этого направления; гораздо более в пользу последнего, чем для самарцев, будут даром работать наборщики и фабриканты жертвовать бумагу. Подобные пожертвования, как издание сборника, почти всегда сбиваются на рекламу» (MB, 1873, 18 декабря, № 319).
Приглашая Некрасова на очередное заседание, назначенное на 19 декабря в квартире В. П. Гаевского, Мещерский писал ему 18 декабря 1873 г.: «Вероятно, Андрей Александрович (Краевский. — Ред.) Вам передал печальную развязку прошлого заседания и мысль, которая пришла ему в голову по поводу кандидата на место Ивана Александровича, но для этого казалось бы необходимым выбрать тоже членов комитета, дабы правление вышло конституционное, но энергическое!» (ЛН, т. 51—52, с. 388). Однако перед заседанием выяснилось, что Гончаров вновь изменил свое решение. «Островский видел Гончарова, — извещал Некрасов Краевского за несколько часов до заседания 19 декабря. — Этот мужчина опять согласен — или что-то в этом роде, т. е. — Борис Годунов, но, может быть, обойдется без крестного хода» (ПСС, т. XI, с. 284).
Бывший на последнем общем заседании литераторов 19 декабря А. В. Никитенко записал в дневник: «Собрание литераторов в квартире В. П. Гаевского по поводу издания литературного сборника в пользу голодающих самарцев. Назначен, между прочим, издательский комитет, членами которого были большинством голосов избраны: Краевский, Гончаров, Некрасов и я. Прежде были еще избраны князь Владимир Петрович Мещерский казначеем, а <П. А.> Ефремов — секретарем. Всех литераторов в сборе было 27 человек <…> Сборник наш назван „Складчиной“» (Никитенко, т. 3, с. 303; см. также протокол заседаний от 15 и 19 декабря 1873 г. — ЛН, т. 51—52. М., 1949, с. 389). Первым пунктом решения этого собрания было требование к комитету «Складчины»: «Исключить полемику по содержанию и форме» (ЛН, т. 51—52, с. 389). Официальное коммюнике о заседании 19 декабря было опубликовано в «Санкт-Петербургских ведомостях» (1873, 21 декабря, № 351), а через восемь дней появилось комментируемое объявление.
Практически составлением «Складчины», редактированием и подготовкой сборника к печати занимались Некрасов и Ефремов. В его составлении, по-видимому, принимал участие и председатель комитета А. А. Краевский (см.: ПСС, т. XI, с. 309).
Некрасов же привлек к рецензированию материалов «Складчины» сотрудников «Отечественных записок» Г. З. Елисеева, Н. К. Михайловского, А. Н. Плещеева, А. А. Потехина и M. E. Салтыкова-Щедрина (О работе Некрасова-редактора над материалами «Складчины» см. в статьях М. В. Теплинского: Н. А. Некрасов и литературный сборник «Складчина». — О Некр., III, с. 249—265; Новые материалы о Н. А. Некрасове. — РЛ, 1961, № 2, с. 164—167).
Работа комитета «Складчины», основной «нравственной силой» которого был Некрасов, сопровождалась враждебными выходками литераторов консервативного крыла. 4 февраля 1874 г. И. А. Гончаров писал M. M. Стасюлевичу: «Во сне тоже хорошего ничего не видел; нет, видел, что Б<олеслав Маркевич> впопыхах бегает и с напускным амфазом кричит, что „Складчина“ есть треклятое дело, что там все красные — и даже князь М<ещерский> — и что самарцы не станут есть хлеба, купленного на деньги от нее, а если наедятся, то по ним пойдут красные пятна!» (M. M. Стасюлевич и его современники в их переписке, т. IV. СПб., 1912, с. 130). А. В. Никитенко записал 8 февраля 1874 г.: «В пользу голодающих самарцев литераторы предприняли издать сборник и назвали его „Складчина“ <…> По поводу этого возникла буря. „Московские ведомости“ по обыкновению своему приписали этому делу какое-то зловредное направление. Теперь сторонники их, лучше сказать их сеиды, кричат, зачем в комитет назначены Некрасов с Краевским… красные. Один из таких напал на Гончарова, а сегодня и на меня» (Никитенко, т. 3, с. 306—307; см. также: Мещерский В. П. Мои воспоминания, ч. II. СПб., 1898, с. 275; см. также с. 300).
1874[править]
7. ПРЕДИСЛОВИЕ <К СБОРНИКУ «СКЛАДЧИНА»>[править]
Печатается по изд.: Складчина. Литературный сборник, составленный из трудов русских литераторов в пользу пострадавших от голода в Самарской губернии. СПб., 1874, где помещено без подписи в качестве редакционного предисловия к книге.
Основными авторами комментируемого предисловия следует считать Некрасова и П. А. Ефремова — действительных составителей и редакторов «Складчины» (об истории создания сборника см. с. 640 и далее).
Некрасов поместил в «Складчине» свои «Три элегии». В память о совместной работе над «Складчиной» 19 марта 1874 г. поэт подарил П. А. Ефремову свой фотопортрет со стихотворной надписью: «Взглянув чрез много, много лет…» (наст. изд., т. 3, с. 131).
Первая партия «Складчины» (2000 экз.) вышла в свет 25 марта 1874 г.; 12 апреля того же года было выпущено в свет еще 8000 экз. сборника. Огромный тираж книги разошелся в течение года (на 31 марта 1875 г. оставалось 913 непроданных экземпляров). В Самару было отправлено 22 464 руб. (PC, 1874, № 4, прил., с. 12—14).
В апрельской книжке «Отечественных записок» Н. К. Михайловский писал: «„Складчина“ имеет до сих пор громадный успех: две тысячи экземпляров были расхватаны в два дня, и до 8000 рублей уже послано в Самару. И только за неимением достаточного количества готовых экземпляров продажа была временно приостановлена. Это успех вполне заслуженный, и не только потому, что цель издания благотворительная. Мне случалось слышать выражения недовольства содержанием „Складчины“. Но это недовольство совершенно неосновательно, потому что неосновательны были надежды, что в „Складчине“ развернутся и предстанут во всеоружии все литературные силы. Откуда взялись эти надежды? На общем собрании литераторов, заявивших свое сочувствие предприятию, положено было, что все тенденциозное, полемическое, даже резко публицистическое должно быть изгнано из „Складчины“; решение вполне разумное, потому что сборник нынче представил бы из себя очень странный арсенал. — Вследствие этого, например, г. Погодин, автор „бранных посланий“, должен был явиться без бранного послания (он дал очень интересную вещь), кн. Мещерский — без „гражданского“ элемента, г. Салтыков — без сатиры; г. Некрасов — с „тремя элегиями“, г. Гончаров должен был тоже обратиться назад, к „Фрегату Палладе“; г. Тургенев — к „Запискам охотника“ и проч. Словом, почти все писатели должны были предстать не в своем обыкновенном теперешнем виде, а либо должны были возвратиться к пройденному уже, либо явиться, если позволено будет так выразиться, без соли. И все, что могло быть достигнуто при таких наложенных необходимостью условиях, действительно достигнуто. „Складчина“ — идеал бестенденциозного сборника. Критике она, конечно, не подлежит, потому что всяко даяние благо и всяк дар совершен» (ОЗ, 1874, № 4, отд. II, с. 408—409). Подробный обзор критических отзывов о «Складчине» см. в статье Н. И. Соколова «Н. В. Шелгунов о литературном сборнике „Складчина“» (РЛ, 1965, № 3, с. 147—159).
8. <ОТЧЕТ КОМИТЕТА ПО ИЗДАНИЮ «СКЛАДЧИНЫ»>[править]
Печатается по автографу ИРЛИ.
Впервые опубликовано: PC, 1875, № 4, прил.
В собрание сочинений включается впервые.
Автограф — ИРЛИ, ф. 265, он. 8, № 10, л. 1—4 об.
Датируется 23 марта 1874 г. по дате протокола заседания, состоявшегося в этот же день, об избрании М. И. Семевского, Н. В. Гербеля, Н. С. Курочкина «для расчетов по изданию, хранению и продаже сборника и для доставления по назначению выручаемых от продажи сумм» (см. с. 351). Основные положения этого протокола отражены в предисловии к сборнику «Складчина» (СПб., 1874, с. I—IV). См. также с. 300—303.
1875[править]
9. <ОБРАЩЕНИЕ В КОМИТЕТ ЛИТЕРАТУРНОГО ФОНДА ОБ УЧРЕЖДЕНИИ СТИПЕНДИИ ИМЕНИ В. Ф. КОРША>[править]
Печатается по подлиннику ИРЛИ.
Публикуется и в собрание сочинений включается впервые.
Подлинник — ИРЛИ, ф. 155, прил. к журн. КЛФ за 1875 г., л. 197. Текст — рукой П. А. Гайдебурова, в 1875 г. казначея Общества, подпись Некрасова — автограф.
Датируется на основании регистрационной отметки 17 февраля 1875 г.
В отчете Комитету от 31 марта 1875 г. П. А. Гайдебуров указал, что в фонд стипендии имени В. Ф. Корша сумма взносов от 20 человек составила 1903 руб., из них 800 было получено от Некрасова (ИРЛИ, ф. 155, прил. к журн. КЛФ за 1875 г., л. 299).
С. 308. …имени В. Ф. Корша…-- См. указатель имен.