И. А. Гончаров. Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах
Том десятый. Материалы цензорской деятельности
СПб, «НАУКА» 2013
Мнение по поводу статей в № 11 за 1863 г. журнала «Современник» в рубрике «Наша общественная жизнь»[править]
«Современник», ноябрь, № XI. «Наша общественная жизнь». Статья.
В моем отчете о рассмотренных журналах за последние шесть месяцев я упомянул о статье «Наша общественная жизнь» как замечательной по запутанности, темноте, очевидно проистекающей из желания автора сказать больше, чем дозволяет цензура. Имея даже отчасти ключ к этой и другим статьям под тем же заглавием, я должен сознаться, что, благодаря обилию намеков, иносказаний и обходов, я многого в ней не понимаю. Ключ этот вот какой: еще в начале прошлого года, до учреждения Совета по делам книгопечатания, когда «Современник» выражался гораздо откровеннее, в одной из его книжек (если не ошибаюсь, в первой), в подобной же статье, автор враждебно высказался к старым поколениям и с сочувствием к новым, сославшись на то, что некогда булгаринская партия преследовала новых деятелей за тогдашние опасные мечты, которые между тем разрешались в реформах. Такой же исход автор предсказывал и нынешней борьбе двух направлений, отживающего и возникающего.
С тех пор во всех статьях под заглавием «Общественная жизнь» автор развивает ту же тему. Он перебирает явления общественной жизни желчно, местами злобно, всегда оригинальным языком и вообще с замечательным талантом. На литераторов, журналистов, на их старые идеи, особенно на вражду к новому, он нападает открыто, также на предрассудки, застой, порчу общества и т. п. Там же, где он проводит свой взгляд вообще на современный порядок вещей, свои идеи, он впадает в темноту, о которой я говорил, и делается иногда совершенно непонятен.
Так, например, в ноябрьской книжке, говоря об известной картине Ге «Тайная вечеря» и выразив сочувствие к ней, он по поводу ее запутывается в лабиринте отвлеченностей, неясных мыслей, сравнений, вдруг переходит к какому-то геройству и ставит читателя в тупик, особенно на стр<аницах> 143 и 144, на которые я покорнейше прошу обратить внимание как на образец темноты, которая должна ставить в большое затруднение ценсора.
Далее он переходит к редактору газеты «День» и сначала как будто упрекает его в том, что он не находит честных деятелей в русском обществе, а вслед затем сам задает обществу вопрос: «Что же в вас есть, мои милые?» (стр<аница> 151) — и здесь уже довольно ясно высказывает, какое именно общество страдает недостатком честности: общество старое, общество скопцов, ничего и никого в своей долговременной жизни не обсеменившее (стр<аница> 156), что в этом обществе царствует пустота и мыслебоязнь и т. д. и т. д. (стр<аницы> 154 и 155). Затем речь обрывается и следуют точки: ясно, что тут автора остановила цензура.
«Такое общество, — заключает автор, — не в состоянии выставить и одного честного человека». Потом следует неясный намек.
Кончает автор статью нападением на старую науку, давая понять, что она отжила и мало сделала пользы, и сатирическим очерком старого генерала, который старается доказать молодому человеку, что прогресс должен идти постепенно, и беспрестанно повторяет: «Ну, нет, прыгать я не согласен».
Таково содержание и тон почти всех этих статей или сатирических импровизаций, исполненных желчи, придирок и чудовищных преувеличений и карикатур.
Относительно цензурных мер можно пожелать, чтобы места, где автор, как на стр<аницах> 154, 155 и 156, открыто, слишком резко, с преувеличением и, следовательно, несправедливо преследует всё старое общество, поголовно обвиняя его в дряблости, корысти, нечестности, — словом, негодности, пропускаемы в печать не были; этому же следовало бы подвергать и те прозрачные намеки и иносказания, в которых можно прочесть противный цензурным правилам смысл.
Впрочем, судя по тому, что «Современник» был прежде и что он стал в последние шесть месяцев, трудно упрекнуть цензуру в слабости, несмотря даже на некоторые недосмотры (как в настоящей статье, например, так и в повести «Смелый шаг»): она с замечательным успехом умела обуздать ярость обличительного и отрицательного направлений в журнале, не давая прорываться в печать крайностям. Задача нелегка, и заслуга цензуры немаловажна
И. Гончаров.
20 января 1864 г<ода>.
ПРИМЕЧАНИЯ[править]
Автограф: РГИА, ф. 774, оп. 1, № 15, л. 1-2. Впервые опубликовано: Евгеньев 1916 СЗ. С. 131—132, с неточностями.
В собрание сочинений включается впервые.
Печатается по автографу.
Документ относится к характеристике периодического издания, порученного наблюдению Гончарова.
Предметом рассмотрения является очередная статья обозрения M. E. Салтыкова-Щедрина «Наша общественная жизнь» (см. документ 65 и примеч. к нему — наст. том, с. 80, 526).
С. 82. …в одной из его книжек ~ в подобной же статье… — Речь идет о первой статье обозрения M. E. Салтыкова-Щедрина, напечатанной в «Современнике» (1863. № 1—2). Статья рассматривалась цензорами Ф. Ф. Веселаго, С. И. Лебедевым и К. С. Обертом. Цензор Стефан Исидорович (Сидорович) Лебедев (1817—1882), профессор русской словесности Петербургского университета, тогда вполне верно понял «ключ» статьи и написал в своем отзыве: «В большей части статьи под заглавием „Наша общественная жизнь“, назначенной для „Современника“, пытаются объяснить: что такое у нас благонамеренные, нигилисты и мальчишки. Под первыми разумеются консерваторы, под последними крайние, неверующие, самые красные. Вся эта речь, большею частию зигзагами, ведена к тому, чтобы указать, что нигилисты и мальчишки приобретают значение в обществе, потому что на них, как на вырастающую силу, начинают обращать внимание» (ЛН. М., 1934. Т. 13—14. С. 134; здесь вторым инициалом Лебедева значится «С», что связано с двумя вариантами его отчества). Несмотря на мнение Лебедева, председатель Петербургского цензурного комитета В. А. Цеэ в своей записке министру внутренних дел П. А. Валуеву предложил дозволить статью к печати с некоторыми изъятиями. Вместе с тем, по выходе журнала, член Совета министра внутренних дел по делам книгопечатания О. А. Пржецлавский обратил свой бдительный взгляд на статью и не без простодушного удивления отметил: «С этого как бы вступления вся статья принимает уже насмешливый тон и предметом этой насмешки и всякого рода острот избирается (кто бы мог подумать) — благонамеренный и хороший образ мыслей» (Там же. С. 13). В полной мере понимая «предмет» и характер щедринской речи, ценя «оригинальный язык и вообще замечательный талант» автора, Гончаров в служебных отзывах отчасти «прикрывал» настоящий смысл и общественно-литературный эффект его выступлений ссылкой на «темноту» и «непонятность».
С. 82. …говоря об известной картине Те «Тайная вечеря»… — В первой части этой статьи M. E. Салтыков-Щедрин указывал на общественные и моральные вопросы, связанные с сюжетом картины, один из них — вопрос о «геройстве», которое должно преемствовать подвигу Спасителя и которое необходимо, чтобы вывести современное общество из ненормального состояния. Картина Н. Н. Ге «Тайная вечеря» (1861—1863) была показана на годичной выставке Академии художеств, открывшейся 13 сентября 1863 г.
С. 83. …к редактору газеты «День»… — Т. е. к И. С. Аксакову.
С. 83. …упрекает его в том, что он не находит честных деятелей в русском обществе… — См. документ 63 и примеч. к нему (наст. том, с. 72-73, 520).
С. 83. …и в повести «Смелый шаг»… — См. документ 65 и примеч. к нему, а также документ 67 (наст. том, с. 80, 525, 84—86).