ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО В. В. МАЯКОВСКОМУ[править]
С тех пор, как я выступал с вами и Северянином в первом турнэ футуристов, и с тех пор, как Вольф выпустил мою книжку «Лирический поток», вы знаете, что мое скромное имя все-таки до некоторой степени известно; вам также известно напечатанное и неоднократно цитированное критиками мое шуточное двустишие:
Вадим Баян
От счастья пьян;
вы знаете, что при политическом управлении Реввоенсовета Черноморского флота я заведывал литературной студией, через которую прошло много пишущей молодежи; вам известно, что, по предложению органов ЦК комсомола, мною сделаны для деревенской молодежи образец красной свадьбы от целый ряд хороводных игр с танцами и гармониями неоднократно изданные «Молодой Гвардией» в виде отдельной книжки «Кумачевые гулянки»; наконец, знаете, что я, по мере сил, выполняю массовую работу, давая в клубы и культ-отделы профсоюзов эстрадный материал, а потому прошу вас, ответить мне на страницах этой газеты, чем об’яснить появление в вашей пьесе «Клоп» поэта Баяна, который в обществе мещан импровизирует двустишие:
Олег Баян
От счастья пьян,
который устраивает Присыпкину мещанскую «красную» свадьбу и обучает молодежь стихи писать и танцевать под многочисленные гармонии и вообще выступает в роли воспитателя молодежи, только дурного и разлагающего.
Наличие слишком откровенных параллелей и других «признаков», адресованных к моей биографии, позволяет надеяться на столь же откровенный ответ. Если я не ошибаюсь в том, что ваш прицел был взят в мою сторону, то прошу для об’яснения этого «жеста» изложить причины, уважительные с точки зрения советской общественности, а не с вашей индивидуальной, при чем прошу принять во внимание, что директивы, по которым я работаю для массы, даются органами не разлагающими, а, наоборот, организующими и руководящими.
Ваше молчание, чем бы вы его пи прикрывали — старомодным высокомерием или нынешним чванством — буду считать как невозможность ответить и буду удовлетворен тем конфузом, в который вас ставит ваш неудавшийся «тур де тэт».
ОТВЕТ В. МАЯКОВСКОГО[править]
Вадим Баян! Сочувствую вашему горю. Огорчен сам.
О чванстве не может быть и речи. Об’ясияю:
1) Каждый персонаж пьесы чем-нибудь, на кого-нибудь, обязан быть похожим. Возражать надо только на несоответствие, на похожесть обижаться не следует. В телефонной книжке на 1929 год имеются два Засыпкина, однако, на «Присыпкина» в моей пьесе они пока не возражали.
2) Многолетнее знакомство с критикой ни фазу не бросило мне в глаза двустишия:
Вадим Баян
от счастья пьян.
3) 17 лет тому назад, организуя, главным образом, для саморекламы, чтение стихов Северянина (с которым неожиданно для вас приехал и я), вы отрекомендовались — Сидоровым, по стихам — Баяном; на вопрос о причинах такой тенденциозной замены — сообщили:
«К Сидорову рифму не подберешь, а к Баяну сколько-угодно, — например, находясь в гостях у Тэффи, я сразу писнул в альбом:
Вадим Баян
от Тэффи пьян».
Я вас успокоил насчет Сидорова, немедля предложив рифму:
Господин Сидоров,
Тэффи не носи даров.
Очевидно моим предложением об облегчении ваших рифменных неудач вы не воспользовались и специализировались в дальнейшем в качестве Баяна, — но эта деятельность мне, к сожалению, совершенно не была известна.
4) Охотно верю, что ваша дальнейшая литературная работа нужна и полезна советской общественности и чисто формальное сходство с антипатичным персонажем пьесы вас расстраивает; тогда легко переделать малозначущие строки, и я переиначу фамилию горою, например:
Гусляр Вадим
упился в дым
или
Пьян Борис
до положения риз,
или
Викентий Горов
пьян, как боров.
Могу переделать даже пол, например:
Петрова Настасья
пьяна от счастья.
5) Но —
Вы указываете сходство других «откровенных параллелей» и «признаков». Тогда обстрел этих признаков сходства с антипатичным, но типичным персонажем становится уже «уважительным» с «точки зрения советской общественности», и если это так. то я оставлю моего «героя» в покое и придется переменить фамилию вам.
«Литературная газета», № 14, 1929