Панагиотти, Алексиано, лейтенант и бригадир, прославившийся истреблением Египетской флотилии в царствование имп. Екатерины II, служил с 1772 по 1788 г. Родом грек, он приобрел в чине лейтенанта известность в нашем флоте примерной храбростью. Получив в 1772 г. в свое распоряжение, вместе с приказанием гр. А. Г. Орлова, командовавшего русским флотом в Архипелаге, отправиться к Сирийским и Египетским берегам, чтобы разведать о приготовлениях и намерениях неприятеля, — всего фрегат, полаку и фелуху, П. вышел из Паросской гавани 6 октября и, узнав, что несколько вооруженных турецких и варварийских судов стоят на якоре под пушками крепости Дамиетской, другие же находятся у Александрии в ожидании прибытия из Дамаска своего главного начальника Селим-бея, немедленно пошел к Дамиетте, куда и прибыл 21 числа, причем тотчас поднял на обоих оставшихся у него после бури судах русский флаг. Несмотря на пушечную пальбу с кораблей и крепости, наш отважный лейтенант овладел одним небольшим турецким судном и, ворвавшись в порт, бросил якорь между двух больших судов. Во время отчаянного боя, продолжавшегося 2 часа, турки потеряли множество людей убитыми и ранеными и, заметив опасную течь в своих судах, бросились в море на шлюпках, баркасах и вплавь, пробираясь к берегу. После потопления двух больших судов и захвата нескольких мелких в добычу одержавший победу П. поспешил к Диаметте и там держался на рейде в ожидании появления Селима-бея.
Когда же на другой день (22 okt.), пред полуднем, он увидел идущее под турецким флагом большое судно, то, допустив его на очень близкое расстояние, вдруг выставил у себя русский флаг и открыл огонь из пушек. Эта неожиданность так сильно подействовала на турок, что они, не сопротивляясь, сдались военно-пленными (в том числе сам Селим-бей с 3 главнейшими агами и другими офицерами) и были тотчас перевезены на фрегат и другие взятые в Александрии суда вместе с богатой добычей.
Известие о сдаче Селима-бея произвело столь сильное смятение в Александрии, что тамошний правитель, опасаясь вторичного прихода русской эскадры, приказал разоружить все суда и снять с них войска для защиты крепости и гавани. Воспользовавшись наведенным на неприятеля ужасом, П. своими смелыми разъездами у Египетских берегов совсем пресек неприятельскую торговлю и распространил тревогу по всему Египту и Сирии, куда отправился в половине ноября. Между тем, с возобновлением конгресса в Бухаресте возобновлено было перемирие на 4 месяца, и П. получил повеление от гр. Орлова возвратиться к флоту, причем в награду за храбрость ему дан был в раздел, со всеми участниками его экспедиции, весь взятый ими у неприятеля груз, кроме трофеев (8 знамен, 4 булав, 8 пушек и множество разного оружия), которые были отправлены в Петербург.
Затем, будучи уже бригадиром и пользуясь благосклонностью принца Нассау-Зигена, П. быи назначен в 1788 г. "за советника" при контр-адмирале Поль-Джонсе, но их разделила вражда, которая и была причиной обвинения первого последним в его "Записках"; однако, подвиги П. и Нассау-Зигена под Очаковым в июле того года должны служить защитой их против взведенных на них обвинений.
"Энциклоп. Словари": "Военный" Зедделера, X, 168, и приб., IV, 667, и "Русский" Березина, III, 414.