Рапорт командира л.-гв. Преображенского полка Гадона в штаб Гвардейского корпуса от 9 января 1905 года

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Перейти к навигации Перейти к поиску
Рапорт командира л.-гв. Преображенского полка Гадона в штаб Гвардейского корпуса от 9 января 1905 года
Дата создания: январь 1905 г., опубл.: 1955 г. Источник: сборник «Начало первой русской революции», М., 1955 г. • Рапорт командира лейб-гвардии Преображенского полка генерал-майора Гадона в штаб Гвардейского корпуса о действиях по подавлению беспорядков 9 января 1905 года в Петербурге.

Секретно Спешно
В ШТАБ ГВАРДЕЙСКОГО КОРПУСА


РАПОРТ


9-го сего января от вверенного мне полка в помощь полиции было наряжено 8 сводных рот. Трем ротам под начальством полковника Дельсаль было приказано быть в полной готовности в казармах на Миллионной улице к 9 часам у[тра] и к 11 часам утра прибыть на площадь Зимнего дворца, где и поступить в распоряжение ген.-майора Щербачева. Эти роты были е. в. и 2-я (1-я св[одная]) под начальством капитана князя Оболенского, 3 и 4-я (2-я св[одная]) капитана Старицкого и полковая учебная команда (3-я св[одная]) капитана Мансурова. В ротах было по 36 рядов. Другой сводный батальон — под начальством полковника графа Татищева — в составе 3 рот прибыл к 9 часам утра в мое распоряжение к Думе. Здесь были сводная рота от 3-го батальона (бывшая перед этим сутки на ст[анции] Геллиос) под начальством флигель-адъютанта капитана Дрентельна и две роты от 4-го батальона с добавком от 3-го, под начальством — одна штабс-капитана графа Литке, а другая — капитана Михайлова. В ротах было по 28 рядов. Наконец, еще 2 св[одные] роты под начальством полковника князя Трубецкого прибыли к 9 часам утра на Знаменскую площадь в отряд ген.-майора Ширмы. Здесь были роты 2-го батальона под начальством капитана Тилло и штабс-капитана Крейтона.

За всеми ротами следовали походные кухни, люди были тепло одеты и имели на себе по 30 боевых патронов.

Таково было распределение рот. Переходя к обзору их деятельности, в течение 9 января, я начну с того, что было на Дворцовой площади.

Прибыв к 11 часам утра на площадь, роты полковника Дельсаль оставались в бездействии до начала 1-го часа дня, когда все 3 роты были поставлены фронтом к Адмиралтейству и Александровскому саду, ввиду собиравшейся на бульваре у сада толпы. Около часа дня первая сводная рота получила от ген.-майора Щербачева приказание очистить от толпы проезд между зданием Адмиралтейства и Александровским садом, что и было исполнено прохождением роты в полуротной колонне без всяких затруднений. Около 2 часов дня, ввиду неуспешных попыток конницы очистить от толпы панель на углу Александровского сада и Адмиралтейского проспекта, против Главного штаба, 3-й сводной роте (полковая учебная команда) было приказано полковником Дельсаль одновременно с полуэскадроном л.-гв. Конного полка наступлением шагом по панели вдоль садовой решетки, во взводной колонне, оттеснить толпу с панели к Невскому проспекту. Подойдя к толпе вплотную, рота принуждена была остановиться, так как толпа, прижавшись друг к другу и держась за решетку, не уступала давлению упершегося в нее головного взвода роты. В толпе раздавались вызывающие и насмешливые возгласы и заявления о том, что толпа не разойдется, хотя бы в нее стреляли. Одновременно из толпы убеждали нижних чинов в том, что по окончании службы они окажутся в тех же дурных материальных условиях, как и говорившие. Не желая допустить продолжения сей пропаганды, полковник Дельсаль приказал отвести роту на 120—130 шагов назад, где она была поставлена в полуротной колонне. С отходом роты возгласы усилились. Из толпы стали выходить люди с дерзкими заявлениями, обращенными к роте, главным предметом которых было нахождение войск здесь, а не на войне. Толпа все увеличивалась людьми, приходившими через Александровский сад, откуда они перелезали через забор и взлезали на деревья.

В это время полковник Дельсаль получил от ген.-майора Щербачева приказание его сиятельства командира корпуса открыть огонь[1]. После этого конная гвардия сделала еще одну попытку оттеснить толпу, а вслед за тем была произведена атака лейб-казаками с обнаженными шашками; эти атаки не привели ни к чему, толпа оставалась на месте и громко кричала и свистела. Тогда полковник Дельсаль выехал к толпе и несколько раз предупреждал толпу о том, что после 3-х сигналов в нее будут стрелять. На что из толпы махали шапками, кричали: «Кого же вы пошлете в Японию?» И раздавались возгласы: «Стреляйте». После поданных на горне 3 сигналов, с промежутками между ними, полковник Дельсаль приказал командиру 3-й сводной роты капитану Мансурову стрелять[2]. Был сделан залп по направлению на угол Александровского сада, и после этого залпа полковник Дельсаль приказал второй залп дать несколько правее, что и было исполнено. Толпа разошлась; убитые и раненые были частью подобраны частными лицами и увезены на извозчиках, частью же, по оказании раненым первоначальной помощи врачами полков л.-гв. Преображенского, Конного и Казачьего его величества, переданы полиции. Около 3 часов дня роты были сменены ротами л.-гв. Павловского полка и отведены к комендантскому подъезду. Около 4 часов дня 2-й сводной роте, капитану Старицкому было приказано очистить от толпы Невский проспект между Морской и улицей Гоголя. Придя туда, рота застала толпу уже рассеянной кавалерией и оставалась на углу Невского и Морской до 8 часов вечера; происшествий не было. Около 5 часов дня полковник Дельсаль получил приказание от ген.-майора Щербачева, взяв 2 роты, эскадрон кавалергардов и эскадрон Конной гвардии, отправиться на Петербургскую сторону, в район ген.-майора Рагозина, от коего получить указание, где находится священник Гапон, арестовать его при содействии чинов охранного отделения и доставить в Петропавловскую крепость. Прийдя с отрядом на Троицкую площадь в начале Каменноостровского проспекта, где находился ген.-майор Рагозин, полковник Дельсаль узнал от него, что Гапон находится в одном из домов Гейслеровской улицы на Петербургской стороне. Тут же явился [к] полковнику Дельсаль жандармский ротмистр и заявил, что Гапона уже нет на Петербургской стороне, а он находится в доме № 35 по 4-й линии Васильевского Острова, куда полковник Дельсаль тотчас и отправился с отрядом.

В 6 ½ часов дня полковник Дельсаль прибыл к Академии художеств, где узнал от местного частного пристава, что дом № 35 по 4-й линии, после разрушения л.-гв. Финляндским полком бывшей близ дома баррикады, очищен от толпы и занят полицией. Был ли в этой толпе Гапон, полиции неизвестно, а также неизвестно, где он в это время находился. О сем было послано полковником Дельсаль донесение ген.-майору Щербачеву, на каковое получилось приказание вернуться на Дворцовую площадь, куда отряд и прибыл к 8 ½ час. вечера. За время следования отряда происшествий не было. Около 10 час. вечера полковнику Дельсаль было приказано вернуться с ротами в казармы, оставив полуроту в манеже Главного адмиралтейства.

Сводные роты 3 и 4-го батальонов, прибывшие в 9 час. утра к Думе, были мною распределены следующим образом: одна рота (штабс-капитана графа Литке) была мною отправлена во двор Гостиного двора, другие же (флигель-адъютанта капитана Дрентельна и капитана Михайлова) были переведены на Казанскую улицу, № 3.

Почти до 2 час. роты, бывшие на Казанской ул., оставались в бездействии скрытыми во дворе, но около 2 часов толпа, заполонившая Невский еще с 11 час. утра, начала становиться настолько беспокойной и стихийной, что попытки кавалерии ее разогнать не увенчались успехом, и толпа, рассеянная в одном месте, немедленно же скоплялась в другом. В кавалерию при этом сыпались палки, куски льду и даже были выстрелы из толпы.

Ввиду этого я приказал полковнику графу Татищеву вывести роту с Казанской, № 3, и перевести их, очищая Невский, к церкви св. Петра, а вслед за сим, после того как полуэскадрон кавалерии очистил Полицейский мост, роты были переведены на угол Невского и Большой Конюшенной. Здесь они простояли в 2 взводных колоннах, по обе стороны улицы, молча выслушивая беспрерывную площадную брань проходившей толпы.

Желая несколько рассеять толпу, двигавшуюся по Невскому, местный пристав просил пускать разъезды по панелям, но это не помогло, так как толпа перед всадниками расступалась, а после их проезда опять смыкалась.

Тогда по просьбе того же пристава обе роты были поставлены поперек Невского, правым флангом к магазину Фейка, а левым флангом к дому графа Строганова, имея по три взвода впереди, а четвертые взводы сзади, повернутыми на заднюю шеренгу. Проход и проезд по Невскому был прекращен, и с Полицейского моста всех идущих и едущих направляли в Волынкин переулок или на Гороховую. В таком положении роты простояли часов до пяти, когда толпа значительно поредела и пристав просил открыть свободное движение по Невскому.

С 5 часов до 11 часов вечера высылались по очереди 2 полуроты пехоты и 2 взвода конницы, которые ходили взад и вперед по Невскому от Полицейского моста до Казанского и вокруг сада Казанского собора и не позволяли толпе собираться большими кучками, бить фонари и окна. Брань и оскорбления по адресу войск, и особенно офицеров, слышались все время; поминутно в войска попадали палки, камни, льдины и бутылки.

Особенно дерзких крикунов приходилось унимать ударами прикладов. Около 6 часов вечера толпа, воспользовавшись несколькими минутами, когда дозоры и разъезды были в других местах, мгновенно снесла в одно место и поставила поперек Невского все скамейки с бульвара у Казанского собора, сделав таким образом баррикаду, препятствующую действиям кавалерии, но подошедшая полурота разогнала демонстрантов прикладами, баррикаду разобрала, скамейки сдала дворникам церкви св. Петра и восстановила свободное движение. Неоднократные попытки толпы запрудить Казанскую площадь и паперть католической церкви удавалось предупредить, выбивая оттуда толпу прикладами. Роты были отпущены домой в 11 час. в[ечера]. Рота штабс-капитана графа Литке, прибыв по моему приказанию во двор Гостиного двора, расположилась там, выставив к главным воротам часового с приказанием никого во двор не пускать иначе, как по указанию дежурного дворника. Около часу дня рота по моему приказанию вышла на Невский проспект и в полном составе, постоянно передвигаясь по направлению к Казанской площади и обратно, старалась препятствовать скоплению двигавшейся по Невскому проспекту бушующей и ругающейся толпы.

Так продолжалось почти до 6 часов, когда вследствие временного затишья рота была отведена к часовне у Думы. Но отдыхать ей пришлось недолго, так как по требованию местного пристава она была выдвинута к площади Казанского собора, где в это время, как выше было указано, толпа устроила из скамеек баррикаду. Движение роты от Думы к Казанской площади было крайне затруднительно, так как, не имея в поддержке поблизости кавалерии, а также чинов полиции для задерживания подстрекателей толпы, штабс-капитану графу Литке приходилось все время действовать, по обстоятельствам, одновременно на разные фронты, и, подвергаясь непрерывной брани и ругани и осыпаемый льдинами, камнями, палками и т. п. (легко ушиблен ротный командир и ротный фельдшер), он не мог достигнуть намеченной цели, т. е. баррикады. Зная, что по Невскому проспекту в разных местах действуют другие роты, он лишен был возможности дать залп, пустить же роту против толпы в рукопашную он не решился, ввиду многочисленности толпы и большого возбуждения нижних чинов, опасаясь, как бы люди, разъединясь, не были бы поодиночке окружены и не произошло бы чрезмерной резни. Ввиду изложенного он отступил к часовне, где и переждал, пока отхлынувшая за это время, вследствие действия войск у Казанской площади, толпа не увлекла за собой и остальных по направлению к Николаевскому вокзалу. После этого рота, разделенная по-полуротно, непрерывно двигаясь по Невскому, очищала его, причем неоднократно приходилось, вследствие упорства и озлобления толпы, разгонять ее прикладами.

В 11 часов вечера, ввиду наступившего и в этом районе Невского затишья, рота по моему приказанию расположилась на ночь в здании Думы, оставив на Невском лишь патрули.

На Знаменской площади в течение всего дня никаких особых происшествий не случилось, и 2 сводным ротам под начальством полковника князя Трубецкого в отряде ген.-майора Ширмы никаких активных действий принимать не пришлось.

В заключение считаю долгом засвидетельствовать о замечательной выдержке, подъеме духа и отличном поведении всех чинов полка за все время усиленных нарядов.


Командир полка ген.-майор Гадон.


Полковой адъютант штабс-капитан Свечин.

Примечания[править]

  1. Против этой фразы на полях карандашом поставлены два больших знака («галочки»).
  2. На полях против этих слов поставлен карандашом знак: NB.


Это произведение не охраняется авторским правом.
В соответствии со статьёй 1259 Гражданского кодекса Российской Федерации не являются объектами авторских прав официальные документы государственных органов и органов местного самоуправления муниципальных образований, в том числе законы, другие нормативные акты, судебные решения, иные материалы законодательного, административного и судебного характера, официальные документы международных организаций, а также их официальные переводы; государственные символы и знаки (флаги, гербы, ордена, денежные знаки и тому подобное), а также символы и знаки муниципальных образований; произведения народного творчества (фольклор), не имеющие конкретных авторов; сообщения о событиях и фактах, имеющие исключительно информационный характер (сообщения о новостях дня, программы телепередач, расписания движения транспортных средств и тому подобное).
Россия