1
Полозья проскрипели,
Умолк вечерний гул.
В недвижной колыбели
Ребёнок мой уснул.
5 Горели звёзды где-то,
Но я их не видал.
Мечта была пропета,
Слеза была — кристалл.
Храни Господь Всевышний
10 Всех тёмных на земле,
Того, кто в мире лишний,
Того, кто здесь, во мгле.
Храни Господь незлобный
Всех тех, кто слаб и сир,
15 Кто страшной тьмой утробной
Заброшен в этот мир.
Я знаю, что пребудет
Во мраке наша плоть.
О, что с тобою будет?
20 Храни тебя Господь.
2
Нет, нет, я не жалею,
Что мне ты был рождён.
И я любя лелею
Твой безмятежный сон.
5 Дитя моё, я знаю,
Что ты услада дней,
Но все дороги к Раю
Забыты меж людей.
И мне так больно, больно
10 Того, что в жизни ждёт.
Я думаю невольно,
Пусть лучше смерть придёт.
И думать так не смею,
Ведь я люблю тебя.
15 И я твой сон лелею,
Мучительно скорбя.
Тебя благословляя,
Скорблю, в душе своей,
Что не найдёшь ты Рая,
20 Вплоть до исхода дней.
3
Нет, что бы мне ни говорили
Все мысли мудрые мои,
Что надо поклоняться Силе,
Чтоб с нею слиться в бытии, —
5 Нет, что бы мне ни утверждали,
Что будут счастливы все те,
Которые живя страдали
И задохнулись в пустоте, —
Я не могу принять мучений
10 Немых, как ангелы, детей,
И вижу я, что тёмен Гений
Земных убийственных сетей.
О, Господи, я принимаю
Всё, что из пыток дашь Ты мне.
15 Чтобы найти дорогу к Раю,
Готов гореть века в огне.
Но я не в силах видеть муки
Ребёнка с гаснущим лицом,
Глядеть, как он сжимает руки
20 Пред наступающим концом.
Глядеть, как в этом кротком взоре
Непобедимо нежных глаз
Встаёт сознательность, и, в споре
Со смертью, детский свет погас.
25 Глядеть, как бьётся без исхода
В нём безглагольная борьба!
Нет, лучше, если б вся Природа
Замкнулась в чёрные гроба!
Но лишь не он, в ком всё так тонко,
30 Кто весь был обращён к лучу.
Нет, пытки моего ребёнка
Я не хочу, я не хочу!
4
И вдруг мне послышался Голос,
Откуда-то с неба ответ
На то, что так больно боролось,
В душе выжигая свой след.
5 «Будь равен со слабым и сильным,
И к каждому мыслью спеши.
Не медли в томленьи могильном,
Но слушай напевы души.
Весь мир есть великая тайна,
10 Во мраке скрывается клад.
Что было, прошло не случайно,
Всё счастье вернётся назад.
Но, если дорога есть к Раю,
Кто скажет, быть может, и Я
15 Безмерно, бездонно страдаю
В немой глубине бытия.
Кто был тот безумный и пленный,
Обманно сказавший тебе,
Что я улыбаюсь, блаженный,
20 Когда вы томитесь в борьбе?
Зачем восхожденье, ступени?
Поймёт эту тайну лишь тот,
Кто всю беспредельность мучений
В горячее сердце вольёт.
25 Но в тёмных равнинах страданья,
Принявши крещенье огнём,
Придём мы к Бессмертью Мечтанья,
Где будем с негаснущим днём.
Ты плачешь у детской постели,
30 Где бледный ребёнок застыл.
Но очи его заблестели
Высо́ко над мглою могил.
Последнего атома круга
Ещё не хватало — но вот,
35 По зелени пышного луга
Он к братьям небесным идёт.
Там ярко цветут златооки,
Он должен увидеть их был.
Он сам в полуясном намёке
40 Улыбкой о них говорил.
И мысль твоя скорбью одета,
Но ты полюбил — и любим:
Дорога незримого света
Теперь меж тобою и им.
45 Смотри, Я его облекаю
В сиянье Своей красоты.
С тобою Я слёзы роняю,
Но Я зажигаю — цветы».
См. также одноимённые страницы.
К. Д. Бальмонт. Полное собрание стихов. Том четвёртый. Издание третье — М.: Изд. Скорпион, 1913 