I. 18 октября 1809 т. Графъ Алексѣй Андреевичъ. Не безызвѣстно вамъ, что отъ почтоваго департамента издаваемы будутъ вѣдомости, подъ названіемъ: „Сѣверная Почта“, или „Новая С.-Петербургская Газета“, надъ коими главный надзоръ поручилъ я, въ особенности, товарищу министра внутреннихъ дѣлъ, тайному совѣтнику Козодавлеву. Главнѣйшая цѣль сего изданія есть та, чтобъ сообщая публикѣ приличныя обстоятельствамъ времени свѣдѣнія, заслуживающія ея вниманія, содержать всегда умы народные въ томъ направленіи, которое наиболѣе соотвѣтствуетъ благонамѣреннымъ видамъ правительства. А какъ, между прочимъ, военныя происшествія весьма много озабочиваютъ праздныхъ людей, которые всякіе слухи и небылицы для собственныхъ выгодъ своихъ разсѣваютъ въ народѣ, то въ пресѣченіе сего зла, и въ отвращеніе могущихъ быть отъ того непріятныхъ послѣдствій, за благо призналъ я предписать вамъ, чтобъ вы сообщали къ товарищу министра внутреннихъ дѣлъ Козодавлеву всѣ тѣ извѣстія по воинской части, которыя приличнымъ образомъ и въ надлежащее время могутъ быть объявляемы въ публикѣ, для помѣщеніи оныхъ въ „Сѣверную Почту“.
Къ свѣдѣнію публики по военной части долженствуетъ быть сообщаемо слѣдующее:
1) Объ одержанной россійскими войсками какой-нибудь побѣдѣ. Хотя таковыя извѣстія сообщаются реляціями, но подробныя реляціи не могутъ бытъ объявляемы инако, какъ по прошествіи нѣкотораго временя; въ „Сѣверной же Почтѣ“ можетъ о семъ упомянуто быть, хотя и кратко, но весьма скоро, или, лучше сказать, тотчасъ по полученіи увѣдомленія, предоставляя подробное описаніе по прежнему оффиціальнымъ газетамъ.
2) О переходѣ полковъ съ одного мѣста [н]а другое, и о назначеніи ихъ мѣстопребыванія, буде сіе не подлежитъ тайнѣ: напримѣръ, когда полкъ изъ одной губерніи переходитъ въ другую или по дешевизнѣ тамъ съѣстныхъ припасовъ, или для занятія непремѣнныхъ квартиръ, или для укомплектованія какой дивизіи и тому подобное. Предметъ сей весьма много занимаетъ публику и всякое движеніе войскъ подаетъ случай къ различнымъ толкамъ, нарушающимъ спокойствіе народное. Слѣдовательно, сообщивъ публикѣ заблаговременно о таковомъ переходѣ полковъ съ краткимъ объясненіемъ назначенія ихъ, можно удалить поводъ къ непристойнымъ заключеніямъ. При томъ, произойдетъ отъ сего и та весьма важная польза, что предпринимаемымъ отъ правительства военнымъ мѣрамъ, можно будетъ дать видъ, сообразный съ общимъ положеніемъ дѣлъ, и приличнымъ политическимъ связямъ съ иностранными державами; и наконецъ.
3) О учрежденіи и состояніи госпиталей и о призрѣніи больныхъ в раненыхъ воиновъ.
Впрочемъ, будучи удостовѣренъ, что вы и въ семъ случаѣ, по извѣстной мнѣ дѣятельности вашей, способствовать будете къ исполненію сей моей воли, пребываю къ вамъ благосклонный
Въ С.-Петербургѣ, 18 октября 1809 года.
II. Варшава, марта 27-го, 1818 года. Шесть дней тому назадъ получилъ я письмо твое, любезный Алексѣй Андреевичъ, отъ 10-го марта, и возвращаемыя при семъ бумаги. Я нахожу рѣшеніе весьма основательнымъ и въ то же время въ духѣ того милосердія, съ коимъ мы поступали съ самаго начала сего дѣла. Кажется мнѣ, дабы сохранить всю строгую справедливость, можно возвратить изъ сибирскихъ полковъ варшавскихъ посланныхъ, которые, по моему мнѣнію, болѣе принадлежатъ къ третьему или ко второму разряду, нежели къ первому. Если ты согласенъ будешь съ симъ моимъ мнѣніемъ, то тѣ унтеръ-офицеры, которые повезутъ нынѣ туда пять человѣкъ перваго разряда, могутъ назадъ привезти трехъ варшавскихъ посланныхъ. Сіе предоставляю я твоему лучшему собственному соображенію[2].
III[3]. 8-го сентября, 1819 г. Издавна тебѣ извѣстна, любезный Алексѣй Андреевичъ! искренняя моя къ тебѣ привязанность и дружба, и посему ты легко повѣришь тѣмъ чувствамъ, кои ощущалъ я при чтеніи твоихъ бумагъ. Съ одной стороны могъ я въ надлежащей силѣ цѣнить все, что твоя чувствительная душа должна была терпѣть въ тѣхъ обстоятельствахъ, въ которыхъ ты находился. Съ другой я умѣю также и цѣнить благоразуміе, съ коимъ ты дѣйствовалъ къ сихъ важныхъ произшествіяхъ. Благодарю тебя искренно отъ чистаго сердца за всѣ твои труды.
Произшествіе конечно прискорбное, но уже когда по несчастію случилось оное, то не оставалось другого средства изъ онаго выйдти, какъ давъ дѣйствовать силѣ и строгости законовъ.
Съ большимъ вниманіемъ читалъ я просьбу отъ тебя оригиналомъ мнѣ присланную и которую здѣсь включаю, дабы строго, искренно и безпристрастно намъ насъ самимъ вопросить: выполнено-ли нами все нами обѣщанное полку? Не имѣвъ съ собою положенія и грамоты данной полку, сего я теперь рѣшить не могу. Но прошу тебя искренно, обрати твое вниманіе на сей предметъ и при личномъ со мною свиданіи представь мнѣ опять сію оригинальную просьбу съ своими по оной замѣчаніями. Я нѣкоторыя мѣста карандашемъ отмѣтилъ.
Пребываю на вѣкъ тебя искренно любящимъ „Александрь“.
Боровичи, сентября 8-го 1819 года.
IV. Троппау. 5-го ноября 1820 г. Тебѣ должно уже бытъ извѣстно, любезный Алексѣй Андреевичъ, несчастное, но въ то же время и постыдное приключеніе, случившееся въ Семеновскомъ полку. Легко себѣ можешь вообразить, какое печальное чувство оно во мнѣ произвело. Произшествіе, можно сказать, неслыханное въ нашей Арміи. Еще печальнѣе, что оно случилось въ Гвардіи, а для меня лично еще грустнѣе, что именно въ Семеновскомъ полку. Но съ тобою привыкнувъ говорить со всею откровенностію, скажу тебѣ, что никто на свѣтѣ меня не убѣдитъ, чтобы сіе произшествіе было вымыслено солдатами, или происходило единственно, какъ показываютъ, отъ жестокаго обращенія съ оными полковника Шварца. Онъ былъ всегда за хорошаго и исправнаго офицера и командовалъ съ честію полномъ. Отчего вдругъ сдѣлаться ему варваромъ? По моему убѣжденію, тутъ кроются другія причины. Внушеніе кажется было не военное, ибо военный умѣлъ бы ихъ заставить взяться за ружье, чего никто изъ нихъ не сдѣлалъ, даже тесака не взялъ. Офицеры же всѣ старались пресѣчь неповиновеніе, но безуспѣшно.
По всему вышеписанному я заключаю, что тутъ было внушеніе чуждое, но не военное. Вопросъ возникаетъ: какое же? — Сіе трудно рѣшить. Признаюсь, что я его приписываю тайнымъ обществамъ, которыя, по доказательствамъ, которыя мы имѣемъ, всѣ въ сообщеніяхъ между собою, и коимъ весьма непріятно наше соединеніе и работа въ Троппау. Цѣль возмущенія, кажется, была испугать. Если къ сему присовокупить, что день былъ выбранъ тотъ самый, въ которой императрицы возвратились въ городъ, то кажется довольно ясно обнаруживается, что желали ихъ встревожить, дабы сими опасеніями меня принудить бросить занятія наши въ Троппау и воротиться поспѣшнѣе въ Петербургъ. Но Божьему Промыслу угодно било помѣшать сему и прекратить зло въ началѣ его. Мѣры, на которыя рѣшился Корпусный Командиръ, съ полкомъ впослѣдствіи были необходимы; но симъ полкъ погубленъ, и уже не можетъ долѣе существовать въ нынѣшнемъ его составѣ. Я почти увѣренъ, что если бы съ 1-й Гренадерской ротой приличнѣе поступили при самомъ началѣ, ничего другого важнаго не произошло. Но уже когда всѣ три баталіона возмутились, болѣе не оставалось дѣлать какъ то, что было исполнено. Сожалѣю еще, что выбрали крѣпости финляндскія для отправленія въ оныя баталіоновъ. Лучше было бы ихъ отправить въ Псковъ, въ Нарву и тому подобныя мѣста.
Какъ мнѣ ни грустно, но теперешній составъ полка нельзя уже такъ оставитъ. Онъ потерялъ всякую довѣренность. Ты усмотришь изъ приказа, при семъ прилагаемаго, какъ я счелъ приличнымъ поступить, послѣ здраваго размышленія.
Для укомплектованія же вновь полка я предлагаю единственныхъ способомъ взять первые баталіоны полковъ: Императора Австрійскаго, Короля Прусскаго и Наслѣдника Принца. Симъ самымъ полкъ сей опять будетъ хорошъ. Но все не старой, котораго мнѣ всегда будетъ жаль. Жаль также и сіи полки разстроивать; но нечего болѣе дѣлать. Для поправленія же сихъ трехъ полковъ полагаю третьи ихъ баталіоны раздѣлить на двое, чѣмъ опять будетъ по 8-ми ротъ, и укомплектовать взявъ по одной ротѣ отъ каждаго гренадерскаго и карабинернаго полка 2-й и 3-й Гренадерскихъ дивизій, что и составитъ 12 ротъ, которыя по 4-е роты и раздѣлить на каждый полкъ. Симъ ротамъ уже послано повелѣніе иттить. Я хотѣлъ тебя извѣстить о всемъ, привыкнувъ разсуждать съ тобою о всемъ что меня занимаетъ.
Прощай, любезный Алексѣй Андреевичъ! Кромѣ сего несчастнаго произшествія, у насъ, слава Богу, все хорошо идетъ. Но сіе произшествіе надѣлаетъ много толковъ. Напиши мнѣ, что ты про все сіе узнаешь. Тебя на вѣкъ искренно любящій.
Примѣчаніе. Письмо это напечатано нами съ копіи, снятой покойнымъ членомъ государственнаго совѣта Н. И. Бахтинымъ. Нынѣшній владѣлецъ бумагъ г. Бахтина, родной его племянникъ Н. Н. Селифонтовъ, приведя въ полнѣйшій порядокъ обширный семейный архивъ этого замѣчательнаго государств. дѣятеля, предоставилъ изъ нихъ «Русской Старинѣ», для напечатанія на ея страницахъ, наиболѣе интересные и важные документы, имѣющіе уже исключительно историческое значеніе.
Что касается до того событія, по поводу котораго написано приведенное письмо, то оно слишкомъ хорошо всѣмъ извѣстно, чтобы о немъ много распространяться. Приведемъ лишь нѣсколько строкъ объ этомъ происшествіи изъ біографіи гр. М. А. Милорадовича, составленной пишущимъ это строки и напечатанной въ «Военномъ Сборникѣ» 1869 г., октябрь, стр. 174—175:
«Л. Г. Семеновскій полкъ былъ любимѣйшій полкъ императора Александра I. Офицеры были образованнѣйшіе люди во всей гвардіи, солдаты отличались замѣчательною развитостью и сознаніемъ своего личнаго достоинства. Обращеніе начальниковъ съ подчиненными издавна славилось гуманностью. Вдругъ, какъ бы случайно, назначенъ былъ командиромъ полка — полковникъ Шварцъ, одинъ изъ тѣхъ грубыхъ, жестокихъ, полуобрусѣвшихъ нѣмцевъ-фронтовиковъ, которые въ старое (и, скажемъ, совершенно прошедшее) время принесли много и много зла Россіи вообще и русскому воинству въ особенности. Безчеловѣчныя жестокости были бы невыносимы вездѣ, а въ Семеновскомъ полку въ особенности. Тщетно нѣкоторые офицеры, во имя воинской дисциплины, сдерживали недовольство солдатъ. Оно росло все болѣе и болѣе, и наконецъ, вечеромъ 17-го октября 1820 года выразилось тѣмъ, что рота его величества вышла безоружная предъ казармами, выстроилась и потребовала удаленія полковаго командира. Когда же эти солдаты за поступокъ, по военнымъ законамъ крайне тяжкій и непростительный, были поведены въ крѣпость, солдаты прочихъ ротъ объявили, что и они хотятъ раздѣлить участь своихъ товарищей».
Приведенный нами выше документъ свидѣтельствуетъ, какъ глубоко огорченъ былъ императоръ Александръ Павловичъ проступкомъ его любимаго полка и какія мрачныя предположенія были вызваны въ немъ этимъ происшествіемъ. Упоминаемый въ письмѣ приказъ по россійской арміи отданъ былъ императоромъ 2-го ноября 1820 года, въ Троппау. Приказъ этотъ приведенъ въ числѣ прочихъ документовъ въ статьѣ: «Гр. М. А. Милорадовичъ» («Воен. Сб.» 1869, кн. X, стр. 176), а напечатанное нами письмо было еще помѣщено въ другомъ спискѣ въ «Чтеніяхъ Моск. Общ. Истор. (1861 г. кн. IV стр. 187).
Замѣтка М. Н. Лонгинова. «Говоря о письмахъ императора Александра I къ Аракчееву не безъинтересно замѣтить, что въ началѣ тридцатыхъ годовъ за границей вышло въ свѣтъ собраніе этихъ писемъ, но изданіе это было почти все истреблено. У Аракчеева осталось 24 экземпляра; онъ заложилъ по два экземпляра въ стѣны Грузинскаго собора, подъ каждою изъ двѣнадцати колоннъ, находящихся въ какой-то изъ частей онаго, когда храмъ этотъ окончательно отстроивался. Это слышано мною отъ лица, которому это передавалъ покойный графъ П. А. Клейнмихель и которое достойно полнѣйшаго довѣрія».
Примѣчанія[править]
- ↑ Въ распоряженіи «Русской Старины» имѣется довольно значительное собраніе писемъ императора Александра I къ Аракчееву. Сообщеніемъ нынѣ печатаемыхъ трехъ писемъ Александра I — мы обязаны письмомъ 1809 г. — А. Н. Петрову и послѣднихъ двухъ — Н. Н. Селифонтову. М. И. Богдановичъ просмотрѣлъ послѣднія два письма и сдѣлалъ приведенныя на нихъ отмѣтки. Ред.
- ↑ Въ началѣ 1818 года, когда государь находился въ Варшавѣ, для открытія сейма, отправились туда ходаки изъ холынской волости, входившей въ поселеніе Перновскаго гренадерскаго полка, для принесенія императору жалобы на графа Аракчеева. Здѣсь идетъ рѣчь объ этихъ людяхъ.
Н. Богдановичъ.
- ↑ Здѣсь дѣло идетъ о военномъ судѣ, наряженномъ по случаю бунта, лѣтомъ 1819 года, въ чугуевскомъ и таганрогскомъ округахъ военнаго поселенія.Н. Богдановичъ.