ЕЭБЕ/Одежда: различия между версиями

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Нет описания правки
Нет описания правки
Строка 42: Строка 42:
''Одежда в раввинской литературе.'' Законоучители установили некоторые правила в отношении О., исходя из двух точек зрения: с одной стороны, отличие еврейской О. в их глазах могло служить предохранительным средством от слияния с неевреями, а с другой — роскошь в О. могла возбудить зависть у окружающего населения. Основанием для подобных постановлений служили следующие правила из талмудической литературы. Еврею возбраняется одевать разноцветную О. из пурпура, какую носят язычники, а также носить широкие панталоны, подобно им (Сифре, 81). Во время религиозных преследований следует скорее подвергнуть свою жизнь опасности, чем сделать малейшую перемену в своей О., чтобы стать похожим на язычника (Санг., 74б). Иосиф Каро устанавливает правило, что нельзя носит О. иноверцев (Шулхан-Арух, Иоре-Деа, 178, § 1). Исключение из этого правила делается им лишь для евреев, которые в силу своего положения приходят в близкое соприкосновение с правительственными сферами; им разрешается носить О. соответственно их положению (ib., 32). Столь строгое отношение к перемене О. объясняется также ненавистью к евреям со стороны окружающего населения. В тех местностях, где отношения между евреями и коренным населением были сравнительно более благоприятными, как, например, в Италии, замечается тенденция не делать резкого различия между О. еврея и нееврея ({{lang|he|לקט יושד}}, 29; ср. Güdemann, Gesch., III). Автор «Agudah» сообщает от имени своих учителей, что они разрешили многим евреям носить разноцветную одежду (см. ниже) во время преследования евреев, чтобы не узнали, что они евреи ({{lang|he|אגודה}}, 125б). М. Софер, известный талмудист, на основании одного агадического изречения горячо выступает против тех, которые меняют свое имя, язык, О., «что Бог запретил» ({{lang|he|לב העבדי}}, 1, 35). Особенно было обращено внимание на цвет О. Все светлые цвета порицались раввинами как возбуждающие страсти и вызывающие зависть ({{lang|he|קב הישד}}, § 82; {{lang|he|יוםף אומץ}}, 199б); предпочтительно носили О. черного цвета (респонсы р. Веньямина Зееба, § 282). Особенно выступали раввины против разноцветной О. Р. Израиль Иссерлейн говорит, что коренное население Германии убеждено в том, что носить разноцветную О. евреям запрещается религией ({{lang|he|תדומת הדשן}}, § 296). — На Востоке, рядом с законами и обычаем страны, устанавливающими различие в О. между евреем и мусульманином, существовало также соответствующее постановление раввинов ({{lang|he|בהונת עולם}}, 14; ср. также респонсы Иосифа Колона, § 88). — Подробный исторический материал об особых формах еврейской О. в средние века, главным образом в Германии, имеющийся в раввинских респонсах того времени, приведен у Берлинера (Aus dem innern Leben, 2 и сл., 62—65). — Ср.: J. Perles, Beiträge zur Geschichte der hebräischen und aram. Studien. 1884; 49; M. Güdemann, Geschichte d. Erziehungswesens etc.; Grünbaum, Jüdisch-deutsche Literatur, 1894, 502—504; И. Б. Левинзон, {{lang|he|העודה בישראל}}; J. E., IV, 294 и сл.
''Одежда в раввинской литературе.'' Законоучители установили некоторые правила в отношении О., исходя из двух точек зрения: с одной стороны, отличие еврейской О. в их глазах могло служить предохранительным средством от слияния с неевреями, а с другой — роскошь в О. могла возбудить зависть у окружающего населения. Основанием для подобных постановлений служили следующие правила из талмудической литературы. Еврею возбраняется одевать разноцветную О. из пурпура, какую носят язычники, а также носить широкие панталоны, подобно им (Сифре, 81). Во время религиозных преследований следует скорее подвергнуть свою жизнь опасности, чем сделать малейшую перемену в своей О., чтобы стать похожим на язычника (Санг., 74б). Иосиф Каро устанавливает правило, что нельзя носит О. иноверцев (Шулхан-Арух, Иоре-Деа, 178, § 1). Исключение из этого правила делается им лишь для евреев, которые в силу своего положения приходят в близкое соприкосновение с правительственными сферами; им разрешается носить О. соответственно их положению (ib., 32). Столь строгое отношение к перемене О. объясняется также ненавистью к евреям со стороны окружающего населения. В тех местностях, где отношения между евреями и коренным населением были сравнительно более благоприятными, как, например, в Италии, замечается тенденция не делать резкого различия между О. еврея и нееврея ({{lang|he|לקט יושד}}, 29; ср. Güdemann, Gesch., III). Автор «Agudah» сообщает от имени своих учителей, что они разрешили многим евреям носить разноцветную одежду (см. ниже) во время преследования евреев, чтобы не узнали, что они евреи ({{lang|he|אגודה}}, 125б). М. Софер, известный талмудист, на основании одного агадического изречения горячо выступает против тех, которые меняют свое имя, язык, О., «что Бог запретил» ({{lang|he|לב העבדי}}, 1, 35). Особенно было обращено внимание на цвет О. Все светлые цвета порицались раввинами как возбуждающие страсти и вызывающие зависть ({{lang|he|קב הישד}}, § 82; {{lang|he|יוםף אומץ}}, 199б); предпочтительно носили О. черного цвета (респонсы р. Веньямина Зееба, § 282). Особенно выступали раввины против разноцветной О. Р. Израиль Иссерлейн говорит, что коренное население Германии убеждено в том, что носить разноцветную О. евреям запрещается религией ({{lang|he|תדומת הדשן}}, § 296). — На Востоке, рядом с законами и обычаем страны, устанавливающими различие в О. между евреем и мусульманином, существовало также соответствующее постановление раввинов ({{lang|he|בהונת עולם}}, 14; ср. также респонсы Иосифа Колона, § 88). — Подробный исторический материал об особых формах еврейской О. в средние века, главным образом в Германии, имеющийся в раввинских респонсах того времени, приведен у Берлинера (Aus dem innern Leben, 2 и сл., 62—65). — Ср.: J. Perles, Beiträge zur Geschichte der hebräischen und aram. Studien. 1884; 49; M. Güdemann, Geschichte d. Erziehungswesens etc.; Grünbaum, Jüdisch-deutsche Literatur, 1894, 502—504; И. Б. Левинзон, {{lang|he|העודה בישראל}}; J. E., IV, 294 и сл.


{{ЕЭБЕ/Подпись|А. К.}}
{{ЕЭБЕ/Подпись|А. К./Карлин}}


''О. в средние века и в новое время.'' В эпоху средних веков, когда европейская одежда начинает значительно усложняться, характерные черты еврейской одежды выступают особенно ярко. Евреи продолжают соблюдать свои исконные религиозные предписания, требующие ношения кистей на прямоугольных частях О., запрещающие смешение шерсти с полотном. Они не носят холщовых платьев с шерстяными рукавами, не следуют всеобщей средневековой моде, состоящей в комбинировании двух-трех цветов материи (mi parti streichecht), в виде пестрых полос, предпочитают темные цвета, особенно черный, любят длинные, просторные О. без модных в то время зубцеобразных вырезов на кайме и запястье. В торжественных случаях мужчины, как и женщины, одевают особое одеяние {{lang|he|םדגז}}, вероятно, от немецкого sarg — гроб, и первоначально обозначающее «саван» (во многих местах оно называлось также kittel) — белую шелковую рубаху без правого рукава в знак праздничного отдыха. Первоначально она служила только субботней О., затем ее стали одевать в Иом-Киппур, в пасхальный вечер, жених к венцу. Позднее ее начали употреблять и в качестве похоронной О.; с установлением этого обычая «саргенес»является одновременно и праздничной, и траурной О. В начале XIII века еврей-миннезингер Зюскинд из Тримберга, давая волю своему негодованию по поводу неуважительного к нему отношения со стороны рыцарей, выражается следующими словами:
''О. в средние века и в новое время.'' В эпоху средних веков, когда европейская одежда начинает значительно усложняться, характерные черты еврейской одежды выступают особенно ярко. Евреи продолжают соблюдать свои исконные религиозные предписания, требующие ношения кистей на прямоугольных частях О., запрещающие смешение шерсти с полотном. Они не носят холщовых платьев с шерстяными рукавами, не следуют всеобщей средневековой моде, состоящей в комбинировании двух-трех цветов материи (mi parti streichecht), в виде пестрых полос, предпочитают темные цвета, особенно черный, любят длинные, просторные О. без модных в то время зубцеобразных вырезов на кайме и запястье. В торжественных случаях мужчины, как и женщины, одевают особое одеяние {{lang|he|םדגז}}, вероятно, от немецкого sarg — гроб, и первоначально обозначающее «саван» (во многих местах оно называлось также kittel) — белую шелковую рубаху без правого рукава в знак праздничного отдыха. Первоначально она служила только субботней О., затем ее стали одевать в Иом-Киппур, в пасхальный вечер, жених к венцу. Позднее ее начали употреблять и в качестве похоронной О.; с установлением этого обычая «саргенес»является одновременно и праздничной, и траурной О. В начале XIII века еврей-миннезингер Зюскинд из Тримберга, давая волю своему негодованию по поводу неуважительного к нему отношения со стороны рыцарей, выражается следующими словами:

Версия от 05:44, 15 ноября 2016

Одежда — Для обозначения платья еврейский язык пользуется словом בגד, безразлично — имеется ли в виду одеяние бедняка, роскошное одеяние царя или облачение первосвященника, мужское или женское (Быт., 28, 20; I Цар., 22, 30; Втор., 24, 17; Исх., 29, 5), причем в состав этого понятия входит и головной убор. Другим термином служат слова לבוש‎, מלבוש‎, תלבשת, которые употребляются в том же широком смысле, что и первое (Иов, 24, 7, 10; 31, 19; 38, 14; II Цар., 10, 22; Ис., 59, 17; Дан., 3, 21, куда входит и понятие об обуви). В том же смысле употребляется слово בםות (Исх., 22, 26) — дословно «покрывало», хотя чаще по отношению к верхнему платью, которое может служить одновременно и покрывалом. Реже употребляется слово מד‎, מדים‎, מדות (I Сам., 4, 12; II Сам., 10, 4; Пс., 109, 18; 133, 2 и т. д.; часто об облачении первосвященника: Лев., 6, 3). [Еще одно название О. שמלה = שלמה можно было бы, на основании слов Исайи (3, 6—7), толковать в смысле богатого платья, но этому противоречат др. тексты, например Быт., 9, 23; Исх., 22, 26; Втор., 22, 17 и др., где слово שמלה, очевидно, обозначает простыню или покрывало, либо нечто вроде абаие нынешних арабов. — Ред.]. Ассирийские и египетские памятники сохранили слишком мало изображений еврейского платья, а так как Пятикнижие также сравнительно мало дает сведений о нем, то приходится поневоле обращаться к быту современного нам Востока, чтобы путем аналогии дополнить, хоть гадательно, данные, которые мы имеем. Конечно, нельзя считаться в данном случае с нынешним городским покроем платья, но довольно примитивная одежда современных нам феллахов и сирийских бедуинов, вероятно, во многом напоминает костюм древнего еврея.

Мужская одежда. — Древнейшим платьем мужчин является передник, אזוד, — кусок ткани, повязанный кругом пояса. Библейское повествование относит изобретение одежды к моменту, когда в человеке впервые проснулся стыд. Сперва передники изготовлялись из фиговых листьев и из шкуры животного. Это являлось в глазах древнего еврея настолько важным культурным приобретением, что оно приписывается уже первым людям, Адаму и Еве (Быт., 3, 21). В исторический период платье, сделанное из шкуры, более не встречается, за редкими, конечно, исключениями; шкуру заменили материей. Египетские изображения доказывают нам, что в стране фараонов передник был обыденной одеждой. В древнем царстве это — единственное одеяние, бывшее в обиходе, а в среднем и в новом, когда были введены и другие части костюма, передник все же сохранил свое значение. Аммиан говорит, что передник был обычным одеянием сарацин. Арабское слово Izar употребляется теперь в значении накидки, вроде плаща; но старинное одеяние, передник, теперь Ihram — обязательная О., надеваемая паломниками в пределах Мекки (ср. Niebuhr, Beschreibung Arabiens, 364; id., Reise, I, 268). В качестве О. еврейское слово Ezor упоминается и в описаниях ассириян и вавилонян в Св. Писании (Ис., 5, 27; Иез., 23, 15). Это подтверждается изображениями на памятниках ассириян, где подобные передники имеются поверх другой одежды (ср. Perrot и Chipiez, Histoire de l’Art., I, фиг. 14; II, фиг. 15, 116). Интересно отметить, что Пятикнижие не упоминает ни разу о подобном одеянии у евреев, разве говоря о пророках (например, Илия, II Цар., 1, 8 и т. д.). Правда, такие фигуральные выражения, как «Справедливость — передник у чресел его» (Ис., 11, 5) или «опоясаться силой» (I Сам., 2, 4 и т. д.), могут иметь отношение к אזוד в смысле передника, что, однако, не исключает за этим словом и значения «пояса». На основании Библии можно вывести заключение, что среди евреев очень давно было распространено ношение рубахи (בתנת), «кетонет», покрывавшей всю верхнюю часть тела и заменившей уже в глубокой древности передник. Рубаха эта перешла от финикиян к грекам и римлянам в качестве хитона (χιτών) и туники. Она, по-видимому, совершенно соответствовала нижнему белью современных нам феллахов и бедуинов. Это — грубый китель (tob) из хлопчатобумажной материи, с вырезом спереди на груди и с широкими свободными рукавами, окрашенный преимущественно в темно-синий цвет. Рубаха доходит до колен и охватывается широким кожаным поясом, у бедуинов — волосяным шнуром. При работе и при быстрой ходьбе рубаха подбирается за пояс, а рукава связываются. По-видимому, еврейская туника была короче феллахского tob’а и имела короткие рукава, а порой вовсе их не имела. Ее охватывал пояс (חגוד или אבנט‎, אזוד?) либо простая бечевка. Длинная рубаха, по щиколотки, с длинными рукавами у мужчин, обращала на себя всеобщее внимание (בתנת פםים, Быт., 37, 3,23, в LXX ошибочно χιτιών — пестрая О.). Под влиянием ханаанейского платья еврейская мода требовала, чтобы хитоны были длиннее прежних. Поверх хитона набрасывался плащ, שמלה (Быт., 9, 23; 37, 34; 44, 13; Исх., 12, 35; Иош., 7, 6 и т. д.) или שלמה (Исх., 22, 8, 25; Втор., 24, 13; Иош., 9, 5; 22, 8 и т. д.), иначе בגד (Быт., 28, 20; Числ., 15, 38 и т. д.) или רםות (Вт., 22, 12) и даже םות. Пятикнижие делает предположение, что даже у беднейшего имелся этот плащ (Исх., 22, 26). Об обычае носить плащ свидетельствует то, что о людях, вышедших в одном хитоне, выражались: «голые» (עדום; I Сам., 19, 24; Ам., 2, 16 и др. м.). Библия не дает никаких указаний относительно формы этого плаща, и его обыкновенно рисуют себе в виде греческого гиматиона или римской тоги, т. е. квадратным или прямоугольным куском ткани, который драпировался кругом плеч. Правда, подобные тоги употребляют некоторые племена бедуинов, например египетские (Niebuhr, Beschreibung Arabiens), но всего вероятнее, что это было нечто вроде нынешней «абаие» феллахов. Это — четырехугольный кусок грубой шерстяной ткани, окрашенный в черный или бурый цвет или белыми и бурыми полосами. Весь кусок материи сшивается таким образом, что образуется одно отверстие спереди и два для рук. «Абаие» заменяет бедняку ночью одеяло. Эту неуклюжую рубаху снимают при работе. Вместе с тем «абаие» служит феллаху для переноски вещей (Исх., 12, 34; II Цар., 4, 39; Притч., 30, 4; ср. Судьи, 8, 25; I Сам., 21, 10). Широкая складка на груди служила карманом, куда при случае помещали хлеб в зерне и печеный, мясо и т. п. (Руфь, 3, 15; Хагг., 2, 12; I Сам., 17, 40; Лук., 6, 38; фигурально Пс., 79, 12; Ис., 65, 6 и сл.). Легко понять, насколько эта «симла» являлась необходимой в обиходе, почему обычное право и требовало возвращения ее хозяину, в случае задолженности его, до заката солнца (Исх., 22, 25; Втор., 24, 12; ср. Аммиан, 2, 8). Таким образом, «симла» и хитон — «кетонет» — являются единственными принадлежностями костюма древнего еврея. Шаровары составляли исключительную принадлежность жреческого сословия. Весь костюм изготовлялся из шерсти (צמד) или льна (פשתים, Гош., 2, 7, 11; Лев., 13, 59; Втор., 22, 11); материя, изготовленная из льна, носила специальное название בד (I Сам., 2, 18; 22, 18; II Сам., 6, 14 и др. м.). Более грубая ткань изготовлялась из козьей и верблюжьей шерсти. Ткать, прясть и шить О. предоставлялось женщинам (I Сам., 2, 19; Притч., 31, 19). Библейское законоположение запрещает носить ткань, содержащую шерсть и лен (שעטנז); этот закон помещен рядом с запрещением скрещивать разные породы животных, засевать поле одновременно двумя сортами растений, запрягать одновременно животных разной породы. По-видимому, это имело известную связь с некоторыми языческими культами. Смешение тканей, изготовленных из предметов растительного и животного мира, играло известную роль в колдовстве. Едва ли что могло быть проще этой О., привезенной евреями из пустыни; они сохраняли ее и в земледельческом быту своем. Основные черты ее, вероятно, по сию пору сохранились в О. феллахов. — Культура ханаанеев, конечно, не осталась без влияния на О. горожан; она была гораздо изящнее простой белой О. египтян, а тем более еврейской, о чем свидетельствуют рисунки, изображающие ханаанеев на египетских памятниках. На гробнице Hui в Фивах сирийские послы одеты в длинное, прилегающее к телу верхнее платье в синюю или красную полоску, с богатой вышивкой. Нижнее платье желтого цвета с узкими рукавами. Помимо этого, на них шаровары (ср. рис. в Hebr. Arch. Бевцингера, стр. 100). Правда, Пятикнижие не дает нам никаких указаний на то, чтобы евреи переняли этот костюм у ханаанеев, но едва ли можно оспаривать облагораживающее влияние их. Даже небогатые люди надевали порой длинную «кетонет», почему во время работы и путешествий приходилось «препоясываться» (Исх., 12, 11; II Цар., 4, 29 и др. м.). У знатных платье доходило даже до земли (cp. Ис., 6, 1, שולים). На мраморном рельефе Санхериба евреи-пленники изображены в длинных хитонах с короткими рукавами. О. их слишком отличается от ассирийской, и по-видимому, художник рисовал с натуры. Зато на обелиске Салманассара художник представил их уже в условном стиле, и послы царя Иегу, приносящие дань, изображены в ассирийской О. и в соответствующем головном уборе. Ярко окрашенные ткани и платье (צבע דקמה) соседей могли нравиться более знатным израильтянам, а в особенности женщинам. Пышная О. придворных царя Соломона так далека от примитивного одеяния детей пустыни, что богатство ее возбуждает удивление царицы Савской (I Цар., 10, 5). К костюму еврея прибавился под влиянием моды meil (מעיל), по-видимому, нечто вроде широкого и длинного талара с рукавами, изготовленного из тонкой ткани; он заменил собой древнюю «симлу» (I Сам., 2, 19; 15, 27 и др. м.); поверх надевали еще «aderet» (אדרת‎, אדר), о форме которой нам ничего не известно. Этим словом названа власяница пророка и богато расшитое платье, упомянутое в Иош. (7, 21). Изменение коснулось и «ketonet», которую заменил тонкий полотняный «Sadin» (םדין), вероятно, мало отступивший от покроя первой (Суд., 14, 12 и сл.). В последующие эпохи еврейский костюм подвергался дальнейшим изменениям в смысле увеличения числа частей его. О. трех юношей, брошенных в огненную печь (Дан., 3, 21), была, во всяком случае, вавилонской или персидской, но не национально-еврейской. Упомянутый там םדבל, как и персидская О. того же имени, — нечто вроде коротких широких шаровар; פטיש, вероятно, рубаха, а רדבּלא — плащ. Возрастающие роскошь и художественный вкус сказались на выборе ткани. Торговые сношения с финикиянами познакомили евреев с дорогим пурпуром; Египет дал свой тонкий виссон (שש, впоследствии בוץ), а северная Сирия камчатную узорчатую ткань (Ам., 3, 12). Но главным образом шли дорогие произведения всемирно известных тогда вавилонских ткачей. Ткани последних, снабженные богатыми вышивками, считались самыми тонкими в мире (Иез., 27, 7; ср. Иош., 7, 21). Действительно ли под משי следует понимать шелк, нельзя установить, хотя этимологически такое толкование (от משה) оправдывается (LXX τριπαχον = тонкие нити). С развитием благосостояния растет и роскошь в О. Дом добродетельной женщины в Притч. украшен алой тканью, и сын Сираха говорит: «не гордись своим красивым платьем». Богатые и знатные евреи уже во времена пророков стали перенимать платье у чужих народов (Цеф., 1, 8), и в домах у них хранились богатые запасы его (Иов., 27, 16), а у царей за гардеробом (מלתחה), помещающемся в особом здании, следили специальные чины (ср. II Цар., 22, 14). Дорого ценились подарки в виде праздничного платья (מחלצות, Ис., 3, 22; Зех., 3, 4; חליפות Быт., 45, 22; Суд., 14, 12; II Цар., 5, 22). Ярче всего это отразилось на О. священников, заменивших простой полотняный хитон пышным облачением.

Женская О. в общем мало чем отличалась от О. мужчин. Ее важнейшие части были те же — ketonet и simla. Однако предписание Библии мужчине не надевать женского платья, и наоборот, говорит за то, что известное различие между ними существовало. Вероятно, женский костюм был длиннее и из более тонкой ткани, с известными украшениями. И по сей день мужская «абаие» и «тоб» феллаха мало чем отличаются от костюма феллашек. «Кетонет пасим» является принадлежностью богатых и принцесс (Быт., 37, 3; II Сам., 13, 18). Пророки беспрестанно жалуются на роскошь женских нарядов, на платья багряного цвета, пурпура и на ткани с золотыми нитями (Иер., 4, 30; Пс., 45, 14). Дорогие ткани тянутся по полу (Иер., 13, 22 и т. д.), женщины опоясаны дорогими поясами и шарфами (קשודים) и носят длинные покрывала. В описании женского туалета, данного пророком Исаией (3, 18), мы находим еще 3 рода верхнего платья, кроме вышеупомянутых: מטפתה ,מעטפה ,פתיגיל, форма и покрой которых нам не известны. Особенность женского костюма составляют многочисленность и разнообразие покрывал и вуалей. Обычай Востока, под влиянием ислама, требует, чтобы женщина закрывала лицо в присутствии чужого мужчины. В силу этого египтянки закрывают лицо, начиная с глаз, феллашки же набрасывают покрывало на голову и плечи и спускают его в нужный момент на лицо. Доказать существование этого обычая у евреев невозможно. Правда, Ревекка опустила покрывало, увидев жениха (Быт., 24, 65; ср. Быт., 29, 22 и сл.; Lane, Sitten, Ι, 183); в других случаях жены патриархов являются с непокрытым лицом. Тамар опускает вуаль, чтобы не быть узнанной тестем (Быт., 38, 15), но отсюда нельзя заключить, чтобы обычай такой господствовал среди евреев. И в данном случае проявляется та свобода, которой пользовалась еврейская женщина в древности по сравнению с мусульманками. Вероятно, и тогда существовало различие между горожанами и сельскими обывателями, подобно тому как и теперь жены бедуинов и феллахов пользуются гораздо более широкой свободой, чем жены горожан. Во всяком случае, во времена пророков покрывало является необходимой частью женского туалета (ср. Ис., 3, 18; 47, 2; П. Песн., 5, 7), почему в Пятикнижии и сохранился ряд названий для всевозможных видов его: רדידים‎, צמה‎, דעלה‎, צעיף. Быт., 35, 2 говорит об обычае одевать свежее платье при совершении известных религиозных предписаний.

«Святость» точно так же передавалась другому предмету, как и ритуальная нечистота, и платье, освященное таким образом, не должно было более служить другим целям, иначе это было осквернением его. Относительно этого взгляда ср. для позднейшего времени Иез., 44, 19; Хаг., 2, 12. Вот почему и служители Баала, созванные царем Иегу на празднество, получили из хранилища (при храме?) новые одеяния (II Цар., 10, 22), а ношение чужой О. равносильно служению чужому Богу (Цеф., 1, 8). Новое платье могло порой быть заменено вымытым; стирка — это подготовка к торжеству, «сделаться святым» (Исх., 19, 10). Обычай облачаться по случаю праздника в новую О. связан с культом. Интересно отметить, что праздничное платье называется חליפות — «О. для смены». Обычай менять платье в связи с известными обрядами культа, может быть, имеет и другую причину: одевают платье идола с целью ближайшего соприкосновения с ним. Одно и то же слово אפוד, служащее для обозначения платья идола (плаща) и священнического облачения, указывает лишь на то, что для прорицания, для которого «эфод» главным образом и служил, священник набрасывал на себя плащ божества, чтобы таинственная сила последнего перешла к нему. Многие аналогии этого обычая можно привести из нового и древнего времени. Заклинание, приведенное Деличем у Bör’а (Иезекиил, XIII), говорит о том же представлении. В Палестине и поныне туземцы вешают на священные деревья куски ткани. Эти «священные ткани» приобретают затем, по верованию туземцев, таинственную силу (Baldensperger, в PEF. Quart. Statements, 1893, 204). Так, Иез., 13, 18 повествует о «покрывалах», которые «лжепророки-прорицатели» накидывали на голову вопрошающего, чтобы вовлечь его таким образом в магический круг. Илия набрасывает на Элишу свой плащ (I Цар., 19, 19). Если в данном случае мы могли бы объяснить этот плащ как внешний, видимый признак пророка, то во всех других повествованиях плащ этот играет роль магического жезла, совершающего чудеса. Илия рассекает им воды Иордана (II Цар., 2, 8); действительным преемником Илии Элиша сделался лишь после того, как стал обладать этим плащом, творившим чудеса и в его руках (II Цар., 2, 13). Здесь ясно просвечивает идея, что таинственная сила, присущая святому человеку, передается его О. Исходя из этого, следует вообще понимать происхождение выражения «пророческий плащ» не в том смысле, что он был отличительным признаком пророка, а в том, что пророк носил священные О. В качестве О. пророка мы встречаем кожаный передник, как у Илии (II Цар., 1, 8); возможно, что льняной Ezor, подобный тому, который носил Иеремия, относится сюда же (Иер., 13, 1). A если это не передник, то это кожаный плащ (אדרח שעד), которому пророки отдавали предпочтение (I Цар., 1, 8; Зех., 13, 4); но и тот, и другой относятся к одной категории. Это старинное, вышедшее из употребления платье, годящееся лишь в исключительных случаях, в связи с религиозным значением его; таким же является и кожаный передник арабов, в котором они обегают кругом Каабы. То же могло повториться и с «мешком» — שק, распространенным в древности как О. и сохранившим за собой исключительное применение в случаях траура (Быт., 37, 34; II Сам., 3, 31; I Цар., 20, 31; 21, 27; II Цар., 6, 30; 19, 1 и др. м.); вместе с тем, эта О. выражает и самую высокую степень приниженности (I Цар., 20, 30), форма «мешка» нигде не описана. Из выражения, что мешок «налагали» на чресла (Быт., 37, 34; Ам., 8, 10; Иер., 48, 37), или «опоясывались» им, можно сделать заключение, что «мешок» — это пояс у бедер, соответствующий вышеупомянутому переднику (Nowack, Archäologie, 193). Против этой гипотезы говорит лишь одно, что «мешок» еще и впоследствии надевали не только под верхним платьем (II Цар., 6, 30), но он составлял по большей части единственную О. (I Цар., 10, 31; 21, 27; Ис., 3, 24; 32, 11 и т. д.), которую носили и мужчины, и женщины, поэтому его следует считать чем-то вроде «кетонет». За то, что этот «сак» покрывал все тело, говорят слова пророка Исайи (20, 2). Он же надевал его поверх «кетонет». Здесь «мешок» употреблен вместо обыденной власяницы пророка, либо שק означает, хотя и не совсем точно, то же, что и אדרת. Последнее, пожалуй, вероятнее первого. — Как и нижнее платье, его повязывали поясом или шнуром; изготовляли из грубой козьей или верблюжьей шерсти. Как знак траура его сначала носили на голом теле (Иов., 16, 15 и т. д.) и не снимали даже ночью, как выражение самой глубокой печали (I Цар., 21. 27).

Головной убор. Ни Священное Писание, ни памятники Ассирии и Египта не дают нам представления о головном уборе древнего еврея. Послы Иегу, приносящие дар Салманассару и изображенные на обелиске, как указано выше, изображены в ассирийском платье; на мраморном барельефе Санхериба они изображены с обнаженной головой. Некоторые указания мы можем получить по египетскому рисунку на гробнице Hui, где изображен посол-сириец: его длинные волосы охвачены шнуром кругом головы. В одном месте в Библии, действительно, рядом с «мешком» упоминается и бечевка на голове (I Цар., 20, 31), что выражает самую глубокую приниженность. Изредка и поныне в Аравии можно найти этот головной убор. Употребление его, упомянутое в I Цар., 20, 31, могло быть обязано, подобно «мешку», старинной манере. Защищать от солнца этот шнур, конечно, не мог, почему евреи, естественно, уже в древности стали прибегать к другому роду защиты головы. Скорее всего их головной убор напоминал нынешний убор арабов-бедуинов. Это довольно большой четырехугольный кусок ткани (keffije), сложенный треугольником и охватывающий всю голову. Средний кусок материи ниспадает свободно на плечи, покрывая затылок; два остальных конца связываются у подбородка, а свободные края опускаются на плечи. Таким образом шея, затылок и щеки защищены от солнца. Толстый крашеный шерстяной шнур в виде кольца (akal) плотно держит этот платок на голове. Феллахи и городские арабы носят, по большей части, маленькую белую шапочку, поверх которой часто надевают войлочную ермолку или красную феску, а кругом повязывают платок. Различные города, сословия и даже вероисповедания отличаются друг от друга формой и цветом этого головного убора. Возможно, что именно он и был в употреблении у евреев в последнее время, по крайней мере, у горожан и знатных. Его название, צניף, говорит за то, что это было нечто, дававшее возможность свивать, повязывать вокруг головы, т. е. тюрбан; глагол חבש, дословно «обвивать» (Исх., 29, 9; Иез., 16, 10). Форма тюрбана крайне разнообразна по материалу, величине, цвету и способу повязки. Возможно, что у евреев по тюрбану отличались жители одного города от другого, как и различные классы общества. По крайней мере, это имело место у ассирийцев и у вавилонян, мода которых при посредстве ханаанеев могла влиять и на евреев. В противоположность им, египтяне, даже жрецы их, не носили ничего на голове (ср. Ermann, Aegypten, 314—403). Роскошью отличался особый головной убор, פאד, который надевал жених в день свадьбы (Ис., 61, 3), впрочем, особенно знатные мужчины и женщины носили его в будни (Исайя, 3, 20). Один раз этим именем назван и убор жрецов (Исх., 39, 28). Некоторые данные позволяют думать, что פאד надевали поверх тюрбана; его разновидностью является тюрбан священников, מגבעה, и первосвященника, מצנפת.

Обувь. — Необутыми ходили лишь бедняки, хотя предполагают, что и они носили сандалии (Ам., 2, 6; 8, 6; ср. Втор., 25, 10). Подошвы (נעלים) изготовлялись из кожи или дерева и прикреплялись у ноги ремнем, שדוך. На Востоке оставаться обутым в комнате так же неприлично, как в Европе не снимать шляпы (ср. Лук., 7, 38). Сандалии снимали у входа в храм, так поступают ныне мусульмане (Исх., 3, 5; 12, 11; Иош., 5, 15); священники служили босыми. В других случаях хождение босым являлось знаком траура (II Сам., 15, 30; Иез., 24, 17, 23). Естественно, что богатство и художественный вкус могли сказаться в известной мере и в этой области.

В связи с О. и украшениями стоял целый ряд обычаев, к числу их относится предписанное Библией ношение «кистей» у краев верхнего платья (גדלים; Втор., 22, 12; ציצית, Числ., 15, 38). Пятикнижие повелевает ввести в каждую такую кисть синюю пурпуровую нить, — кисти напоминают о Божьих заповедях. Первоисточник этого обычая, по мнению библейских критиков, следует искать в украшениях и талисманах, служащих защитой от злых духов и т. д. В качестве амулетов мы находим подобные кисти и у других народов, как, например, у персов (Niebuhr, Reisen, II, 130, 150). В ту же категорию, по их мнению, следует отнести и филактерии и колокольчики вместе с гранатами на подоле первосвященника. Представление, что О. воспринимает силу своего владельца, привело к тому, что возникла символизация не только в О. пророков, но и в обиходе вообще. Так, Элеазара облачили в платье Аарона (Числ., 20, 26), передавая ему власть отца; по словам пророка Исайи, Элияким должен одеть «кетонет» и пояс Шебны, вступая в отправление обязанностей (Ис., 22, 21). Давиду передают корону и украшения, бывшие на царе Сауле. Сюда же следует отнести и обычай обмениваться платьем, заключая союз. Ионатан отдает Давиду свою О. и оружие, подобно тому как Главк и Диомед меняются при этом оружием. Ищущий защиты араб хватает за О. патрона. Символическое значение имело встряхивание платья, означавшее высшую степень омерзения (Деяния, 18, 6); этим движением араб и поныне выражает свое чувство презрения (ср. Нехемия, 5, 13). Тяжелым оскорблением считалось обрезать кому-нибудь О. наполовину (I Хрон., 19, 4); наоборот, высший почет выражался тем, что О. устилали путь; так встречали владетельных особ (II Цар., 9, 13; Матф., 21, 8). Обычай этот господствует на Востоке и поныне (Robinson, II, 383). Относительно этого же обычая у греков и римлян ср. Aeschyl, Agamemnon, 909; Плутарх, Kato-min, 12. Сильную скорбь выражали древние евреи, надрывая и разрывая на себе верхнее платье — «кетонет» (Быт., 37, 29; 44, 13; Судьи, 11, 35; I Сам., 4, 12 и т. д.), что запрещалось лишь первосвященнику. Наряду с этим упоминается часто и облачение в «мешок». Наконец, следует еще упомянуть о представлении евреев о «цараат» (см.) на платье. Вопрос этот довольно темный, так как о перенесении проказы на О. до сих пор ничего не известно.

Ср.: Weiss, Kostümkunde, Handbuch der Tracht, des Baues, der Geräte der Völker des Altertums. I Abt.: Die Völker des Ostens, Штутгарт, 1860; Ugolini, Thesaurus, XXIX; Schröder, Com. phil. crit. de vestitu mulierum Hebraearum, Lugd. Bat., 1745; Hartmann, Die Hebräerin am Putztisch und als Braut, Амстердам, 1809; Jahn, Arch., II, 61 и сл.; de Wette, 157 и сл.; Saalschütz, I, 3 и сл.; Keil, II, 33 и сл.; Benzinger, § 16, 97 и сл.; Nowack, § 20, 21, Ι, 120; соотв. ст. в библейских энциклопедиях Winer’а, Schenkel’а, Riehm’а; A. Dress, в Encyclopädia Biblica, Ι, 1135; J. Ε. ΙV, 293 и сл. [Benzinger, в Realenc. Herzog-Hauck, X, s. v. Kleider, стр. 514 и сл.].

Одежда и обувь в талмудическое время. — Взгляд талмудистов на О. и ее необходимость сказывается в ряде афоризмов и правил: «ешь и пей меньше твоих средств, а одевайся по средствам» (Хул., 84б); «дорогое для спины, а дешевое для живота» (עשיק לגבך ושוי לבדיםך, Б. Мец., 52а); «в своем городе — имя, в чужом — одежда» (Шаб., 145б) и др. Еще задолго до талмудической эпохи (считая таковую от середины персидского времени до заключения Талмуда: 400 л. до Р. Х. до 500 л. по Р. Х.) евреи жили в таких культурных условиях, при которых нагота считалась ненормальным явлением и крайне шокировала; даже выходить не вполне одетым считалось уже верхом неприличия. Этот взгляд переносится и на религиозную почву: религиозные обряды воспрещено совершать в нагом виде, причем понятие «нагой», как у греков γυμνός, простиралось и на одетого в одно нижнее белье. О. в известной мере связана с достоинством человека; приличная О. доставляет почет (מבבדותיה, Шаб., 113а), а плохая уже сама по себе есть унижение, поэтому во время траура, когда подобает выказывать самоуничижение, — разрывается О. и, наоборот, в праздники одевают лучшие платья. Вероятно, только идя ко сну обнажались (Шабб., 13а). Во всяком случае, при работе, даже самой трудной, носили пояс вокруг бедер. Особенно осуждалось обнажение женщины: женщин не обнажали и при смертной казни (М. Санг., 6, 3). Одежда признается не только потребностью, но и украшением. Отчасти символически самому богу приписывается десять облачений, между которыми фигурируют абстрактные представления о могуществе и блеске. «Величие Бога — в человеке, украшение человека — в О.», гласит поговорка (Дерех Эрец Зута, X). Требовалось приличное облачение для ученых. В особенности последнее должно быть безукоризненным в отношении чистоты (Шабб., 114а). Каждое сословие и каждая профессия имели отличие в О. Само собой разумеется, что в стремлении одеваться красиво женщине принадлежала пальма первенства. Под владычеством гордого Рима, где бок о бок с ослепительной роскошью ютилась ужасающая нищета, и еврейский мир отражал в себе эти резкие контрасты (Fridlaender, Sittengesch.). Раньше, когда аристократию у евреев составляли священники, в лучшей О. щеголяли эти служители храма, после же разрушения последнего роскошь в О. сохранилась только в семье патриархов в Палестине и эксилархов в Вавилонии (Гит., 59а). Большой славой пользовались пелузийские (פלוםין) и индийские (הנדוין) платья (М., Иома, III, 7); дороже всего ценилась прозрачная материя из тонких нитей, и в этом отношении дошли до такого совершенства, что целые полотнища в свернутом виде были величиной не более ореха (Гит., 59а). Цена О. достигала баснословных размеров: рассказывается о костюме в 300 тыс. динаров (Иер., Кил., IX, 1.), о платье, пропитанном благовониями, проданном за 12000 динаров (Б. Мец., 114в); облачение первосвященника Элеазара бен-Харсом из прозрачной ткани стоило 20 тыс. динаров, а О. первосвященника Исмаила бен-Фаби стоила 100 мин; другой костюм стоил 200 мин (Toc., Иома, 1, 21, 22). Нормальная стоимость первосвященнического облачения была в 30 мин, пелузийская и индийская О. стоила 8—12 мин, цена обыкновенного женского костюма, без обуви, пояса и др., 50 динаров (М. Кетуб., V, 8), а волосяной мешок-рубаха стоил «села» (Аб. р. Нат.). Как и в библейское время, подарки О. были в моде и в талмудическую эпоху (Иер. Кил., IX, 1). Роскошь выражалась, кроме дороговизны, еще и в количестве О. Богачи меняли О. ежедневно, имея для каждого дня недели другое платье (Эруб., 65а); рубаху (חלוק) меняли не по очереди, каждый день другую, а носили по несколько штук одновременно. В этом было известного рода щегольство. Сохранялась О. в сложенном виде (קפל) в сундуках (קופםא: Шаб., 152б). В богатых домах была особая «гардеробная». Перемена носильного платья была обязательна в субботний день и другие праздники (Ber. r., XI, 2). Предписание это касается, главным образом, О. ученых, известной и теперь под названием «талит» (טלית). Чистое платье называлось «белой О.» (בגדי לבן) — «белое» часто представляет синоним чистого, хотя иногда его надо понимать в смысле белого цвета (ср. Шабб., 114а). Поражает нужда в О. у бедных классов народа. Слишком часто говорится о неудобстве иметь одну рубаху (Беца, 32б и др.). Бедный вообще пользовался одним только плащом-рубахой; он его одевал днем и укрывался им ночью (Берах., 246). Нередко, по-видимому, вынуждены были двое спать в одном плаще и попеременно пользоваться им днем, причем и этот плащ принадлежал третьему (Toc. Берах., II, 17; Беца, 37в). Но все это чаще всего черты из жизни ученых и корифеев Талмуда. Неимоверна была нужда в О. в бедственную эпоху Адриана. Жена известного танны р. Иегуды бен-Илаи сделала плащ; она пользовалась им, когда шла на базар, а он, когда отправлялся на молитву. Однажды, когда ему не в чем было явиться в молитвенный дом, он накрылся простой рогожей (ציפחא, Недар., 49б). Шестеро его учеников были вынуждены довольствоваться одним плащом (Санг., 20а); р. Меир и р. Иоханан га-Сандлар, разорвав имевшийся у одного из них плащ на две половины, пользовались каждый одной из них (Иер. Хаг., 2, 1). Даже изношенное тряпье сделалось предметом правовых определений при заключении брака (М., Кет., XI, 6; М., Иеб., X, 1). Самые мелкие куски материи старались использовать для разных надобностей, и поэтому тряпки, имевшие 30 см в квадрате, считались в ритуальном отношении О. После всего сказанного ясно, что слово עדום = «наг» в Талмуде следует часто понимать и в буквальном смысле. Каждое сословие можно было различать по О., однако различие это состояло лишь в каком-нибудь внешнем признаке, наряд же был одинаковый у всех. В этом отношении не составляло исключения и сословие ученых: их можно было отличить по особой чистоте верхней О., талита, по нитям цицит, которые имелись на четырех краях последнего, и по особой манере носить его. Полный костюм как богатого, так и бедного, как мужчины, так и женщины состоял из исподнего платья вроде мешка или рубахи, широкого, со многими складками верхнего платья и обуви. Дальнейшими составными частями туалета являлся головной убор и пояс, а затем уже разные украшения для женщин, посох, а иногда и оружие для мужчин.

Нижнее, одевавшееся на голое тело платье, в виде бесформенного мешка или рубахи, впоследствии получило разнообразные формы и покрой, а вместе с тем и различные названия, в зависимости от материи, длины, шва, обшивки и т. п. У богатых рубаха (tunica talaris) достигала до щиколотки; в таком виде это уже переставало быть исподним платьем, а становилось настоящей Ο. (χιτών καρπωτός; II Сам., 13, 18, ср. Древн., VΙΙ, 8, 1). Женщины, а также ученые тоже носили длинные рубахи; прочие, которым длинная рубаха мешала бы при ходьбе и работе, пользовались короткой нижней О. Различия же состояли в рукавах, в украшениях на каймах, в тесемке, проходящей вокруг шейного выреза, в поясе на бедрах и т. п. Эти различия сказались в следующих наименованиях: 1) Библейское «кетонет» (בתנת = χιτών = tunica) не потеряло своего значения и в талмудическое время (Иер., Таан., 4, 6 и др.). 2) Гораздо чаще встречающееся «садин» (םדין = σινδόν) упоминается не только в Библии, но и в Тел-Амарнских документах. Обыкновенно оно носилось под кетонет, однако употреблялось и как верхняя О. (М. Кел., 29, 2), украшенная у ученых кистями (цицит) на краях (Шаб., 25б) и изготовленная из белого полотна. 3) То исподнее платье, которое наиболее подходит под понятие рубахи, называлось חלוק = «гладкое». Оно считается самой необходимой частью О., почему по отношению к нему и допускаются некоторые облегчающие исключения: например, мытье в полупраздники у того, у которого нет смены. Оно изготовлялось из шерсти и полотна, а иногда из папируса (נײד) и даже из войлока (לבד, Тос., Кел.; Б. Батра, V, 1, 2). Часто говорится о белой рубахе (חלוק לבן), сделанной, нужно полагать, из белого полотна. По преданию, такое белое одеяние составляло первосвященническое облачение Моисея (Иер., Иома, 1, 1). Это же облачение последние первосвященники второго храма изготовляли из прозрачной материи. Женщины легкого поведения носили такую же сетчатую одежду (М., Кел., 28, 9). Изготовление такой рубахи было, по-видимому, очень просто: длинный четырехугольный кусок материи, сложенный пополам, сшивался по сторонам, а для шеи и рук прорезывались отверстия. В загиб вокруг шейного прореза прокладывалась свободно передвигаемая тесемка, с тем чтобы дать возможность сделать вырез, по желанию, шире или уже. Посредством такой же продольной тесемки с боков можно было подымать рубаху выше, а посредством такой же тесемки в нижнем краю можно было теснее обвязывать ее вокруг тела (Toc., Кел., V, 14). Рубцы на рубахе, как и вообще каймы на всякого рода О., украшались различными обшивками и отделками, так что всякий разрез (פה) и всякий рубец (שפה, Исх., 28, 32) позже стали именоваться обшивкой (אמדא, Тарг. к Исх., 26, 4). Некоторые отделки были настолько кричащи, что они шокировали (אמדא המפודםמח, Toc., Кил., 5, 19), а гладкая рубаха была настолько редким явлением, что на это указывалось как на пример скромности (Таан., 11б). Говорится еще о следующих видах рубахи: 4) חימוצתא, красного цвета, чисто римского происхождения (М. Кат., 23в). 5) אפיקדםין, дешевая, грубая широкая рубаха (М., Микв., X, 4). 6) אםטבדיון = στιχάριον, род туники из полотна, и 7) קולבין = κολόβιον, туника с короткими рукавами. Поверх нижней рубахи носили нечто вроде жилета: 8) מקטודין = μικτώριον; затем 9) אונקלּי (= αγκύλη, повязка), род короткого кафтана, который стягивался у бедер (צלצל); рукава были длинны и засучивались во время еды. При другом костюме место אונקלּי занимали פיליון и פונדא (М. Шаб., 16, 5, 120а). 10) מעפודת, как видно из этимологической его формы (по образцу מחגודת; Ис., 3, 24), очень древнее слово арабского корня, греч. μαφόριον. Первоначально это было только нечто вроде платка для покрытия головы (Сифре к Второз.), вероятно, из полотна, так как им накрывались во время стрижки (Шаб., 9б), но вместе с тем, это, по-видимому, было и парадной одеждой, в которую облекались при инвеституре в ученые или судьи (Лев. раб., 2, 4; ср. Festschrift-Steinschneider, 162). 11) אמפיליות = έμιπίλια, нечто вроде валенок, чулок или башмаков; теплые и толстые, обыкновенно из войлока, но иногда также из шерсти или кожи (М., Кел., ХХVII, 6). 12) םבדיקין или םבניקין = σαβνίκόν, холщовый халат с широкими рукавами, одеваемый при выходе из бани, но, вместе с тем, служивший обыкновенным плащом. 13) אבדקין = βράκαι, шаровары или узкие брюки, какие носили все азиатские народы. 14) םודר или םודרין = σουδάριον, нечто вроде шарфа, имевшего самое разнообразное применение: его носили вокруг шеи, накидывали на голову или на руки, одевали, как чалму, особенно ученые, употребляли для разных целей в домашнем обиходе, пользовались им как символическим предметом при юридических сделках (см. Киньян) и как сигнальным флагом при публичных собраниях, и даже употребляли для удушения приговоренных к смерти (Аб. Зара, 4б; Берах., 51б; М., Шаб., 20, 2, Toc., XVI, 2; Toc. Эруб., XI, 10; M. Санг., VII, 3). 15) פדגוד = paragauda, украшенный вышивками или жемчугом халат. В большинстве случаев под פדגוד подразумевается занавес или накидка, т. е. то же, что подразумевалось под словом 16) טלית; верхняя одежда, в которую закутывались, общая всем сословиям и классам, украшалась кистями из нитей (цицит) на углах. Эти нити сделали это общее всем облачение таким же характерным для еврея, каким была тога у римлян; типичной была также манера носить его; подобно тому как тога имела свои особые складки (sinus, umbo, balteus), так и талит широко ниспадал вниз волнистыми, в виде труб складками (Шаб., 147а), длинным и широким треном свисал на пол (Kohel. r. к 9, 5; Сота, 22б по Аруху); пользовалась известностью также арабская манера ношения талита под именем עטיפת ישמעאלים (M., Кат., 24а); это щегольство допускалось только в праздничные и торжественные дни, в обыкновенное же время, для того чтобы концы талита не мешали во время ходьбы, они закидывались за плечи (בנופי). Обыкновенно «талит» был белого цвета, из шерсти или холста. Однако были также красные и черные, из войлока (מעטפת), а иногда и из кожи и волоса (Бер., 24б; Toc., Кел.; Б. Батр., V, 4). 17) גולתא, широкий и длинный, похожий на «талит» плащ. Он тоже служил одеянием для ученых, и на концах его навешивали нити — цицит. Употреблялся преимущественно бедными. Приготовлялся обыкновенно из простого холста, однако были и богато вышитые золотом и узорами «гулты», составлявшие облачение князей и владетельных особ (Б. Батра, 111а). Такой же длинный халат представляет собой 18) גלימא; был, по-видимому, больше в употреблении в Вавилонии (перс. «килим»?). Изготовлялся из цельного куска шерсти или виссона; часто вышивался разными узорами. Вообще эта О. была в широком употреблении. 19) ממטד, упоминается у Ибн-Эзры к Исх., 28, 31 (от имени Саадии Гаона), как перевод מעיל האפוד; вероятно, служило покрышкой поверх эфода. У арабов под этим названием существует дождевой плащ. Кроме перечисленных названий широкой О., употреблялось и узко прилегающее к телу платье. Римская paenula, которой пользовался в Риме рабочий класс в непогоду, была известна на Востоке у сирийцев, греков и евреев под именем: 20) פלנום — φελόνης; это был плотно прилегающий к телу кафтан — безрукавка из толстой материи, спереди застегнутый во всю длину. Изготовлением этого рода О. во II-м христианском веке занимались евреи в очень обширных размерах (Иер., Таан., IV, 8). Некоторые религиозные обряды, за отсутствием «талит», предписывается исполнять в этом кафтане (Иер., Хаг., 1, 8). 21) םגום — σάγος, довольно распространенная у евреев разновидность предыдущего, с рукавами; происхождения кельтского. Пользовались ею более ночью; была схожа с греческой хламидой. Разновидностями «сага» являются: 22) בודםין — burrus, толстый плащ красного цвета, с капюшоном, и 23) בורדםין, почти то же, что предыдущее, происходит от названия кельтского племени Burridens. Рядом с очень распространенными среди евреев двумя последними одеяниями, в Мишне упоминается 24) דלמטיקן — Δαλματικόν, род туники, впоследствии заменившая «столу» (см. ниже) и, вероятно, представлявшая то же самое, что כרדוט — χειριδοτός, т. е. тунику с рукавами. 25) Всего один раз (тракт. Цицит) упоминаемое טדיבון — τρίβυν, простой грубый кафтан, был в употреблении у клевретов стоической и цинической школ (в наших изданиях טדיגין и толкуется в смысле треугольной косынки). 26) פלדם, вероятно, исковерканное (δε) πλοίς. 27) לבודנקי, по имени «либурнского» племени, схож по форме с בודםין. Уже из всех этих обозначений видно громадное влияние греков и римлян на евреев в отношении О. Но особенно явствует это из названия 28) אצטלא אצטלית — στολή, которое у евреев обозначает не только женскую тунику, но вообще всякого рода парадную О. как у мужчин, так и у женщин. Особенно дорогой считалась «стола» из тонкой милетской (מילת — μιλοτή, по городу Милет) шерсти, а также шитая золотом белая О., одеваемая первосвященником. Было в моде носить одновременно несколько таких туник, одну под другой. — К категории панталон принадлежат уже поименованные выше אמפיליות и אבדקין (№№ 11 и 13), затем — 29) פמלניא — φεμνάλια, короткие кальсоны, и 30) вероятно, тождественн. с םדבל (Дан., 3, 21, 27; Б. Бат., 52а, шаровары), хотя это название употребляется в значении плаща (Шаб., 58а и др.) и даже башмаков. Вообще ношение панталон было очень мало распространено на Востоке. — Пояс составляет существенную часть костюма. Формы его были довольно разнообразны. Под наименованием 31) אזוד подразумевалась не одна только простая перевязка, но целый передник, охватывавший и покрывавший бедра (см. выше). По-видимому, он был такого же характера и материала, как подпруга у вьючных животных (Иер., Пеа, 7, 3). 32) חגודה, обыкновенно употреблялось женщинами для подпоясывания рубахи, но составляло также часть мужского костюма. 33) חמינא, вероятно, заимствован у персов, у которых пояс играл важную роль и составлял предмет богатых подарков. Тождествен с אכּנט, которым опоясывался первосвященник, но который был и в общем употреблении; разукрашивался золотом, драгоценными камнями и узорчатыми вышивками (Эруб., 104б, 94а). 34) קמד, персидский «кумар» — пояс, который жаловали персидские цари вавилонским эксилархам как знак их высокого сана. Он же, вероятно, обозначался словом מדא (Зебах., 19а; Бер., 28а). 35) Очень распространено было как между мужчинами, так и женщинами греческое ζώνη = זני или уменьшительная его форма ζωνάριον — זונדין, которыми, как и אזוד, подпоясывался живот или бедра, тогда как при помощи חגורה женская туника подвязывалась под торсом. Приблизительно ту же роль в костюме играло 36) רדיד (Schir r., V, 4), соответствующее нынешнему лифу или корсажу; 37) также פרןומא = περίζομα представляет собой нечто большее, чем простой пояс или передник; это скорее женская кофточка, в виде корсета, начинавшаяся ниже груди и доходившая до колен (Шаб., 125а); эта часть женского костюма, вероятно, была идентична с арамейским קלמומםיא, что соответствует еврейскому קשורים (Тарг. Ис., 3, 20). 38) Принадлежностью женского костюма была פםיקיא = φασκία, корсаж, служивший для прятанья мелких вещей (Иер. Кил., 9, 5). 39) Целям чистоплотности и целомудрия у женщин служил пояс под названием םינר, плотно застегивавшийся спереди и сзади. Схожим с םינר были 40) צלצול и 41) רםיקא, кушак из искусно выделанной кожи с бантами (מפרחײתא) по бокам и сзади; за пояс прятали деньги, писцы носили в поясе письменные принадлежности, воины — оружие. Во время еды пояс снимался или растягивался.

Головной убор. Религиозный обычай ходить постоянно с покрытой головой возник лишь в позднейшую, сравнительно, эпоху. До того вопрос этот, не имеющий корней в религии, как и всякие другие вопросы, касающиеся одежды, определялся одними лишь условиями моды и удобства. В талмудическую эпоху, при распространенном обычае покрывать голову верхней одеждой, мы встречаем большое разнообразие головных уборов, однако большинство названий показывает их иностранное происхождение. Из того, что во время траура голова покрывается (Моэд Кат., 24а), следует, что в обыкновенное время ходили с непокрытой головой. В публичных процессиях, во время поста главы общины посыпали голову пеплом (М. Таан., II, 1); это могло служить демонстративным целям лишь при непокрытой голове. Вероятно, и обыкновенные молитвы совершались в таком же виде (Бер., 60б и др.). Дети не покрывали головы, взрослые же ходили и с покрытой головой (Ber. r., XVII, 13). Неженатый человек не должен был даже плащом накрывать голову, это приличествовало более старым людям (Кид., 29б). Вообще, вид покрытой головы связан был с представлением о чем-то торжественном. Это подобало судьям и ученым, так как в этом усматривался акт смирения перед Богом (Шаб., 156в). — Некоторые названия головных уборов указывают на родство с уборами библейского времени. Упоминаемое в Библии 1) מצנפת и происходящее от того же корня употребляемое простолюдинами צניף означало обвитую вокруг головы материю, в виде чалмы. Библейское же название — 2) עטרה = венок, диадема. Чем больше надвигались печальные политические обстоятельства талмудической эпохи, тем больше этот убор выходил из употребления и становился воспоминанием прошлого; во время римских войн даже женихи и невесты не украшали себя венками (Сота, 49б). Эти венки плели из цветов, роз и оливковых ветвей и иногда величались коронами 3) בלילא (Гит., 7а). Были диадемы из драгоценного металла с различными украшениями. Они укреплялись на голове посредством повязок (תגא = בתר, Хаг., 13б; Б. Батр., 8а). 4) Под בובע подразумевается, в известных случаях, шлем, который мало находил применения, так как римский шлем более известен под названием קםדא (cassis); большей же частью этим словом обозначается род шапки, которой пользовались зимой и летом (Шаб., 120а и др.). 5) בפה, убор, состоявший из шерстяного платка, в виде чалмы, обвивавшего голову, впитывавшего пот. Он был в употреблении у всех классов народа, начиная от первосвященника, у которого служил подкладкой к золотому наголовнику (ציץ). 6) גומדין, войлочная шляпа арабов. Такой же арабский убор был 7) טדטין (tartur, M. Кел., 29, 1). 8) פליון — войлок — πιλίον. Последние три убора употреблялись исключительно мужчинами. 9) פיקיילה — φακίολον, повязка, носимая как мужчинами, так и женщинами. Украшалась иногда золотой обшивкой (Иер. Шаб., 6, 1). Такими же украшениями из жемчуга и т. п. снабжалась повязка под именем 10) םײנא, употреблявшаяся, вероятно, в Вавилонии. Спереди и сзади спускались вуали, защищавшие от жары. Очень популярным у женщин всех слоев общества был кокошник 11) שבים, охватывавший лоб и поддерживавший 12) сетку для волос, שבבה. По середине головы сетка всегда была из более густой ткани (קרקרת‎, זוט, M. Кел., ХХVIII), сетка держалась на голове посредством тесемок (חוטין); кокошник являлся самостоятельным украшением и имел отдельные банты (רצועות) по сторонам, а иногда пластинки (טםין) и обручи (חוליות) из жемчуга и драгоценных камней. Сетка могла быть из золотых нитей (םבבה המוזהבח), и в этом случае она имела под собой мягкую подкладку. Кокошник иногда делался не тканый или вязаный, а из плоского металлического куска, называемого טוטפוח; банты под подбородком именуются םנבוטין (М., Шаб., VI, 5). Другую сетку, под названием 13) בבול носили под םבבה. 14) אםטמא — στέμμα, по-видимому, составляла плетеную повязку из тонких ниток; ее носили поверх волос. 15) בבינת — женский капюшон, довольно дорогой — стоил 12 мин. 16) בובליאר (κοχλίαριον, буквально — улитка), род венка — обвивавший женскую голову несколькими оборотами и оканчивавшийся острием. Лысые мужчины пользовались для маскирования своей плеши шапочкой под названием 17) ציפה, состоявшей из пучка крашеной под нужный цвет шерсти. Такую же плоскую феску для мужчин составляла 18) בומתא (Шаб., 147 а). Что касается покрывала для женского лица, то в Талмуде вовсе нет указания на него. Только об арабских женщинах говорится, что они ходят с покрытым лицом (רעולות). Кроме того, упоминается 19) בײבא, нечто вроде вуали у женщин, и 20) פראמא у мужчин.

Обувь. Первоначально сапожник — רצען — производил всякого рода кожаные изделия. С развитием же общественной жизни сапожное мастерство сделалось специальностью под названием אושבפא — сапожник, изготовляющий башмаки из кожи, и םנדלר — делающий сандалии из дерева. Этим занимались и некоторые законоучители (например, Иоханан Гасандлар). — Ходить босым считалось у талмудистов признаком высшей нужды. «Только тот, кто имеет обувь, может считаться человеком» (Шаб., 152а); «Продай балки своего дома и купи себе обувь» (Шаб., 129б). Ходить без обуви считалось и крайне неприличным (Пес., 113в), особенно для ученых. Но во время траура и в дни поста, особенно в день Всепрощения и 9-го Аба, запрещено носить кожаную обувь. Должны ходить босыми или носить особую обувь и отлученные от общины. Нельзя было восходить обутым на Храмовую гору (к обуви может пристать что-либо нечистое). В суде также требовалось иногда снимать обувь. Не советуется спать в башмаках: это считается крайне вредным для здоровья. Роскошь и богатство в обуви, как и в одежде, доходили до чрезвычайных размеров. В каблук обуви, например, клали маленький пузырек с духами для распространения аромата (Шабб., 62б). Этих средств не чуждались и мужчины. В противоположность О. перемена обуви в день субботний не была обязательна. Смотря по времени года и месту, дома или в дороге, употреблялась разного рода обувь: тесно облегающая ногу или широкая, башмаки или сандалии. Вообще различаются три типа: а) сандалии, b) башмаки и с) сапоги. — 1) Сандалии (םנדל) представляют собой простую, из цельного куска дерева или кожи подметку, держащуюся на ноге при помощи ремешков. Ученые прибегали к сандалиям только в пути в ненастную погоду, когда приходилось щадить лучшую обувь, дома же обувались в башмаки. Этого требовало приличие и достоинство ученого. В жизни же обыкновенных людей практичные сандалии, не требовавшие труда при обувании, были гораздо более в употреблении. Сандалии импортировались даже из-за границы. Известностью пользовались сандалии «тирские» (תרםיות), а также םנדל עמק, приспособленные для хождения по глубокой грязи; упоминаются и сандалии на гвоздях (םנדל המםומר) и другие. Пальцы и часть ступни до подъема в некоторых видах сандалий покрывались кожей. 2) Разновидность сандалий составляют «солеи» (םולײם = soleas). — Если םםבל (см. выше, № 30) означало род обуви, то это, вероятно, были сапоги. 3) נעל, сандалии из необработанной кожи. 4) מנעל, башмаки из мятой, мягкой, приятно облегавшей ногу кожи. Башмаки всегда были на каблуках, кожа покрывала ногу до подъема, а шнурки завязывались поверх кожи (Иебем., 101а). 5) Словом מםאנא обозначалось то же, что словами מנעל и נעל. В Талмуде встречаем название следующих составных частей башмака: подметка — בף, каблук или пятка — עקב, застежки и отверстия, через которые продеваются шнурки, — אזנים. Верхняя кожа часто состояла из следующих частей: פנתא и גלדא, носок — חוטם, шнуровка — שרוך‎, ערקתא. Кожаный язычок на пятках — חבט, гвозди — מםמרות. Ремешок, посредством которого привязывали сандалию к ноге, протягивался между большим и вторым пальцем, а шнуровка в башмаке часто вывязывалась очень сложным образом, так что получался красивый бантик. Обувание и разувание, вследствие этого, требовали помощи другого лица. Ученым это делали их ученики. Вообще обувь, особенно женская, требовала ухода: ее смазывали маслом, мыли водой и лощили (צחצח), а грязь соскабливали ножом. Правило (заимствованное у римлян) приличия или суеверия требовало, чтобы обувание начиналось с правой, а разувание с левой ноги (Шаб., 61-а и др.).

Материалами для всякого рода платья служили: а) Из области животного царства — кожи, особенно наиболее мягкие и эластичные, козлиная (איגיאה = αϊγια) и заячья (לגיא = λάγεια). Кроме обуви, говорится и о кожаной О. (שלחײא, Иер., Недар., 7, 3). Шерсть, צמד, овечья, один из важнейших продуктов для платья. Особенно ценилась мягкая шерсть под названием «милетская», מילת, от овец, покрытых, начиная со дня рождения, рубашкой (בבונות). Сырая шерсть прежде всего подвергалась мойке (ליבון), затем выбивалась палками (נפץ), расчесывалась гребенками и наконец окрашивалась. Кроме овечьей шерсти, упоминается верблюжья и заячья; грубая козлиная шерсть называется נוצה или שער, под каковое понятие подходит и волос от других животных, как лошадь, свинья, корова и др. (Орла, III, 3). Из волос этих животных вырабатывали самые грубые материи, войлок для валенок, веревки, канаты и др. (Гит., 69b). b) Из растительного царства — лен (פשתים) и его разновидность — виссон (בוץ, лен, а не хлопок, ср. Schrader, Forsch, z. Handelsg., 1, 201; Dillmann, Исх., 25, 4; также שש и בד означают материю из льна, Иома, 71b; Зебах., 18b; то же и ביתן) в широких размерах культивировались на почве Палестины. Иудейский лен считался лучшим (Pausanias, 7, 21, 7). Славился особенно в этом отношении город Бет-Шеан и вообще Галилея. Получение льна было связано с большой и сложной работой. Пенька, קנבום (М., Кил., II, 5) редко упоминается и, как видно, очень мало была распространена. Хлопок (ברפם = санскрит. «карапасса») имел своей родиной Индию, но в талмудическое время, по-видимому, культивировался и в Палестине. Хлопчатая шерсть, снятая с кустарника, называлась из-за формы листа (צמרגפן) «виноградной шерстью». — Шелк (из коконов; по Раши, Иез., 16, 10 — משי) до III-го христианского столетия редко встречается. В Талмуде — שירײם (Кил., IX, 2). Распространеннее у иудеев был род грубого шелка под именем םיריקון (Шаб., 20b и др.). Ввозной шелк-сырец известен был под названием מטבםא = μέταξα. Изготовлялась О. также из коры папируса и других кустарниковых растений (Шабб., ibidem). Из продуктов минерального царства, кроме тканей из золота, упоминается (Лев. раб., 2, 60) אמײנטון = άμίαντος, асбестовая ткань, которая не боится огня.

Ср.: Brüll, Trachten d. Juden etc., 1873; Ad. Rosenzweig, Kleidung u. Schmuck in bibl. u. talmud. Schrifttum, 1905; Benzinger, Hebr. Arch., 1907; Nowack. Hebr. Arch., 1894; Herzfeld, Handelsges. d. Juden, d. Altert., 1879; Krauss, טליתם של תלמידי חבמים, в Jubelschrift M. Bloch, 1905; его же, Talmud. Archeol., 1910; Статьи A. Гершберга в Га-Кедем, 2, 50; его же, העברית ההלבשה‎, 1911 г.; J. Е. IV, 294 и сл.

Д. Зельцер.

Одежда в раввинской литературе. Законоучители установили некоторые правила в отношении О., исходя из двух точек зрения: с одной стороны, отличие еврейской О. в их глазах могло служить предохранительным средством от слияния с неевреями, а с другой — роскошь в О. могла возбудить зависть у окружающего населения. Основанием для подобных постановлений служили следующие правила из талмудической литературы. Еврею возбраняется одевать разноцветную О. из пурпура, какую носят язычники, а также носить широкие панталоны, подобно им (Сифре, 81). Во время религиозных преследований следует скорее подвергнуть свою жизнь опасности, чем сделать малейшую перемену в своей О., чтобы стать похожим на язычника (Санг., 74б). Иосиф Каро устанавливает правило, что нельзя носит О. иноверцев (Шулхан-Арух, Иоре-Деа, 178, § 1). Исключение из этого правила делается им лишь для евреев, которые в силу своего положения приходят в близкое соприкосновение с правительственными сферами; им разрешается носить О. соответственно их положению (ib., 32). Столь строгое отношение к перемене О. объясняется также ненавистью к евреям со стороны окружающего населения. В тех местностях, где отношения между евреями и коренным населением были сравнительно более благоприятными, как, например, в Италии, замечается тенденция не делать резкого различия между О. еврея и нееврея (לקט יושד, 29; ср. Güdemann, Gesch., III). Автор «Agudah» сообщает от имени своих учителей, что они разрешили многим евреям носить разноцветную одежду (см. ниже) во время преследования евреев, чтобы не узнали, что они евреи (אגודה, 125б). М. Софер, известный талмудист, на основании одного агадического изречения горячо выступает против тех, которые меняют свое имя, язык, О., «что Бог запретил» (לב העבדי, 1, 35). Особенно было обращено внимание на цвет О. Все светлые цвета порицались раввинами как возбуждающие страсти и вызывающие зависть (קב הישד, § 82; יוםף אומץ, 199б); предпочтительно носили О. черного цвета (респонсы р. Веньямина Зееба, § 282). Особенно выступали раввины против разноцветной О. Р. Израиль Иссерлейн говорит, что коренное население Германии убеждено в том, что носить разноцветную О. евреям запрещается религией (תדומת הדשן, § 296). — На Востоке, рядом с законами и обычаем страны, устанавливающими различие в О. между евреем и мусульманином, существовало также соответствующее постановление раввинов (בהונת עולם, 14; ср. также респонсы Иосифа Колона, § 88). — Подробный исторический материал об особых формах еврейской О. в средние века, главным образом в Германии, имеющийся в раввинских респонсах того времени, приведен у Берлинера (Aus dem innern Leben, 2 и сл., 62—65). — Ср.: J. Perles, Beiträge zur Geschichte der hebräischen und aram. Studien. 1884; 49; M. Güdemann, Geschichte d. Erziehungswesens etc.; Grünbaum, Jüdisch-deutsche Literatur, 1894, 502—504; И. Б. Левинзон, העודה בישראל; J. E., IV, 294 и сл.

А. К.

О. в средние века и в новое время. В эпоху средних веков, когда европейская одежда начинает значительно усложняться, характерные черты еврейской одежды выступают особенно ярко. Евреи продолжают соблюдать свои исконные религиозные предписания, требующие ношения кистей на прямоугольных частях О., запрещающие смешение шерсти с полотном. Они не носят холщовых платьев с шерстяными рукавами, не следуют всеобщей средневековой моде, состоящей в комбинировании двух-трех цветов материи (mi parti streichecht), в виде пестрых полос, предпочитают темные цвета, особенно черный, любят длинные, просторные О. без модных в то время зубцеобразных вырезов на кайме и запястье. В торжественных случаях мужчины, как и женщины, одевают особое одеяние םדגז, вероятно, от немецкого sarg — гроб, и первоначально обозначающее «саван» (во многих местах оно называлось также kittel) — белую шелковую рубаху без правого рукава в знак праздничного отдыха. Первоначально она служила только субботней О., затем ее стали одевать в Иом-Киппур, в пасхальный вечер, жених к венцу. Позднее ее начали употреблять и в качестве похоронной О.; с установлением этого обычая «саргенес»является одновременно и праздничной, и траурной О. В начале XIII века еврей-миннезингер Зюскинд из Тримберга, давая волю своему негодованию по поводу неуважительного к нему отношения со стороны рыцарей, выражается следующими словами:

«Отращу себе длинную бороду.
Дам ей расти с седыми волосами.
Я хочу на будущее время
Жить жизнью старых евреев,
Носить буду я длинный кафтан
И низко надвинутую шляпу,
Усвою себе подобострастную походку».

Вследствие особенностей еврейской О., евреи во время преследований нередко прибегали к переодеванию, чтобы не быть узнанными, — это они могли делать, соблюдая, однако, определенные религиозные предписания, запрещавшие им ношение некоторых христианских платьев. В XIII веке отличительный характер еврейской О. предписывается и принудительными постановлениями христианского духовенства. Для избежания смешанных браков под предлогом незнания происхождения, как гласит параграф VIII постановления Латеранского собора 1215 г. при папе Иннокентии III, «евреям и сарацинам» предписывается носить отличительный знак на О.; это было подтверждено эдиктом Фридриха II в Сицилии 1221 г., соборами в Руане 1231 г., в Равенне 1311 г., Безье 1381 г. На Венском соборе 1267 г. устанавливается pileus cornutum; на соборе 1314 г. вводится, кроме длинной О., шляпы рогообразной формы желтого или желто-красного цвета, еще красный или оранжевый значок для ношения на груди или на плече, кружок из красного сукна в Англии при Эдуарде I. Однако это предписание не везде соблюдалось, о чем свидетельствует регулярное его возобновление и жалобы духовенства на соборах в Антеизе, Авиньоне и др. Папа Мартин V на Констанцском соборе 1419 г. издает буллу, чтобы христиане не принуждали евреев носить отличительные знаки. Во Флоренции, как и вообще в Италии, это предписание никогда не имело того принудительного характера, как во Франции, где signum circulare, rubeae rotellae предписываются со времен Людовика Святого (1269 г.). В еврейских источниках о ношении знака редко упоминается. Кроме указанных особенностей, еврейская О. имела много общего с христианской. Мужская О. состояла в XII и XIII вв. из подпоясанной туники, длинных штанов и плаща, скреплявшегося на спине. Женщины носили длинные платья с длинными узкими рукавами, с каймой у шейного выреза и поясом. Волосы укладывались в сетку. В виде головного убора носили металлический обруч, косынку, чепец. Костюм Зюскинда из Тримберга по миниатюре Манесской рукописи, наз. «Grosse Heidelberger Liederhandschrift», не уступает по великолепию одеянию христианского монаха. На нем тот же просторный хитон с просторными длинными рукавами, из-под которого виднеются узкие рукава рубахи, тот же плащ с прорезями от плеч донизу, подбитый мехом, тот же горностаевый воротник, покрывающий плечи, те же высокие сапоги с заостренным носком. Единственным отличием является колпак с остроконечной тульей, заканчивающейся пуговицей, головной убор, который мы встречаем на графических изображениях, начиная с XIII столетия, когда его ношение стало обязательным, и длинная борода. В «Heidelberger Sachsenspiegel» 1220 г. еврей изображен на коне и вооруженным. Он носит короткую тунику и «еврейский» колпак, который опять-таки является единственной особенностью его костюма. О том, что евреи, несмотря на увещания раввинов, любили одеваться в яркие платья, свидетельствуют многочисленные миниатюры, встречающиеся в еврейских источниках, преимущественно в махзорах. В молитвеннике XIII в. (Лейпцигская библиотека, репродукция у Hefner, т. I, табл. 86) мы находим костюм девушки, юноши, раввина и молящихся евреев. Юноша в красном хитоне, доходящем до щиколотки, высоких черных сапогах с модным заостренным носком; девушка-невеста в длинном, ниспадающем до пола, красном платье и плаще, скрепленном на груди золотой застежкой. Завитая прическа скреплена сеткой. На голове золотой венец. Раввин в белом хитоне и белом талесе с красной каймой, драпирующем грудь и плечи, с длиннейшими кистями на концах. Молящиеся носят желтую нижнюю О., красные и зеленые плащи с боковыми прорезами, черные заостренные сапоги. Еврейские шапки не желтого, а белого цвета. В XIV столетии входит в употребление длинный широкорукавый кафтан, с капюшоном (mitra), называемый в еврейских источниках «kappa». Являясь первоначально и христианским мужским, и женским головным убором, каппа, выйдя из моды, в продолжение долгого времени остается еще типичным наголовьем у евреев, и даже предписывается им в некоторых местностях (Nürnberger Judenordnung). Вплоть до конца XVI столетия еврей фигурирует на графических изображениях в стереотипной каппе. Кроме того, евреи носили также и длинное платье, с рукавами до пола и шлейфом сзади (Tapperte). Под ним, поверх туники, одевался малый талес с кистями. Манера одевать и застегивать плащ была в каждой стране особая. Так, встречаются плащи с боковыми прорезами для рук, с прорехами у подола, с застежкой на плече, на груди, со стоячим или отложным воротом и т. д. Типичное для этого времени изображение итальянского еврея дает Сидони ди Пиетро (Академия Художеств в Сиенне). Еврей носит длинный зеленый хитон с просторными рукавами, опоясанный красным кушаком, желтый плащ, застегнутый на груди, белую каппу на голове, закрывающую плечи, и красные сапоги. В еврейском источнике XIV в., в итальянском молитвеннике, в миниатюре, иллюстрирующей сцену венчания, жених в зеленой тунике с длинными узкими рукавами и модными манжетами, закрывающими часть кисти, красном плаще и еврейском колпаке. Волосы у него искусно завиты. Невеста в красном платье и зеленом плаще. Волосы заплетены в косы по моде времени. На голове золотой венец. Верхняя часть лица покрыта фатой, согласно еврейскому обычаю. Отличающиеся от обычного фасона туники с остроугольным мысом спереди мы встречаем на евреях, изображенных в миниатюрах испанской агады, начала XIV столетия (Лондонский Британский музей, рук. 27, 210). На французских миниатюрах начала XIV века «Pèlerinage de la vie humaine» раввины в священнической О., просторном хитоне с длинными рукавами и высоких шапках самой разнообразной формы — митрах с загнутым вверх полем, фригийских шапках, колпаках с зубцеобразно вырезанным околышем. На немецкой печати казначея собора в Гальберштадте XIV столетия евреи носят короткую сборчатую тунику, перехваченную поясом, остроконечные колпаки, длинные клинообразные бороды. Женщины носили шерстяное платье (Surcot) и каппу, скреплявшуюся на груди брошью (Fürspan, Nuschke). В Рейнской области еврейские женщины носили своеобразные броши в виде замочка, ключ от которого висел на цепочке. Эта мода объяснялась тем, что еврейки, по религиозному предписанию, не должны были выносить в субботу за пределы дома хозяйских ключей. Поэтому они запирали их в специальный ларец, ключ от которого и служил одновременно для скрепления броши. Праздничной О., которую замужние женщины носили в день новолуния, в пятницу вечером, невесты к венчанию и т. п., являлась крытая шелком меховая телогрея с тесно облегающими рукавами (Kursen). Головным убором мужчин до XVI в. служит наравне с каппой колпак, который первоначально был в употреблении и у христиан, а потом перешел, в качестве принудительного убора, к евреям исключительно (Judenhut) и представляет вместе с нашивкой желтой материи еврейский отличительный знак в продолжение столетий.

Средневековая еврейская одежда (Weiss, Kostümkunde).

Однако не надо думать, что только евреям предписывалась особая О. В средние века обособленность сословий была ярко подчеркнута и выражалась в костюме с особенной отчетливостью. В XVI же столетии, когда при расцвете художественных ремесел и росте роскоши эта грань грозила стереться, Лютер старался этому противодействовать. — Правительства, не менее, чем духовенство, заинтересованные в сохранении существовавших порядков, рядом обязательных постановлений действуют в том же духе. На аугсбургском рейхстаге в 1548 г. при подтверждении и возобновлении постановлений относительно О., изданных, «damit in jeglichem Stand unterschiedlich Erkenntnis sein möge», указывается на обязательность их для всех сословий. Принудительность этих мер видна из назначения кары и пени. В этой «Kleiderordnung» в параграфе XIII евреям предписывается носить желтый кружок или же «каппу». Как в эпоху инквизиции в Сицилии евреи обязаны были носить зеленую О. с красными крестами, так и в Германии эти отличительные знаки сохраняют свою силу и подтверждаются особыми «Judenordnungen» в Вормсе 1609 г., во Франкфурте 1691 г., в Фюрте 1718 г., в Чехии при Владиславе и т. д. В некоторых городах они временно заменяются денежным налогом, но никогда не отменялись совсем. Еще в 1770 г. король Сардинии предписывает отличительные знаки евреям (см. Merlin, Repertoire de jurisprudence). В Германии мы встречаем еще отголоски ограничений относительно О. в конце XVIII в. Так, советник Каммарсон в Касселе пишет в «Journal von und für Deutschland» в 1785 г., что отличительные знаки более не нужны, так как наружность еврея достаточно типична, однако он ограничивает еврейских женщин в праве носит заграничное платье: «Ueber ihre Frauen liess ich, solange noch Herrn Dohms Entwurf nicht ausgeführt ist, nur inländisch Zeug tragen u. ausländisches nach Verhältnis dessen, was sie dem Staate einbringen». Экономический характер этой меры, служащей для поддержания национального производства, вполне ясен и не маскируется ни религиозными, ни социальными соображениями. В XV в. еврейская О. устанавливается в той форме, в которой мы встречаем ее на многочисленных рисунках и в которой привыкли представлять себе средневекового еврея. Мужчины носят закутывающий всю фигуру плащ, из-под которого виден длинный просторный хитон, и каппу или колпак. Женщины одевают поверх длинного платья такой же плащ и каппу. Плащи разнообразной формы, с поясом и прорехами у подола, с отверстием для рук, но без рукавов (Schaube), рясы с длинными рукавами вроде tunica talaris мы встречаем на миниатюрах хроники Ульриха фон Рейхенталя, 1417 г., и на гравюрах Вольгемута в «Liber chronicarum mundi», 1493 г. Модных в XV столетии зубцеобразных (gezaddelte) украшений на плащах нет, обувь во вкусе времени, с клювообразным носком ярких цветов. Заслуживает внимания, что в изображенной на миниатюре хроники Рейхенталя процессии евреи, держащие балдахин и заповеди, вместо еврейского колпака носят особым образом сложенные платки (Sendeltuch), употреблявшиеся и христианами; только толпа, сопровождающая процессию, в колпаках, которые нам известны из постановлений вселенских соборов и правительственных указов. Большое разнообразие фасонов и цветов головных уборов мы находим на иллюстрации еврейской Пасхи в миссале XV в., по рис. школы ван Эйка (Парижская библиотека арсенала). В общем костюм еврея XV в., хотя и состоит из элементов христианской О. и для нашего глаза мало чем отличается от нее, для современной эпохи представлял много особенностей. Евреи носили по большей части то, что у христиан уже успело выйти из моды. Так, например, они сохраняют каппу (gugel), которая уже в 80-х годах XIV в. выходит из общего употребления, а первоначально была собственно головным убором монаха и простолюдина; носят таперту устарелого фасона, между тем как именно эта часть О. в XV в. подвергалась значительным, часто эксцентричным видоизменениям, проявляют тяготение к более длинной и просторной О. В эпоху Ренессанса (XVI в.) общие тенденции еврейского костюма остаются те же. — Еврей обнаруживает обычное тяготение к старине. Этим объясняются анахронизмы, встречаемые в еврейских костюмах того времени. При своем консерватизме евреи редко меняли форму своего платья и потому также отличались от местного населения. В сравнении со средневековой просторной и длинной О. костюм XVI века был более облегающим и коротким. Штаны до щиколотки почти совершенно покрыты полами кафтана, сверх которого одевается плащ такой же длины. Вместо колпака — мягкая круглая шляпа. Женщины носят кофту, юбку, фартук, плащ и плоеный чепец. Только раввины сохраняют длинную О.; носят хитон, плащ с наплечным воротом и тиару (ср. гравюру XVI в. из гор. Труа; репродукция у Lacroix). Однако в христианских карикатурах этого времени еврей продолжает фигурировать в длинном плаще и каппе. Изящный костюм еврейского ученого мы находим у Reisch, Margarita philosophica, Страсбург, 1508 г. (репродукция у Liebe). Туники с квадратным вырезом у шеи в стиле ренессанса, панталоны до колен, длинные чулки, туфли, плащ, сходящийся у талии и скрепленный пряжкой в виде розетки, шляпа с загнутым вверх полем и свешивающимся сзади капюшонообразным хвостом. Подобный костюм носит Иосель из Росгейма (ср. Летучий листок, «Auf die Schalkheit d. Juden», Вена, коллекция грав. шк. 1864, репрод. у Liebe). В XVII веке еврей перенял костюм мещанина-христианина: камзол, плащ, плоеный воротник, поярковую шляпу; в Голландии их костюм ничем не отличается от О. зажиточного горожанина и не лишен изящества: тот же кафтан с отложным воротником и откидными рукавами, короткая пелерина, широкополая рембрандтовская шляпа, короткие штаны, завязанные бантом под коленом, туфли с пряжками. В XVIII в. поверх длинного жилета одевается кафтан с отложным воротом и откидными манжетами, обшлагами на боковых карманах и привешенным на спине плащом. Женщины носят шнурованный корсаж, широкую юбку в складках, рукава с буфами, плоеный воротник и манжеты из кружев, наколку или чепец и пелерину. Костюм этот ничем не отличается от общепринятого европейского костюма французского покроя и не представляет никаких особенностей. XVIII век знаменует, таким образом, исчезновение значительных отличий во внешности еврея Западной Европы. В XVIII веке еще не имеется специальной еврейской религиозной О., кроме обязательного талеса, филактерий и арбаканфес.

Одежда евреек начала XVIII в. в Фюрте (Бавария).

В XIX же веке раввины Англии, Франции и Германии одевают во время богослужения длинную черную мантию и берет. Вне синагогальной службы они носят О., напоминающую О. местного христианского духовенства. Алжирские и тунисские евреи в О. не отличаются какими-нибудь характерными особенностями. В их О. встречается соединение элементов О. берберских, арабских и феллахских, как и других африканских племен. Еврейки закрывают только часть лиwа. Своеобразный конический головной убор алжирских евреек, напоминающий убор французских и английских женщин в XV в. (Hennin), неизвестного происхождения. Предполагают, что он занесен испанскими евреями, поселившимися в Алжире, или сирийскими евреями (ср. Racinet, Le costume hist. d’Afrique). Турецкие евреи, как европейские, так и азиатские, носят турецкий костюм с незначительными уклонениями. Женщины не укутываются, как турчанки, в плащ и не закрывают лица вуалью. В настоящее время евреи одеваются в Турции по-европейски, сохраняя только феску, — иерусалимские евреи носят длинные халаты из полосатых материй по арабскому обычаю, тюрбаны или шляпы. Мадагаскарские, китайские и индусские евреи не отличаются внешне от туземного населения. Кавказские евреи одеваются по туземному и ходят вооруженными, как горцы. Особенности еврейской О. частью сохранились поныне только в Австрии, Польше и России.

Одежда польских евреев (по рисунку Коссака).

В привилегии 1264 г., изд. при князе калишском Болеславе Благочестивом, самом древнем памятнике законодательства о евреях в Польше, упоминаются tales, kitel и czapka żydowska как необходимые принадлежности костюма еврея при исполнении обряда присяги. Помимо этих особенностей, О. евреев, вероятно, мало отличалась от народной польской О. При Владиславе Локотке (1331) они одевались «как шляхта, носили сабли и золотые цепи на шее» (ср. Nussbaum, Historya żydów w Polsce, стр. 47). Однако постановления католического духовенства на соборах имели силу и в Польше; так, при Ягеллоне уже упоминается в законодательстве о евреях «отличительная О. и кружок из красного сукна». Особенно деятельно агитировал против евреев посланный в Польшу папский легат Иоанн Капистрано. Под его давлением Казимир Ягеллон отнимает в 1454 г. у евреев данные им прежде привилегии и подтверждает постановление относительно отличительной О. Однако эти постановления, вероятно, не строго соблюдались, так как при Сигизмунде-Августе, около 1569 г., евреи носили оружие, цепи, кольца, печати. В то же время литовская шляхта в литовском статуте 1566 г. ограничивает право евреев относительно О. следующим образом: «Да не имеют евреи ходить в дорогих платьях с золотыми цепями, а жены их в золоте и серебре. Да не осмелятся носить евреи серебра на саблях и палашах. Одежда их, однако, пусть будет заметна для всякого. Пусть носят они желтые шляпы или шапки, а жены их повойники из желтого полотна, чтобы всякий мог отличить христианина от еврея» (Бершадский, Литовские евреи, стр. 415). Нужно полагать, что евреи, особенно женщины, проявляли большую любовь к богатым нарядам, потому что со стороны раввинов и кагалов мы встречаем постановления, ограничивающие роскошь. Любопытные постановления были приняты литовским ваадом в 1628 г.: «Прежде всего постановлено, чтобы не дарить ни одному жениху, будь он бедный или богатый, ни обручальных рубашек, ни платка («фатшейле»), ни полотняной шапки, как то имели обыкновение справлять жениху в прежнее время; все это ныне запрещено, и впредь этого делать нельзя; если даже те вещи уже давно сделаны и лежат готовыми, то их отнюдь не следует отдавать жениху. Ни одна израильская душа, ни мужчина, ни женщина, будь то бедный или богатый, не должны носить бархатной одежды в качестве верхнего или нижнего платья, ни даже «косников» новых или старых, уже давно сшитых. В «шлык», что над покрывалом, женщина, у которой он уже имеется давно, может наряжаться только в три больших годовых праздника, но не чаще; та же, у которой его еще нет, отнюдь не должна его делать вновь. Нельзя носить никакого платья, ни покрывал, ни белья, усеянных жемчугом, за исключением жемчужного «бертля» и девичьих украшений, каковые разрешается носить. У кого уже издавна имеется адамашковая и атласная накидка, тот имеет право одевать ее в три годовых праздника и на свадьбах родственников, не могущих быть свидетелями; но отныне и впредь всячески запрещается делать адамашковую и атласную накидку как женщине, так и мужчине, как бедному, так и богатому. Отныне и впредь запрещается из адамашка и атласа делать верхнее платье всякому, за исключением того, кто платит областного сбора от 2000 злотых и более; такому лицу разрешается делать себе верхнее платье из адамашка и атласа. Кто, при выдаче дочери замуж, прибегает к помощи родственников, а тем более, кто получает пособие из благотворительных сумм, тот не вправе делать своей дочери шелковое платье. Так как женщины тратят много денег на белье, делая в нем очень частые прошивки из так называемых кружев для сорочек, постановлено, что нельзя в рубашке делать прошивки шире двух (шести) пальцев, а те, которые уже давно имеют таковые, отнюдь не должны их одевать. Что касается ответственности за нарушение всех вышеизложенных постановлений об О., то тот, кто нарушит одну из вышеозначенных статей, подвергается большому штрафу. Вышеупомянутый штраф идет на дела благотворительности, и городской староста («габбай») должен требовать его настойчиво, как всякие другие благотворительные сборы, взыскание которых возложено на городского старосту». Подобные постановления принимались еврейскими общественными организациями и в других странах; так, например, следует указать на постановления центральной организации гессенских общин (опубликованы в ст. Aus dem Constitutenbuch der sämmtlichen hessischen Judenschaft L. Munk’а в Festschrift-Carlebach, 1910, 339 и сл.).

Тип деревенской еврейки в Польше. Тип деревенского еврея в Польше.

В О. польских евреев нет специальных, бросающихся в глаза отличительных особенностей; кардинал Коммендони сказал о евреях на Украйне, что «они не имеют никакого знака, отличающего их от христиан; им даже разрешено носить саблю и ходить вооруженными» (Gratiani, Vie du cardinal Commendoni, франц. перев. Fléchier). Точно так же и у львовских евреев не встречается отличительных знаков (M. Balaban, Żydz lwowscy na przełomie XVI и ХVII w., стр. 536). Особенности еврейской О. определяются в Польше не столько принудительными формами, сколько вкусами и навыками евреев. В ней мы находим самые разнородные элементы, объясняющиеся разнородностью состава еврейского населения в Польше, которое пришло из Италии, Германии, Турции и южной России. Преобладающими в еврейско-польском костюме служат формы О. старопольской шляхты: шуба с откидным меховым воротом и меховая шапка; женщины носят юбки, китайки, кацавейки, шелковые шубки на меху, чепцы, повойники; обнаруживают тяготение к шелкам, атласу, жемчугам; особенной роскошью и яркостью красок отличаются праздничные О., которые, однако, женщина носила обыкновенно десятки лет, от замужества до смерти. Мужчины носят длиннополые кафтаны, шелковые халаты, сапоги, шубы на разнообразнейшем меху, ермолки и лисьи шапки (штраймел). Хасиды носили особую О., брюки до щиколотки, белые чулки, туфли, длинное пальто. Желая отличаться от других евреев, они стали носить бумажный пояс вместо суконного. Цадики носили белую атласную О. как символ чистоты и святости. Характерно, что евреи, преследуя возникающую секту франкистов, отрезывали ее приверженцам полбороды и брили им переднюю часть головы. Саббатианцы носили медальон, на котором были выгравированы 4 буквы: Α., Sz., J., D., означавшие имена Ильи-пророка, Саббатая-Мессии, Ионатана Эйбеншютца и Франка. В XVIII столетии в многочисленных либеральных проектах реформы быта евреев, принадлежащих как христианам, так и евреям, обсуждается также вопрос об отмене внешних особенностей евреев. Однако отдельные голоса среди евреев высказываются против изменения костюма. Так, холмский раввин Герш Иозефович в ответ на брошюру пинского депутата Бутримовича, содержащую проект реформы евреев, высказывается за сохранение традиционно еврейской О. Точно так же и Моисей бен-Авраам в «Głos ludu izraelskiego do prawdziwych chrześcijan polskich», 1818 г., отстаивает «одежду, еврейский жаргон, пейсы и бороды», так как эти особенности защищают евреев от грозящей опасности впадения в атеизм. Когда во время восстания в Польше (1831 г.) евреи предложили свои силы для служения делу освобождения, они были приняты только в городскую гвардию, не вошедшую в состав регулярного войска, и то с условием снятия бороды и еврейского костюма. Сотни евреев согласились на это условие. Не пожелавшие, однако, выполнить его, образовали особый еврейский отряд со своей специальной формой. В настоящее время многие консервативные евреи сохраняют длинную О., носят арбаканфес, ходят с покрытой головой, а набожные женщины стригут волосы и носят парики, одеваясь все же вполне по современной моде.

Ср.: Kirchner, Jüdisches Zeremoniell; A. Berliner, Aus deminneren Leben d. deutschen Juden im Mittelalter, Berlin, 1900; G. Liebe, Das Judenthum in d. deutschen Vergangenheit; Abrahams, Jewish life in the middle ages., гл. ХV—ХVI; Lacroix, Manners, customs and dress during the middle ages, Лондон, 1874; Racinet, Le costume historique, 1876; Weiss, Kostümkunde; H. Nussbaum, Historyja Żydów, т. V, Żydzi в Polsce, Варшава, 1890; Бершадский, Литовские евреи; Lubliner, Les Juifs en Pologne, Bruxelles, 1839; M. Balaban, Żydzi lwowscy na przełomie XVI и XVII wieku, 1909; J. E., IV, 295—303.

Р. Бернштейн.

Одежда польских евреев XVIII в.

Русское законодательство об одежде евреев. Впервые право ношения обычной у евреев одежды было ограничено Положением 1804 г.; обучающиеся в гимназиях должны были для «единообразия и благопристойности» носить «немецкое» или «польское» платье; обучающиеся в Академии художеств — немецкое; только в приходских и уездных училищах можно было носить традиционное платье. Евреям-членам магистратов было вменено в обязанность носить в губерниях, присоединенных от Польши, польское или русское, если не желают носить немецкого, в прочих же губерниях — обязательно немецкое. Немецкое платье, «без всякого от других отличия», должны были носить и все евреи, не исключая женщин и детей, которые приезжали во внутренние губернии и в столицы, в противном случае «не должны они быть терпимы и имеют полицией немедленно быть выселяемы». В 1806 г. в Киевской губернии было потребовано, чтобы евреи-члены магистрата брили бороды и стригли волосы на голове «прилично одежде»; министерство внутренних дел выразило согласие на то, чтобы евреи, не подчиняющиеся этому правилу, были заменены в магистратах христианами; но все же дело кончилось тем, что восторжествовало распоряжение киевского генерал-губернатора о том, чтобы евреев не принуждали брить бороды. В Еврейский комитет, заседавший в 1809—12 гг., было внесено ходатайство евреев-депутатов, чтобы было разрешено членам магистратов, а также евреям, находящимся за пределами черты оседлости, ходить в «русском» платье, по примеру русских купцов, так как евреи «по закону своему бород не бреют», а «в немецком платье с небритыми бородами» они могут послужить объектом для насмешек и поругания. Комитет удовлетворил это ходатайство, не видя причин отдавать предпочтение немецкому платью перед русским, тем более что «посредством дозволения носить русскую одежду гораздо скорее можно будет сблизить как понятия, так и пользы евреев с понятиями и пользами общими русскими». Надо, однако, полагать, что в большинстве случаев члены магистратов не сняли традиционной О.; по-видимому, правила об О. не соблюдались и евреями, выезжавшими за черту оседлости, — в 1818 г. соответствующее требование было отменено до выработки нового законодательства о евреях. Положение 1835 г. возобновило правило, чтобы евреи вне черты оседлости носили «одежду, употребляемую в местах временного их пребывания, без всякого отличия от прочих обитателей одинакового с ними гражданского состояния». Положение 1839 г. о коробочном сборе установило налог на «шитье еврейской одежды» — со всякого мужского и женского верхнего платья, стоящего более 10 руб. Образованный в 1840 г. Комитет для определения мер коренного преобразования евреев (см.) обратил внимание также на О.; секретная в свое время записка, представленная Комитету, указывала, что О. отделяет евреев от прочего населения, «между тем, не имея ничего общего с их религиозными учреждениями, одежда сия есть древняя польская, которую поляки, изменив во время разных политических переворотов, сохранили евреям для отличия их от господствовавшего народа. Сие вредное отличие в одежде полагает резкую черту между коренными жителями и евреями и, так сказать, отталкивает их, как народ презренный, от всякого сообщения с христианами». Ввиду этого Комитет постановил (журнал 11 января 1841 г.) запретить ношение еврейской О., каковую меру он, впрочем, решил осуществить позже, когда будут проведены остальные меры, направленные к реформе быта евреев. Между тем Комитет, ввиду трудности взыскивать сбор за шитье платья, постановил (Высочайше утвержд. 1 февраля 1843 г.) возложить уплату сбора на каждого еврея в отдельности за ношение еврейского платья; были освобождены только лица старше 60-ти лет; была двоякого рода такса — одна для купцов, другая для мещан и цеховых. В это время (23 июля 1843 г.) несколько виленских евреев обратились к правительству с запиской, в которой указывали, что ни один из благонамеренных евреев, «которого суеверие рассеяно некоторым образованием», не относит костюма к области религии; что просветившиеся евреи желали бы отказаться от устаревшего платья, но каждый «опасается только преследования суеверов, лицемеров»; ввиду этого виленские евреи ходатайствовали, чтобы последовало Высочайшее повеление о перемене О., причем они просили, чтобы их имена не стали известными раввинам, которые отомстят им за этот поступок; среди подписавшихся был Мордехай Арон Гинцбург (см.) и Бенякоб (см.). Ознакомившись с этой запиской, раввины, члены комиссии для выработки просветительной реформы, заявили, что хотя не существует никаких религиозных постановлений об О., но все же нет необходимости прибегать в данном случае к резким мерам; перемена О. последует постепенно, с распространением просвещения, без всякого насилия; мнение виленских ходатаев не выражает желания общества, так как это партия людей, «отринутых от общества и презренных всеми». Ввиду этого отзыва ходатайство виленских евреев было оставлено без удовлетворения. Однако новое Положение о коробочном сборе (1844) ясно указало еврейскому населению на то, что правительство добивается перемены О.; в Положении (§ 14) было подчеркнуто, что евреи, носящие одежду, христианами употребляемую, не платят налога; было также потребовано, чтобы сбор за ношение еврейской О. был усилен в сравнении с прочими коробочными сборами; от сбора были освобождены лица моложе десяти и старше шестидесяти лет. Сбор взимался в различной сумме. Так, в Одессе сбор был назначен в 1845 г. в следующем размере: с купцов первой гильдии — 40 руб. в год; второй гильдии — 20 руб.; третьей гильдии — 4 руб.; с мещан и цеховых — 75 коп. A в Подольской губернии в 1846 г. был установлен следующий сбор: с купцов первой гильдии — 250 руб., второй — 150 руб., третьей — 100 руб.; с мещан и цеховых: 1 класса — 50 руб., 2 класса — 30 руб., 3 класса — 20 руб., 4 класса — 15 руб. При введении сбора в Подольской губернии было предписано: «о лапсардах» же и «цицисах», составляющих внутреннюю одежду евреев, не следует входить ни в какие суждения". Правительство смотрело на этот сбор как на временную меру; евреям дали знать, что через пять лет, т. е. с 1850 г., «будет решительно запрещено употребление нынешней еврейской одежды». Одной из принадлежностей «еврейской» одежды являлась ермолка; однако она была обложена особым сбором — от трех до пяти рублей, и даже свыше; Комитет об устройстве евреев склонился, по-видимому, к отмене этого специального сбора, но Николай I положил резолюцию: «отнюдь нет, а продолжать с желающих носить ермолки положенную 5 руб. сер. подать»; до того времени это был, как видно, не обязательный сбор, он устанавливался по желанию общины; теперь же он стал обязательным (закон 11 февраля 1848 г.). С вопросом о платье власти связали также право носить «пейсы». Когда постановлением Совета управления (6 ноября 1845 г.) сбор с еврейской О. был распространен и на Царство Польское (в зависимости от звания и ремесла в пределах 3—50 руб.), одновременно было объявлено, что евреи могут заменить свою традиционную одежду той, которая употребляется в крае; если же они пожелают носить русское платье, то могут сохранить бороды, но отнюдь не пейсы. — 1 мая 1850 г. последовало запрещение носить еврейскую О., начиная с 1-го января 1851 г.; только престарелым евреям, с разрешения генерал-губернаторов, было предоставлено донашивать старое платье при условии, чтобы платили сбор. Вскоре (апрель 1851 г.) еврейкам было запрещено брить головы. — Закон о перемене О. вызвал ряд вопросов и недоразумений, которые были разрешены (Высочайше утвержд. 19 августа 1852 г. журнал Комитета об устройстве евреев) следующим образом: «1) Всякое различие в еврейской одежде с коренными жителями должно быть уничтожено; 2) ношение пейсиков строго воспрещается; 3) употребление талесов и твалимов (тфилин) и ермолок дозволить только при богомолении в синагогах и молитвенных домах, но отнюдь не допускать носить их вне синагог и молитвенных домов; 4) во внимание, что одежда раввинов не имеет никакой связи с религиозными установлениями евреев, и что пример их может иметь влияние и на прочих евреев, предписать, чтобы раввины носили одинаковое с коренными жителями; 5) …; 6) так как предупреждение бритья голов еврейками при вступлении в брак зависит главнейше от раввинов, то обязать их подписками, чтобы они отнюдь не допускали бритья голов еврейками, а с евреек, нарушивших сие запрещение, взыскивать штраф по 5 руб. сер.» (раввинам угрожала суровая кара). Этим закончилась законодательная борьба с еврейской О. в России; некоторое время продолжалось административное преследование еврейской О., но все это не могло привести к цели, масса продолжала носить привычную одежду. Указанные постановления, с некоторыми изменениями, были распространены и на Царство Польское (лица, отказавшиеся от еврейской О. и исполнявшие некоторые другие требования, получили право водворяться во многих городах на тех улицах, которые вообще были закрыты для евреев, — Высочайшее повеление 7 сентября 1848 г.). В Царстве Польском борьба с еврейской О. приняла особенно острый характер; Совет управления (2 февраля 1851 г.) предписал, чтобы применялись всевозможные меры, не исключая «личного принуждения», с целью заставить евреев немедленно отказаться от традиционной О. Так как вскоре возникли недоразумения, то в 1853 г. были установлены правила, гласившие между прочим: «Воспрещенной для евреев одеждой признаются: шелковые, прюнелевые и тому подобные длинные капоты, пояса, шапки меховые, или так называемые крымки, и другие без козырьков, исключительно еврейского покроя, ермолки, короткие панталоны и башмаки… Воспрещается евреям ходить с пейсами, а также оставлять на висках, вместо пейсов, волосы подлиннее и подвивать их… Еврейки должны носить обыкновенный чепец или женскую шляпку, платье обыкновенного покроя или такое, как носят русские женщины. Безусловно воспрещается носить еврейкам на голове обыкновенно употребляемые ими накладки под цвет волос, из лент, атласа, гаруса и т. п… Осмотры евреек для удостоверения, не бреют ли они голов, могут производиться в местном управлении, при муже или ближайшем родственнике-мужчине». Низшая администрация вела себя столь непристойно в деле преследования евреев за ношение еврейской О., что высшая власть должна была заступиться за них; в июне 1865 г. последовало разъяснение, что правилами о еврейской О. имелось в виду устранить на улицах и в общественных местах неприличия в О. «со стороны как евреев, так и вообще всех прочих жителей» и что в дальнейшем не встречается необходимости «в принятии каких-либо мер, исключительно относящихся до еврейского населения». Евреи были оставлены в покое. Вопрос о платье был вновь поднят, когда император Александр II, будучи в Варшаве, лично поручил наместнику графу Бергу привести в исполнение правила о ношении еврейской О.; однако Берг, сознавая, очевидно, что осуществление этого повеления потребует насильственных действий, медлил; он хотел иметь подтверждение со стороны министра внутренних дел. В это время движение возбужденного вопроса было ускорено тем, что на докладе петроковского губернатора, указывавшего на необходимость запретить ношение еврейской О. и пейсов, государь положил резолюцию: «Об этом давно уже было приказано и поэтому желаю знать, почему не исполняется». В декабре 1870 г. дело поступило на рассмотрение Государственного совета; здесь министр народного просвещения граф Толстой обратил внимание на то, что традиционное платье и бритье головы перед замужеством исчезнут с распространением просвещения и что поэтому нужно принять меры к насаждению общего образования среди евреев Царства Польского; Государственный совет воспринял этот взгляд, и тогда началось в соответствующих учреждениях обсуждение вопроса о привлечении евреев Царства Польского в общие учебные заведения. Но вместе с тем Государственный совет был вынужден сделать постановление об осуществлении в Царстве Польском тех мер против еврейской О., которые были введены в Империи; однако чтобы ослабить неблагоприятное впечатление, которое должна была произвести эта мера, а также чтобы пощадить бедных евреев, Государственный совет предоставил наместнику назначить сроки для донашивания еврейского платья. Но в это же время наместнику было сообщено о высочайшей воле, чтобы надлежащие постановления были соблюдаемы «во всей их полноте». Тогда граф Берг, не сочувствовавший подобным мерам, обратился лично к государю с письмом по этому поводу, и тогда наместнику было сообщено, что хотя общие правила об О. должны быть применены к евреям Царства Польского, тем не менее, согласно высочайшей воле, «Вашему сиятельству лично может быть предоставлено допускать в правилах этих, по непосредственному усмотрению Вашему, такие изменения, которые по особым обстоятельствам и духу времени будут признаны Вами неотложными». Это высочайшее разрешение было понято в том смысле, что осуществление намеченных мер можно отложить.

Ср.: П. Левенсон, Туалетный налог, Восход, 1889, кн. XI—XII; Ю. Гессен, Борьба правительства с еврейской одеждой в Империи и Царстве Польском, сборник «Пережитое», т. Ι (часть вторая, стр. 10—18); Материалы комиссии по устройству быта евреев (по Царству Польскому), СПб., 1874, стр. 178 и др.: О. Лернер, Евреи в Новороссийском крае, Одесса, 1901, стр. 60—66.

Ю. Гессен.