Страница:1870, Russkaya starina, Vol 1. №1-6.pdf/353

бумаги, находилъ, что запятые не на своихъ мѣстахъ и правописание не вездѣ соблюден. Хотя нельзя было отъ меня, по справедливости, требовать отвѣтственности за всѣ три стола нашей канцелярии, однакожъ съ должнымъ уважениемъ къ начальнику не отвѣчалъ ни слова, подумалъ только про себя: "эге, здѣсь шашни баловницы Поликсены", и тутъ же рѣшилъ совсѣмъ прекратить посѣщения. Естественно, генералъ сталъ взыскательнѣе, а я, не тратя даромъ времени, въ одинъ изъ докладовъ подалъ ему прошение объ отставлкѣ и вышелъ изъ службы изъ-за запятой.

По приѣздѣ въ Петербургъ я поселился на углу Невскаго проспекта и Владимирской въ домѣ Барбазана (теперь Жукова, если не ошибаюсь) на квартирѣ пансионскаго товарища Чиркова. Вскорѣ здоровье мое начало примѣтно портиться; золотуха прикинулась къ двумъ пальцамъ правой руки, въ видѣ лишая, и глаза воспалилсь до такой степени, что я не могъ ни писать, ни читать на фортепьяно. Лерхе меня вылечилъ, но золотушное начало продолжало тревожить меня. Нѣтъ сомнѣния, что можно было весьма легкими средствами если не искоренить,то, по крайней мѣрѣ, ослабить болѣзнь. Судьба опредѣлила иначе.

Дальний родственникъ нашъ, Алексѣй Степ. Стунѣевъ, искренно меня любивший, неоднократно былъ невинною причиною многихъ бѣдъ въ жизни моей. Онъ познакомилъ меня съ доктором школы гвардейскийхъ подпрапорщиковъ Гасовскимъ. Онъ былъ человѣкъ добрый, но отъ этого не было легче его пациентамъ (двое братьевъ моихъ и отецъ были жертвами его способа лечения)*). Сдѣлавшись впослѣдствии гомеопатомъ, онъ самъ говорилъ мнѣ, что, лечивъ аллопатически, онъ былъ врагомъ рода человѣческаго. Дѣйствительно, онъ давалъ большие приемы сильныхъ героическихъ средствъ, безъ всякой на то причины; любиымыми же его средствами были: меркурий, сѣра, хина и опиумъ.

Онъ подвергъ меня, въ течение цѣлаго мѣсяца, наружному и внутреннему употреблению перваго изъ вышеупомянутыхъ средствъ, безъ всякой особенной причины, не разсмотрѣвъ и не

---

• ) на полѣ карандашомъ: "смягчить фатализмъ".