Страница:Аркадий Аверченко - Синее съ золотомъ (Пбг 1917).pdf/49: различия между версиями

— Я бы убила этого подлеца­ слугу и взяла бы его лекарство, — мужественно сказала Марья Михайловна.

— Я бы убила этого подлеца­ слугу и взяла бы его лекарство, — мужественно сказала Марья Михайловна.

— А вы, Капелюхинъ? — спросилъ Гриневъ — Вѣдь примѣръ­-то сооруженъ для васъ.

— А вы, Капелюхинъ? — спросилъ Гриневъ — Вѣдь примѣръ­-то сооруженъ для васъ.

— Что бы сдѣлалъ я? Ну, я бы пообѣщалъ слугѣ все свое состояніе, пошелъ бы самъ къ нему слугой, стоялъ бы передъ нимъ на колѣняхъ…

— Что бы сдѣлалъ я? Ну, я бы пообѣщалъ слугѣ все свое состояніе, пошелъ бы самъ къ нему слугой, стоялъ бы передъ нимъ на колѣняхъ…

— Примѣръ предполагаетъ полную непреклонность слуги…

— Примѣръ предполагаетъ полную непреклонность слуги…

— Ну, тогда бы я… Да ужъ не знаю, что… Тогда бы я все предоставилъ волѣ Божьей. Значить, ужъ дѣткамъ моимъ такъ суждено, чтобы умереть…

— Ну, тогда бы я… Да ужъ не знаю, что… Тогда бы я все предоставилъ волѣ Божьей. Значить, ужъ дѣткамъ моимъ такъ суждено, чтобы умереть…

— Но вѣдь, если бы вы убили слугу и отняли у него лекарство — дѣти ваши выздоровѣли бы!.. При чемъ же тутъ «суждено»?

— Но вѣдь, если бы вы убили слугу и отняли у него лекарство — дѣти ваши выздоровѣли бы!.. При чемъ же тутъ «суждено»?

— Ну, я бы убѣжалъ въ пустыню подальше и повѣсился бы тамъ на первомъ деревѣ…

— Ну, я бы убѣжалъ въ пустыню подальше и повѣсился бы тамъ на первомъ деревѣ…

— А дѣтей бросили бы больными, безпомощными, умирающими?

— А дѣтей бросили бы больными, безпомощными, умирающими?

— Чего вы, собственно, отъ меня хотите? — нахму­рившись огрызнулся Капелюхинъ…

— Чего вы, собственно, отъ меня хотите? — нахму­рившись огрызнулся Капелюхинъ…

— Я просто хочу доказать ваыъ, что доброта и добро — вещи совершенно разныя. Все то, что вы предполагали сдѣлать въ моемъ примѣрѣ съ вашими дѣтьми — это типичная доброта!

— Я просто хочу доказать ваыъ, что доброта и добро — вещи совершенно разныя. Все то, что вы предполагали сдѣлать въ моемъ примѣрѣ съ вашими дѣтьми — это типичная доброта!

— Что же въ такомъ случаѣ добро?

— Что же въ такомъ случаѣ добро?

— А вотъ... Человѣкъ, понимаюіцій, что такое добро — разсуждалъ бы такъ: на одной чашкѣ вѣсовъ лежатъ двѣ жизни, на другой одна. Значитъ — колебаній никакихъ. И при этомъ — одна жизнь, жизнь скверная, злая, эгоистическая, слѣдовательно, для Божьяго міра отрицательная. Она не нужна. Цѣной ея нужно спасти двѣ жизни, которыя лучше, моложе, и, слѣдовательно,

— А вотъ... Человѣкъ, понимаюіцій, что такое добро — разсуждалъ бы такъ: на одной чашкѣ вѣсовъ лежатъ двѣ жизни, на другой одна. Значитъ — колебаній никакихъ. И при этомъ — одна жизнь, жизнь скверная, злая, эгоистическая, слѣдовательно, для Божьяго міра отрицательная. Она не нужна. Цѣной ея нужно спасти двѣ жизни, которыя лучше, моложе, и, слѣдовательно,

имѣютъ большее право на существованіе…

имѣютъ большее право на существованіе…

— И вы бы… — съ легкимъ трепетомъ недоговорилъ Капелюхинъ.

— И вы бы… — съ легкимъ трепетомъ недоговорилъ Капелюхинъ.