Страница:Аркадий Аверченко - Синее съ золотомъ (Пбг 1917).pdf/49

— Я бы убила этого подлеца­ слугу и взяла бы его лекарство, — мужественно сказала Марья Михайловна.

— А вы, Капелюхинъ? — спросилъ Гриневъ — Вѣдь примѣръ­-то сооруженъ для васъ.

— Что бы сдѣлалъ я? Ну, я бы пообѣщалъ слугѣ все свое состояніе, пошелъ бы самъ къ нему слугой, стоялъ бы передъ нимъ на колѣняхъ…

— Примѣръ предполагаетъ полную непреклонность слуги…

— Ну, тогда бы я… Да ужъ не знаю, что… Тогда бы я все предоставилъ волѣ Божьей. Значить, ужъ дѣткамъ моимъ такъ суждено, чтобы умереть…

— Но вѣдь, если бы вы убили слугу и отняли у него лекарство — дѣти ваши выздоровѣли бы!.. При чемъ же тутъ «суждено»?

— Ну, я бы убѣжалъ въ пустыню подальше и повѣсился бы тамъ на первомъ деревѣ…

— А дѣтей бросили бы больными, безпомощными, умирающими?

— Чего вы, собственно, отъ меня хотите? — нахму­рившись огрызнулся Капелюхинъ…

— Я просто хочу доказать вамъ, что доброта и добро — вещи совершенно разныя. Все то, что вы предполагали сдѣлать въ моемъ примѣрѣ съ вашими дѣтьми — это типичная доброта!

— Что же въ такомъ случаѣ добро?

— А вотъ… Человѣкъ, понимаюіцій, что такое добро — разсуждалъ бы такъ: на одной чашкѣ вѣсовъ лежатъ двѣ жизни, на другой одна. Значитъ — колебаній никакихъ. И при этомъ — одна жизнь, жизнь скверная, злая, эгоистическая, слѣдовательно, для Божьяго міра отрицательная. Она не нужна. Цѣной ея нужно спасти двѣ жизни, которыя лучше, моложе, и, слѣдовательно, имѣютъ большее право на существованіе…

— И вы бы… — съ легкимъ трепетомъ недоговорилъ Капелюхинъ.