Страница:Аркадий Аверченко - Синее съ золотомъ (Пбг 1917).pdf/61: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Lordakryl (обсуждение | вклад) |
Lordakryl (обсуждение | вклад) Нет описания правки |
||
| Тело страницы (будет включаться): | Тело страницы (будет включаться): | ||
| Строка 6: | Строка 6: | ||
Вотъ какое представленіе вызываетъ у меня имя — Зоя. А, можетъ быть, все это потому, что носительница имени „Зоя“ — была дѣйствительно такова по внѣшности. |
Вотъ какое представленіе вызываетъ у меня имя — Зоя. А, можетъ быть, все это потому, что носительница имени „Зоя“ — была дѣйствительно такова по внѣшности. |
||
Мы съ ней жили вмѣстѣ и, не могу сказать, чтобы жили |
Мы съ ней жили вмѣстѣ и, не могу сказать, чтобы жили плохо… |
||
Но я никакъ немогъ отдѣлаться отъ мысли, что она не настоящій человѣкъ, втайнѣ смотрѣлъ на нее, какъ на забавную игрушку, и однажды, когда она, наморщивъ лобъ, спросила меня въ упоръ: |
Но я никакъ немогъ отдѣлаться отъ мысли, что она не настоящій человѣкъ, втайнѣ смотрѣлъ на нее, какъ на забавную игрушку, и однажды, когда она, наморщивъ лобъ, спросила меня въ упоръ: |
||
| Строка 12: | Строка 12: | ||
— Скажи, ты уважаешь меня? |
— Скажи, ты уважаешь меня? |
||
Я упалъ съ съ оттоманки на диванъ и сталъ корчиться отъ невыносимаго смѣха отчасти утрированнаго |
Я упалъ съ съ оттоманки на диванъ и сталъ корчиться отъ невыносимаго смѣха отчасти утрированнаго" отчасти — настоящаго. |
||
| ⚫ | |||
| ⚫ | |||
{{nop}} |
{{nop}} |
||
Текущая версия от 11:37, 8 января 2019
ОБЫКНОВЕННАЯ ЖЕНЩИНА.
Звали эту женщину — Зоя, имя легкое, не имѣющее вѣса, золотистое, все насквозь пронизанное желтыми лучами солнца, вызывающее мысль о свѣтлыхъ коротко подстриженныхъ кудряхъ и тонкой атласной кожѣ съ голубыми жилками; губки розовыя, ножки маленькія, голосокъ, какъ серебряная ниточка.
Вотъ какое представленіе вызываетъ у меня имя — Зоя. А, можетъ быть, все это потому, что носительница имени „Зоя“ — была дѣйствительно такова по внѣшности.
Мы съ ней жили вмѣстѣ и, не могу сказать, чтобы жили плохо…
Но я никакъ немогъ отдѣлаться отъ мысли, что она не настоящій человѣкъ, втайнѣ смотрѣлъ на нее, какъ на забавную игрушку, и однажды, когда она, наморщивъ лобъ, спросила меня въ упоръ:
— Скажи, ты уважаешь меня?
Я упалъ съ съ оттоманки на диванъ и сталъ корчиться отъ невыносимаго смѣха отчасти утрированнаго" отчасти — настоящаго.
— Чудакъ ты, человѣчина, — отвѣчалъ я ей, успокаивая. — На что тебѣ мое уваженіе? Ты бы ревѣла отъ муки и тоски, если бы я тебя уважалъ. Ну, за что тебя уважать, скажи на милость?