САДОВНИК сказал мне, что на одном из старинных дубов нашего сада свила гнездо сойка, и что в гнезде находятся четыре птенца, как раз в такой поре, чтобы взять их на воспитание. Я приказала принести одного из них, остальных же предоставила воспитывать их родителям.
Странно выглядывает молодая сойка: великолепные голубые пёрышки на крыльях ясно уже видны, в то время как остальные едва ещё лишь пробиваются; глаза у неё большие, светло-голубые; при раскрытом клюве обнаруживается широкая глотка, окрашенная в малиново-красный цвет. Таким образом, уже в первые дни своей жизни эта птица является изукрашенною яркими красками. Когда же перья вырастут вполне, сойку можно отнести, по праву, к красивейшим нашим птицам.
Первое время моя Соинька вела себя почти так же, как и все другие птенчики: она без устали требовала себе корма и ничем другим не интересовалась; когда же подросла, то обрадовала меня чрезвычайною привязанностью — в противоположность прежнему своему поведению. Каждый раз, как я входила в комнату, в которой помещалась её клетка, Соинька начинала волноваться и беспокоиться, пока я не приближалась к ней настолько, что она могла кормить меня. Делалось это таким образом: она отправлялась к своей кормушке, выбирала там самый лакомый, по её мнению, кусочек и затем вкладывала его в мой рот, просунув свой клюв между проволоками клетки. Иногда моя Соинька бывала даже настолько милостива, что удостаивала такого же угощения и кого-нибудь из моих домашних; к чужим же всегда выказывала самое явное нерасположение, проявляя его большею частью тем, что брызгала в них набранною в рот водой! Она вечно прыгала по клетке взад и вперёд; выпускать же её из клетки было невозможно, вследствие её пугливости: малейший непривычный шум, или появление в комнате собаки или кошки, наводили на неё необычайный страх и ужас; она начинала тогда жестоко биться в своей клетке, издавая при этом особенные звуки боязни.
На сойку приятнее всего смотреть, когда она прыгает на свободе, по зелёной лужайке. Зимой можно легко приманивать соек к дому, разбрасывая дубовые жёлуди, до которых эти птицы чрезвычайно лакомы.
Крайне печально, что, благодаря склонности соек к разорению гнёзд, этих красивых птиц немилосердно уничтожают там, где заботятся о разведении пернатой дичи. Однажды утром я увидела на лужайке перед нашим домом сойку, и меня очень заинтересовало узнать, что такое она там так усердно разыскивает. Вдруг, вижу, сойка бросилась на маленького птенчика, не умевшего ещё хорошенько летать, и, схватив его, унесла в своём клюве.
По истечении одного года мою Соиньку постигла печальная участь. Как-то раз собралось к нам много гостей. Желая избавить мою голубо-крылую питомицу от всякого беспокойства и шума, я снесла её в самую отдалённую комнату, где — я надеялась — ничто не должно было её потревожить. Однако случилось так, что несколько человек молодёжи забрались поздно вечером, без моего ведома, в эту комнату и затеяли там шумные игры. Вероятно, моя сойка, испуганная непривычным шумом, стала биться в клетке и запуталась одною ножкой в проволоке. В таком положении нашла я её, когда, по уходе гостей, зашла её проведать. Высвободив ножку, я, к великому моему огорчению, увидала, что она сломана и кроме того, ещё и вывихнута…
Так как не было никакой надежды залечить повреждённую ножку, а между тем птица очень сильно страдала от боли, то я и сочла за благо передать её в милосердые руки, которые и прекратили её страдания — быстрою смертью.
Много дней скучала я по моей красавице Соиньке, так дружелюбно всегда меня встречавшей и так гостеприимно делившейся со мною всем лучшим, что она только могла найти в своей клетке.