Въ сербской печати опубликованъ характерный приказъ по полку генерала Хорхштейна:
«Необходимо во всѣхъ мѣстностяхъ, которыя заняты или будутъ заняты нашими войсками, брать заложниковъ. Эти заложники должны находиться въ распоряженіи войскъ и въ случаѣ, если населеніе позволитъ себѣ нападеніе на нашихъ солдатъ или измѣну, то эти заложники должны быть немедленно преданы смерти, а ихъ селенія — огню. (Штабъ 8-го австрійскаго корпуса въ Румѣ, 1 августа № 32)».
Въ другомъ подобномъ же приказѣ говорится:
«Австрійскія войска, вступая въ сербскую деревню, должны захватить немедленно заложниковъ, главнымъ образомъ священниковъ, учителей и землевладѣльцевъ».
На долю Сербіи выпала доля, вотъ уже второй разъ, жить суровой походной жизнью. И въ обстановкѣ невѣроятныхъ лишеній, при полуголодномъ существованіи, когда хлѣбъ, сыръ и лукъ — единственные продукты, которыми питается сербскій крестьянинъ, — фраза: «мы побѣдили» звучитъ гордо и вноситъ много бодрости въ атмосферу тяжелыхъ испытаній.
Такъ писалъ съ сербо-болгарской границы корреспондентъ газ. «Рѣчь» Влад. Викторовъ.
«Вся страна обратилась въ сплошной военный лагерь. Мирная часть населенія пыталась было въ началѣ войны оставлять свои жилища и уходить въ тылъ арміи. Но скоро это стало столь же труднымъ, сколь и излишнимъ. Привыкли къ тому, что бѣжать — это значитъ зря тратить время на излишніе переходы, зря тратить силы на безцѣльныя передвиженія, зря истощать и безъ того тощіе запасы. Примирились съ положеніемъ, освоились со свистомъ шрапнелей и гранатъ, старики, женщины и дѣти рѣшили совмѣстно съ «войниками» отстаивать каждую пядь своей земли, и зажили странной средневѣковой жизнью воюющаго народа.
В сербской печати опубликован характерный приказ по полку генерала Хорхштейна:
«Необходимо во всех местностях, которые заняты или будут заняты нашими войсками, брать заложников. Эти заложники должны находиться в распоряжении войск и в случае, если население позволит себе нападение на наших солдат или измену, то эти заложники должны быть немедленно преданы смерти, а их селения — огню. (Штаб 8-го австрийского корпуса в Руме, 1 августа № 32)».
В другом подобном же приказе говорится:
«Австрийские войска, вступая в сербскую деревню, должны захватить немедленно заложников, главным образом священников, учителей и землевладельцев».
На долю Сербии выпала доля вот уже второй раз жить суровой походной жизнью. И в обстановке невероятных лишений, при полуголодном существовании, когда хлеб, сыр и лук — единственные продукты, которыми питается сербский крестьянин, — фраза «мы победили» звучит гордо и вносит много бодрости в атмосферу тяжелых испытаний.
Так писал с сербо-болгарской границы корреспондент газ. «Речь» Влад. Викторов.
«Вся страна обратилась в сплошной военный лагерь. Мирная часть населения пыталась было в начале войны оставлять свои жилища и уходить в тыл армии. Но скоро это стало столь же трудным, сколь и излишним. Привыкли к тому, что бежать — это значит зря тратить время на излишние переходы, зря тратить силы на бесцельные передвижения, зря истощать и без того тощие запасы. Примирились с положением, освоились со свистом шрапнелей и гранат, старики, женщины и дети решили совместно с «войниками» отстаивать каждую пядь своей земли и зажили странной средневековой жизнью воюющего народа.
