Страница:Автобиографические записки Ивана Михайловича Сеченова (1907).pdf/67

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница выверена


скомъ платьѣ. Въ этотъ разъ пріемъ былъ дружескій, меня искренно поздравили съ тѣмъ, что я оставляю мало обѣщавшую службу, сочувственно отнеслись къ намѣренію учиться и пожелали мнѣ всякихъ успѣховъ.

Такъ кончился кіевскій эпизодъ моей жизни.

Выше я назвалъ Ольгу Александровну моей благодѣтельницей, и не даромъ. Въ домъ ея я вошелъ юношей, плывшимъ до того инертно по руслу, въ которое меня бросила судьба, безъ яснаго сознанія, куда оно можетъ привести меня, а изъ ея дома я вышелъ съ готовымъ жизненнымъ планомъ, зная, куда идти и что дѣлать. Кто, какъ не она, вывелъ меня изъ положенія, которое могло сдѣлаться для меня мертвой петлей, указавъ возможность выхода. Чему, какъ не ея внушеніямъ, я обязанъ тѣмъ, что пошелъ въ университетъ — и именно тотъ, который она считала передовымъ! — чтобы учиться медицинѣ и помогать ближнему. Возможно наконецъ, что нѣкоторая доля ея вліянія сказалась въ моемъ позднѣйшемъ служеніи интересамъ женщинъ, пробивавшихся на самостоятельную дорогу.

Встретился я съ ней на нѣсколько часовъ черезъ четырнадцать лѣтъ (1864), когда уже былъ профессоромъ въ медицинской академіи. Она пріѣзжала съ безнадежно больнымъ мужемъ посовѣтоваться съ петербургскими докторами и именно съ С. П. Боткинымъ. Встрѣча была, конечно, дружественная, но высказать ей настоящимъ образомъ благодарность за все, чѣмъ я былъ ей обязанъ, не удалось — вспоминать истинную причину ея вліянія на мою судьбу въ присутствіи мужа было неловко.


Въ началѣ февраля 1850 года мы съ моимъ милымъ слугой Ѳеофаномъ Васильевичемъ отправились изъ Кіева въ наше родное гнѣздо, с. Теплый Станъ. По дорогѣ туда завернулъ въ Чембарскій уѣздъ, Пензенской губ. и погостилъ недѣли двѣ у Владыкина, какъ было условлено между нами при его отъѣздѣ изъ Кіева. Здѣсь милый Владыкинъ, зная, что мнѣ предстоитъ во время ученья жить на небольшія средства изъ дома, уговорилъ меня выплачивать ему долгъ маленькими порціями, и долгъ былъ выплаченъ въ три года.

Мать встрѣтила отставного прапорщика со слезами, но безъ единаго слова упрека. Она, по ея словамъ, всегда желала, чтобы кто-нибудь изъ сыновей пошелъ по «ученой части», и, зная изъ моихъ писемъ, что я оставляю службу, съ тѣмъ чтобы идти въ университетъ учиться, мирилась съ моей отставкой. Сосѣди смотрѣли на этотъ поступокъ иначе. Старикъ Филатовъ въ поученіе