разрушающихся старыхъ зданіи, готовыхъ упасть деревьевъ, толпы пріютившихся тутъ же грязныхъ нищихъ и т. п. Я зналъ о разрушеніи и упадкѣ китайской столицы, но не думалъ, что они достигли такой степени.
Итакъ, мы въ Пекинѣ, въ домѣ русскаго посольства, въ средѣ своихъ земляковъ. И, увидавъ себя снова посреди европейскаго комфорта, мы почувствовали всю его прелесть и превосходство надъ китайскимъ умѣньемъ или, правильнѣе, ихъ неумѣньемъ жить; но нельзя не пожалѣтъ о томъ, что комфортъ очень скоро дѣлаетъ человѣка нѣжнымъ тепличнымъ растеніемъ.
На слѣдующій день я проснулся рано и, по усвоенному мною обычаю, спѣшилъ взобраться на какой-нибудь возвышенный пунктъ, чтобы съ него осмотрѣть городъ и оглядѣться въ немъ. Мнѣ совѣтовали совершить для этой цѣли прогулку по стѣнѣ, раздѣляющей Пекинъ на два большихъ отдѣла — маньчжурскій или татарскій городъ, и китайскій. Г. Поповъ, драгоманъ русскаго посольства, предложилъ быть моемъ руководителемъ, и мы отправились вмѣстѣ.
Пекинскія городскія стѣны имѣютъ тридцать футовъ вышины и двадцать пять ширины въ основаніи, кверху же нѣсколько съуживаются; на нихъ всходятъ по особеннымъ, для этой цѣли устроеннымъ откосамъ или спускамъ, при входѣ на которые находятся всегда запертыя ворота, но за ассигнацію, равняющуюся нѣсколькимъ тысячамъ чохъ, по пекинскому счету, а на наши деньги копѣйкамъ пятнадцати, привратникъ открылъ ихъ и пропустилъ насъ безъ всякихъ препятствій и предосторожностей. Скоро мы уже шли по широкой, одѣтой квадратными плитами, верхней плошади стѣны, мѣстами густо заросшей травой и кустарникомъ, мѣстами покрытой цвѣтниками; и я, смотря оттуда на зелень почти непрерывныхъ садовъ, въ которыхъ мелькали крыши домовъ, забывалъ, что иду по стѣнѣ многолюднаго Пекина, а не по дорожкѣ въ какомъ нибудь паркѣ.
Долго шли мы по стѣнѣ, все въ одномъ направленіи, и я все ожидалъ, когда же наконецъ откроется передо мною столица во всемъ ея величіи, о которомъ мнѣ такъ много разсказывали май-май-чэнскіе китайцы, да и не они одни.
Когда же я увижу зеркальныя воды ея обширныхъ прудовъ и чудеса китайской архитектуры, — ея волшебные сады съ дворцами, балконами, мостами и бесѣдками, какіе являются европейцамъ въ ихъ воображеніи? Смотрю во всѣ стороны, ищу глазами того изящества, роскоши и красоты, какими щеголяютъ другія столицы, — ищу, но ничего, говорящаго о нихъ, о резиденціи Сына Неба, не вижу.
Спутникъ наконецъ указалъ мнѣ на дворецъ богдыхана. Но я не хотѣлъ вѣрить ни его словамъ, ни своимъ глазамъ, — до такой степени
