Страница:Андерсен-Ганзен 1.pdf/223

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница выверена

верхушкѣ елки—большую звѣзду изъ сусальнаго золота. Ну, просто глаза разбѣгались, глядя на все это великолѣпіе!

— Какъ заблеститъ, засіяетъ елка вечеромъ, когда зажгутся свѣчки!—сказали всѣ.

„Ахъ!“ подумала елка: „хоть бы поскорѣе насталъ вечеръ и зажгли свѣчки! А что же будетъ потомъ? Не явятся-ли сюда изъ лѣсу, чтобы полюбоваться на меня, другія деревья? Не прилетятъ-ли къ окошкамъ воробьи? Или, можетъ быть, я вросту въ эту кадку и буду стоять тутъ такою нарядной и зиму и лѣто?“

Да, много она знала!… Отъ напряженнаго ожиданія у нея даже заболѣла кора, а это для дерева такъ же непріятно, какъ да насъ головная боль.

Но вотъ зажгли свѣчи. Что за блескъ, что за роскошь! Елка задрожала всѣми вѣтвями, одна изъ свѣчекъ подпалила зеленыя иглы, и елочка пребольно обожглась.

— Ай-ай!—закричали барышни и поспѣшно затушили огонь.

Больше елка дрожать не смѣла. И напугалась же она! Особенно потому, что боялась лишиться хоть малѣйшаго изъ своихъ украшеній. Но весь этотъ блескъ просто ошеломлялъ ее… Вдругъ обѣ половинки дверей распахнулись, и ворвалась цѣлая толпа дѣтей; можно было подумать, что они намѣревались свалить дерево! За ними степенно вошли старшіе. Малыши остановились, какъ вкопанные, но лишь на минуту, а тамъ поднялся такой шумъ и гамъ, что просто въ ушахъ звенѣло. Дѣти плясали вокругъ елки, и мало-по-малу всѣ подарки съ нея были посорваны.

„Что же это они дѣлаютъ!“—думала елка.—„Что это значитъ?“

Свѣчки догорѣли, ихъ потушили, а дѣтямъ позволили обобрать дерево. Какъ они набросились на него! Только вѣтви затрещали! Не будь елка крѣпко привязана верхушкою съ золотой звѣздой къ потолку, они бы повалили ее.

Потомъ дѣти опять принялись плясать, не выпуская изъ рукъ своихъ чудесныхъ игрушекъ. Никто больше не глядѣлъ на елку, кромѣ старой няни, да и та высматривала только, не осталось-ли гдѣ въ вѣтвяхъ яблочка или финика.

— Сказку! Сказку!—закричали дѣти и подтащили къ елкѣ маленькаго, толстенькаго господина.


Тот же текст в современной орфографии

верхушке ёлки — большую звезду из сусального золота. Ну, просто глаза разбегались, глядя на всё это великолепие!

— Как заблестит, засияет ёлка вечером, когда зажгутся свечки! — сказали все.

«Ах!» подумала ёлка: «хоть бы поскорее настал вечер и зажгли свечки! А что же будет потом? Не явятся ли сюда из лесу, чтобы полюбоваться на меня, другие деревья? Не прилетят ли к окошкам воробьи? Или, может быть, я врасту в эту кадку и буду стоять тут такою нарядной и зиму и лето?»

Да, много она знала!… От напряжённого ожидания у неё даже заболела кора, а это для дерева так же неприятно, как да нас головная боль.

Но вот зажгли свечи. Что за блеск, что за роскошь! Ёлка задрожала всеми ветвями, одна из свечек подпалила зелёные иглы, и ёлочка пребольно обожглась.

— Ай-ай! — закричали барышни и поспешно затушили огонь.

Больше ёлка дрожать не смела. И напугалась же она! Особенно потому, что боялась лишиться хоть малейшего из своих украшений. Но весь этот блеск просто ошеломлял её… Вдруг обе половинки дверей распахнулись, и ворвалась целая толпа детей; можно было подумать, что они намеревались свалить дерево! За ними степенно вошли старшие. Малыши остановились, как вкопанные, но лишь на минуту, а там поднялся такой шум и гам, что просто в ушах звенело. Дети плясали вокруг ёлки, и мало-помалу все подарки с неё были посорваны.

«Что же это они делают!» — думала елка. — «Что это значит?»

Свечки догорели, их потушили, а детям позволили обобрать дерево. Как они набросились на него! Только ветви затрещали! Не будь ёлка крепко привязана верхушкою с золотой звездой к потолку, они бы повалили её.

Потом дети опять принялись плясать, не выпуская из рук своих чудесных игрушек. Никто больше не глядел на ёлку, кроме старой няни, да и та высматривала только, не осталось ли где в ветвях яблочка или финика.

— Сказку! Сказку! — закричали дети и подтащили к ёлке маленького, толстенького господина.