Вотъ Герда въѣхала въ темный лѣсъ, но карета блестѣла, какъ солнце, и сразу бросилась въ глаза разбойникамъ. Они не выдержали и налетѣли на нее съ криками: „Золото! Золото!“ схватили лошадей подъ уздцы, убили маленькихъ жокеевъ, кучера и слугъ и вытащили изъ кареты Герду.
— Ишь, какая славненькая, жирненькая! Орѣшками откормлена!—сказала старуха-разбойница съ длинной, жесткой бородой и мохнатыми, нависшими бровями.—Жирненькая, что твой барашекъ! Ну-ка, какова на вкусъ будетъ?
И она вытащила острый, сверкающій ножъ. Вотъ ужасъ!
— Ай!—закричала она вдругъ: ее укусила за ухо ея собственная дочка, которая сидѣла у нея зa спиной и была такая необузданная и своевольная, что любо!
— Ахъ, ты, дрянная дѣвчонка!—закричала мать, но убить Герду не успѣла.
— Она будетъ играть со мной!—сказала маленькая разбойница.—Она отдастъ мнѣ свою муфту, свое хорошенькое платьице и будетъ спать со мной въ моей постелькѣ.
И дѣвочка опять такъ укусила мать, что та подпрыгнула и завертѣлась на одномъ мѣстѣ. Разбойники захохотали:
— Ишь, какъ скачетъ со своей дѣвчонкой!
— Я хочу сѣсть въ карету!—закричала маленькая разбойница и настояла на своемъ,—она была ужасно избалована и упряма.
Онѣ усѣлись съ Гердой въ карету и помчались по пнямъ и по кочкамъ въ чащу лѣса. Маленькая разбойница была ростомъ съ Герду, но сильнѣе, шире въ плечахъ и гораздо смуглѣе. Глаза у нея были совсѣмъ черные, но какіе-то печальные. Она обняла Герду и сказала:
— Они тебя не убьютъ, пока я не разсержусь на тебя! Ты, вѣрно, принцесса?
— Нѣтъ!—отвѣчала дѣвочка и разсказала, что пришлось ей переиспытать и какъ она любитъ Кая.
Маленькая разбойница серьезно поглядѣла на нее, слегка кивнула головой и сказала:
— Они тебя не убьютъ, даже если я разсержусь на тебя,—я лучше сама убью тебя!
Вот Герда въехала в тёмный лес, но карета блестела, как солнце, и сразу бросилась в глаза разбойникам. Они не выдержали и налетели на неё с криками: «Золото! Золото!», схватили лошадей под уздцы, убили маленьких жокеев, кучера и слуг и вытащили из кареты Герду.
— Ишь, какая славненькая, жирненькая! Орешками откормлена! — сказала старуха-разбойница с длинной, жёсткой бородой и мохнатыми, нависшими бровями. — Жирненькая, что твой барашек! Ну-ка, какова на вкус будет?
И она вытащила острый, сверкающий нож. Вот ужас!
— Ай! — закричала она вдруг: её укусила за ухо её собственная дочка, которая сидела у неё за спиной и была такая необузданная и своевольная, что любо!
— Ах, ты, дрянная девчонка! — закричала мать, но убить Герду не успела.
— Она будет играть со мной! — сказала маленькая разбойница. — Она отдаст мне свою муфту, своё хорошенькое платьице и будет спать со мной в моей постельке.
И девочка опять так укусила мать, что та подпрыгнула и завертелась на одном месте. Разбойники захохотали:
— Ишь, как скачет со своей девчонкой!
— Я хочу сесть в карету! — закричала маленькая разбойница и настояла на своём, — она была ужасно избалована и упряма.
Они уселись с Гердой в карету и помчались по пням и по кочкам в чащу леса. Маленькая разбойница была ростом с Герду, но сильнее, шире в плечах и гораздо смуглее. Глаза у неё были совсем чёрные, но какие-то печальные. Она обняла Герду и сказала:
— Они тебя не убьют, пока я не рассержусь на тебя! Ты, верно, принцесса?
— Нет! — отвечала девочка и рассказала, что пришлось ей переиспытать и как она любит Кая.
Маленькая разбойница серьёзно поглядела на неё, слегка кивнула головой и сказала:
— Они тебя не убьют, даже если я рассержусь на тебя, — я лучше сама убью тебя!
