Въ райскомъ саду, подъ древомъ познанія, цвѣлъ розовый кустъ; въ первой же распустившейся на немъ розѣ родилась птица; перья ея отливали чудными красками, полетъ ея былъ—сіяніемъ, пѣніе—дивной гармоніей.
Но когда Ева вкусила отъ древа познанія, и когда ее вмѣстѣ съ Адамомъ изгнали изъ рая, отъ пламеннаго меча херувима упала въ гнѣздо одна искра. Гнѣздо вспыхнуло, и птица сгорѣла, но изъ раскаленнаго яйца вылетѣла новая, единственная, всегда единственная въ мірѣ, птица-Фениксъ. Миѳы говорятъ, что она свиваетъ себѣ гнѣздо въ Аравіи и каждые сто лѣтъ сама сожигаетъ себя въ гнѣздѣ, но изъ раскаленнаго яйца вылетаетъ новый Фениксъ, опять единственный въ мірѣ.
Быстрая, какъ лучъ свѣта, блистая чудною окраской перьевъ, чаруя своимъ дивнымъ пѣніемъ, летаетъ вокругъ насъ дивная птица.
Мать сидитъ у колыбели ребенка, а птица витаетъ надъ его изголовьемъ, и отъ вѣянія ея крылъ вокругъ головки ребенка образуется сіяніе. Залетаетъ птица и въ скромную хижину труженика, и—лучъ солнца озаряетъ хижину, фіалки, стоящія на жалкомъ деревянномъ сундукѣ, начинаютъ благоухать еще сильнѣе.
Птица Фениксъ не вѣчно остается въ Аравіи. Она паритъ вмѣстѣ съ сѣвернымъ сіяніемъ и надъ ледяными равнинами Лапландіи, порхаетъ между желтыми цвѣтами, питомцами короткаго лѣта, и въ Гренландіи. Въ глубинѣ Фалунскихъ рудниковъ и въ угольныхъ шахтахъ Англіи вьется она напудренною молью надъ молитвенникомъ въ рукахъ благочестиваго рабочаго; въ цвѣткѣ лотоса плаваетъ по священнымъ водамъ Ганга, и глаза молодой индусской дѣвушки загораются, при видѣ ея, огнемъ восторга!
Птица-Фениксъ! Развѣ ты не знаешь ея, этой райской птицы, священнаго лебедя пѣснопѣній? На колесницѣ Ѳесписа[1] сидѣла она болтливымъ ворономъ, хлопая черными крыльями; по струнамъ арфы исландскаго скальда[2] звонко ударяла краснымъ клювомъ лебедя; на плечо Шекспира опускалась ворономъ
- ↑ Ѳесписъ (жилъ въ Аттикѣ около 550 г. до P. X.), согласно преданіямъ, былъ „отцомъ классической трагедіи“ и разъѣзжалъ по странѣ во главѣ странствующей труппы актеровъ; сценой имъ служила ихъ же повозка. Примѣч. перев.
- ↑ Скальдъ - Древне-сѣверный пѣвецъ. Примѣч. перев.
В райском саду, под древом познания, цвёл розовый куст; в первой же распустившейся на нём розе родилась птица; перья её отливали чудными красками, полёт её был — сиянием, пение — дивной гармонией.
Но когда Ева вкуси́ла от древа познания, и когда её вместе с Адамом изгнали из рая, от пламенного меча херувима упала в гнездо одна искра. Гнездо вспыхнуло, и птица сгорела, но из раскалённого яйца вылетела новая, единственная, всегда единственная в мире, птица-Феникс. Мифы говорят, что она свивает себе гнездо в Аравии и каждые сто лет сама сжигает себя в гнезде, но из раскалённого яйца вылетает новый Феникс, опять единственный в мире.
Быстрая, как луч света, блистая чудною окраской перьев, чаруя своим дивным пением, летает вокруг нас дивная птица.
Мать сидит у колыбели ребёнка, а птица витает над его изголовьем, и от веяния её крыл вокруг головки ребёнка образуется сияние. Залетает птица и в скромную хижину труженика, и — луч солнца озаряет хижину, фиалки, стоящие на жалком деревянном сундуке, начинают благоухать ещё сильнее.
Птица Феникс не вечно остаётся в Аравии. Она пари́т вместе с северным сиянием и над ледяными равнинами Лапландии, порхает между жёлтыми цветами, питомцами короткого лета, и в Гренландии. В глубине Фалунских рудников и в угольных шахтах Англии вьётся она напудренною молью над молитвенником в руках благочестивого рабочего; в цветке лотоса плавает по священным водам Ганга, и глаза молодой индусской девушки загораются, при виде её, огнём восторга!
Птица-Феникс! Разве ты не знаешь её, этой райской птицы, священного лебедя песнопений? На колеснице Фесписа[1] сидела она болтливым вороном, хлопая чёрными крыльями; по струнам арфы исландского скальда[2] звонко ударяла красным клювом лебедя; на плечо Шекспира опускалась вороном
