мосты и ткать цѣлые дворцы, которые, если на нихъ попадала капля росы, сверкали, при лунномъ свѣтѣ, чистымъ хрусталемъ. Но вотъ, встало солнышко, малютки-эльфы вскарабкались въ чашечки цвѣтовъ, а вѣтеръ подхватилъ ихъ мосты и дворцы и понесъ по воздуху, точно простыя паутинки.
Иванъ уже вышелъ изъ лѣса, какъ вдругъ позади его раздался звучный мужской голосъ:
— Эй, товарищъ, куда путь держишь?
— Куда глаза глядятъ!—сказалъ Иванъ.—У меня нѣтъ ни отца, ни матери, я круглый сирота, но Богъ не оставитъ меня!
— Я тоже иду по бѣлу свѣту, куда глаза глядятъ,—сказалъ незнакомецъ:—такъ будемъ товарищами!
— Ладно!—сказалъ Иванъ, и они пошли вмѣстѣ.
Скоро они очень полюбились другъ другу: оба они были славные люди. Но Иванъ замѣтилъ, что незнакомецъ былъ гораздо умнѣе его, обошелъ чуть не весь свѣтъ и умѣлъ поразсказать обо всемъ.
Солнце стояло уже высоко, когда они присѣли подъ большимъ деревомъ закусить. Въ то же самое время къ нимъ подошла старая-старая бабушка, вся сгорбленная и съ клюкой въ рукахъ; за спиной у нея была вязанка хвороста, а изъ высоко подоткнутаго передника торчали три большихъ пучка папоротника и вѣтокъ ивы. Когда старуха поровнялась съ Иваномъ и его товарищемъ, она вдругъ поскользнулась, упала и громко вскрикнула: бѣдняга сломала себѣ ногу.
Иванъ сейчасъ же предложилъ товарищу отнести старуху домой, но незнакомецъ открылъ свою котомку, вынулъ оттуда баночку и сказалъ старухѣ, что у него есть такая мазь, которая сразу вылечитъ ее, и она пойдетъ домой, какъ ни въ чемъ ни бывало. Но за это она должна подарить ему тѣ три пучка, которые у нея въ передникѣ!
— Плата хорошая!—сказала старуха и какъ-то странно покачала головой. Ей не хотѣлось разстаться со своими вѣниками, но и лежать со сломаною ногой было тоже непріятно, и вотъ, она отдала ему вѣники, а онъ сейчасъ же помазалъ ей ногу мазью; разъ, два—и старушка вскочила и зашагала живѣе прежняго. Вотъ такъ мазь была! Такой не достанешь въ аптекѣ!
— На что тебѣ эти вѣники?—спросилъ Иванъ у товарища.
мосты и ткать целые дворцы, которые, если на них попадала капля росы, сверкали, при лунном свете, чистым хрусталём. Но вот, встало солнышко, малютки-эльфы вскарабкались в чашечки цветов, а ветер подхватил их мосты и дворцы и понёс по воздуху, точно простые паутинки.
Иван уже вышел из леса, как вдруг позади его раздался звучный мужской голос:
— Эй, товарищ, куда путь держишь?
— Куда глаза глядят! — сказал Иван. — У меня нет ни отца, ни матери, я круглый сирота, но Бог не оставит меня!
— Я тоже иду по белу свету, куда глаза глядят, — сказал незнакомец: — так будем товарищами!
— Ладно! — сказал Иван, и они пошли вместе.
Скоро они очень полюбились друг другу: оба они были славные люди. Но Иван заметил, что незнакомец был гораздо умнее его, обошёл чуть не весь свет и умел порассказать обо всём.
Солнце стояло уже высоко, когда они присели под большим деревом закусить. В то же самое время к ним подошла старая-старая бабушка, вся сгорбленная и с клюкой в руках; за спиной у неё была вязанка хвороста, а из высоко подоткнутого передника торчали три больших пучка папоротника и веток ивы. Когда старуха поравнялась с Иваном и его товарищем, она вдруг поскользнулась, упала и громко вскрикнула: бедняга сломала себе ногу.
Иван сейчас же предложил товарищу отнести старуху домой, но незнакомец открыл свою котомку, вынул оттуда баночку и сказал старухе, что у него есть такая мазь, которая сразу вылечит её, и она пойдёт домой, как ни в чём ни бывало. Но за это она должна подарить ему те три пучка, которые у неё в переднике!
— Плата хорошая! — сказала старуха и как-то странно покачала головой. Ей не хотелось расстаться со своими вениками, но и лежать со сломаною ногой было тоже неприятно, и вот, она отдала ему веники, а он сейчас же помазал ей ногу мазью; раз, два — и старушка вскочила и зашагала живее прежнего. Вот так мазь была! Такой не достанешь в аптеке!
— На что тебе эти веники? — спросил Иван у товарища.