Страница:Андерсен-Ганзен 1.pdf/57

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница выверена

и вытиралъ глаза бѣлымъ носовымъ платкомъ. Но вотъ, вошла принцесса; она была еще лучше вчерашняго, мило раскланялась со всѣми, а Ивану подала руку и сказала:

— Ну, здравствуй!

Теперь надо было отгадывать, о чемъ она задумала. Господи, какъ ласково смотрѣла она на Ивана! Но какъ только онъ произнесъ: „башмакъ“, она побѣлѣла, какъ мѣлъ, и задрожала всѣмъ тѣломъ. Дѣлать, однако, было нечего—Иванъ угадалъ.

Эхъ-ма! Старикъ-король даже кувыркнулся на радостяхъ,—всѣ и рты разинули! А Иванъ набожно сложилъ руки и поблагодарилъ Бога, надѣясь, что онъ поможетъ ему и въ слѣдующіе разы.

На другой день надо было приходить опять. Вечеръ прошелъ такъ же, какъ и наканунѣ. Когда Иванъ заснулъ, товарищъ его опять полетѣлъ за принцессой и хлесталъ ее еще сильнѣе, чѣмъ въ первый разъ, такъ какъ взялъ съ собой два пучка розогъ; никто не видалъ его, и онъ опять подслушалъ совѣтъ тролля. Принцесса должна была на этотъ разъ загадать о своей перчаткѣ, что товарищъ и передалъ Ивану, снова сославшись на свой сонъ. Иванъ угадалъ и во второй разъ, и во дворцѣ пошло такое веселье, что только держись! Весь дворъ пошелъ кувыркаться,—самъ король, вѣдь, подалъ вчера примѣръ. Зато принцесса лежала на диванѣ и не хотѣла даже разговаривать. Теперь все дѣло было въ томъ, отгадаетъ-ли Иванъ въ третій разъ; если да—то женится на красавицѣ-принцессѣ и наслѣдуетъ по смерти старика-короля все королевство; нѣтъ—его казнятъ, и тролль съѣстъ его прекрасные голубые глаза.

Въ этотъ вечеръ Иванъ рано улегся въ постель, прочелъ молитву на сонъ грядущій и спокойно заснулъ, а товарищъ его привязалъ себѣ крылья, пристегнулъ съ боку саблю, взялъ всѣ три пучка розогъ и полетѣлъ ко дворцу.

Тьма была, хоть глазъ выколи; бушевала такая гроза, что черепицы валились съ крышъ, а деревья въ саду съ мертвецами гнулись отъ вѣтра, какъ тростинки. Молнія сверкала ежеминутно, и громъ сливался въ одинъ сплошной раскатъ. Но вотъ, открылось окно, и вылетѣла принцесса, блѣдная, какъ смерть; но она смѣялась надъ непогодой,—ей все еще было мало; бѣлый плащъ ея бился по вѣтру, какъ огромный парусъ, а дорожный товарищъ Ивана до крови хлесталъ ее всѣми тремя


Тот же текст в современной орфографии

и вытирал глаза белым носовым платком. Но вот, вошла принцесса; она была ещё лучше вчерашнего, мило раскланялась со всеми, а Ивану подала руку и сказала:

— Ну, здравствуй!

Теперь надо было отгадывать, о чём она задумала. Господи, как ласково смотрела она на Ивана! Но как только он произнёс: «башмак», она побелела, как мел, и задрожала всем телом. Делать, однако, было нечего — Иван угадал.

Эх-ма! Старик-король даже кувыркнулся на радостях, — все и рты разинули! А Иван набожно сложил руки и поблагодарил Бога, надеясь, что он поможет ему и в следующие разы.

На другой день надо было приходить опять. Вечер прошёл так же, как и накануне. Когда Иван заснул, товарищ его опять полетел за принцессой и хлестал её ещё сильнее, чем в первый раз, так как взял с собой два пучка розог; никто не видал его, и он опять подслушал совет тролля. Принцесса должна была на этот раз загадать о своей перчатке, что товарищ и передал Ивану, снова сославшись на свой сон. Иван угадал и во второй раз, и во дворце пошло такое веселье, что только держись! Весь двор пошёл кувыркаться, — сам король, ведь, подал вчера пример. Зато принцесса лежала на диване и не хотела даже разговаривать. Теперь всё дело было в том, отгадает ли Иван в третий раз; если да — то женится на красавице-принцессе и наследует по смерти старика-короля всё королевство; нет — его казнят, и тролль съест его прекрасные голубые глаза.

В этот вечер Иван рано улёгся в постель, прочёл молитву на сон грядущий и спокойно заснул, а товарищ его привязал себе крылья, пристегнул сбоку саблю, взял все три пучка розог и полетел ко дворцу.

Тьма была, хоть глаз выколи; бушевала такая гроза, что черепицы валились с крыш, а деревья в саду с мертвецами гнулись от ветра, как тростинки. Молния сверкала ежеминутно, и гром сливался в один сплошной раскат. Но вот, открылось окно, и вылетела принцесса, бледная, как смерть; но она смеялась над непогодой, — ей всё ещё было мало; белый плащ её бился по ветру, как огромный парус, а дорожный товарищ Ивана до крови хлестал её всеми тремя