сквозь воду мѣсяцъ и звѣзды; они, конечно, блестѣли не такъ ярко, но зато казались гораздо больше, чѣмъ кажутся намъ. Случалось, что подъ ними скользило какъ будто большое облако, и русалочка знала, что это или проплывалъ надъ нею китъ, или проходилъ корабль съ сотнями людей; они и не думали о хорошенькой русалочкѣ, что стояла тамъ, въ глубинѣ моря, и протягивала къ килю корабля свои бѣлыя ручки.
Но вотъ, старшей принцессѣ исполнилось пятнадцать лѣтъ, и ей было позволено всплыть на поверхность моря.
Вотъ было разсказовъ, когда она вернулась назадъ! Лучше же всего, по ея словамъ, было—лежать въ тихую погоду на песчаной отмели и нѣжиться, при свѣтѣ мѣсяца, любуясь раскинувшимся по берегу городомъ: тамъ, точно сотни звѣздочекъ, горѣли огоньки, слышалась музыка, шумъ и грохотъ экипажей, виднѣлись башни со шпицами,[1] звонили колокола. Да, именно потому, что ей нельзя было попасть туда, ее больше всего и манило это зрѣлище.
Какъ жадно слушала ея разсказы самая младшая сестрица. Стоя, вечеромъ, у открытаго окна и вглядываясь въ морскую синеву, она только и думала, что о большомъ шумномъ городѣ, и ей казалось даже, что она слышитъ звонъ колоколовъ.
Черезъ годъ и вторая сестра получила позволеніе подниматься на поверхность моря и плыть, куда хочетъ. Она вынырнула изъ воды какъ разъ въ ту минуту, когда солнце садилось, и нашла, что лучше этого зрѣлища ничего и быть не можетъ. Небо сіяло, какъ расплавленное золото, разсказывала она, а облака… да, тутъ у нея ужъ и словъ не хватало! Окрашенныя въ пурпуровые и фіолетовые цвѣта они быстро неслись по небу, но еще быстрѣе ихъ неслась къ солнцу, точно длинная бѣлая вуаль, стая лебедей; русалочка тоже поплыла было къ солнцу, но оно опустилось въ море, и по небу и водѣ разлилась розовая вечерняя заря.
Еще черезъ годъ всплыла на поверхность моря третья принцесса; эта была смѣлѣе всѣхъ и проплыла въ широкую рѣку, которая впадала въ море. Тутъ она увидала зеленые холмы, покрытые виноградниками, дворцы и дома, окруженные чудесными рощами, гдѣ пѣли птицы; солнышко свѣтило и грѣло такъ, что ей не разъ приходилось нырять въ воду, чтобы освѣжить свое пылающее лицо. Въ маленькой бухтѣ она увидѣла цѣлую толпу голенькихъ человѣчковъ, которые плес-
- ↑ Шпиц — шпиль на здании, вертикальное и остроконечное завершение зданий в виде сильно вытянутого вверх конуса или пирамиды. (прим. редактора Викитеки)
сквозь воду месяц и звёзды; они, конечно, блестели не так ярко, но зато казались гораздо больше, чем кажутся нам. Случалось, что под ними скользило как будто большое облако, и русалочка знала, что это или проплывал над нею кит, или проходил корабль с сотнями людей; они и не думали о хорошенькой русалочке, что стояла там, в глубине моря, и протягивала к килю корабля свои белые ручки.
Но вот, старшей принцессе исполнилось пятнадцать лет, и ей было позволено всплыть на поверхность моря.
Вот было рассказов, когда она вернулась назад! Лучше же всего, по её словам, было — лежать в тихую погоду на песчаной отмели и нежиться, при свете месяца, любуясь раскинувшимся по берегу городом: там, точно сотни звёздочек, горели огоньки, слышалась музыка, шум и грохот экипажей, виднелись башни со шпицами,[1] звонили колокола. Да, именно потому, что ей нельзя было попасть туда, её больше всего и манило это зрелище.
Как жадно слушала её рассказы самая младшая сестрица. Стоя, вечером, у открытого окна и вглядываясь в морскую синеву, она только и думала, что о большом шумном городе, и ей казалось даже, что она слышит звон колоколов.
Через год и вторая сестра получила позволение подниматься на поверхность моря и плыть, куда хочет. Она вынырнула из воды как раз в ту минуту, когда солнце садилось, и нашла, что лучше этого зрелища ничего и быть не может. Небо сияло, как расплавленное золото, рассказывала она, а облака… да, тут у неё уж и слов не хватало! Окрашенные в пурпуровые и фиолетовые цвета они быстро неслись по небу, но ещё быстрее их неслась к солнцу, точно длинная белая вуаль, стая лебедей; русалочка тоже поплыла было к солнцу, но оно опустилось в море, и по небу и воде разлилась розовая вечерняя заря.
Ещё через год всплыла на поверхность моря третья принцесса; эта была смелее всех и проплыла в широкую реку, которая впадала в море. Тут она увидала зелёные холмы, покрытые виноградниками, дворцы и дома, окружённые чудесными рощами, где пели птицы; солнышко светило и грело так, что ей не раз приходилось нырять в воду, чтобы освежить своё пылающее лицо. В маленькой бухте она увидела целую толпу голеньких человечков, которые плес-
