отплываетъ на богато разубранномъ кораблѣ, съ якорями изъ чистаго золота и шелковыми снастями. Вотъ объ этомъ-то кораблѣ и вспоминалось, глядя на испанскій корабль; та же роскошь, тѣ же мысли при отплытіи:
Подулъ сильный попутный вѣтеръ, минута прощанія была коротка. Черезъ нѣсколько недѣль корабль долженъ былъ достигнуть конечной цѣли путешествія. Но когда онъ былъ уже далеко отъ земли, вѣтеръ улегся, сіяющая ровная поверхность моря, казалось, застыла; вода блестѣла, звѣзды сіяли, а въ богатой каютѣ словно праздникъ шелъ.
Подъ конецъ, однако, всѣ стали желать добраго попутнаго вѣтра, но онъ и не думалъ являться, если же временами и дулъ вѣтеръ, то не попутный, а встрѣчный. Недѣли шли за недѣлями, прошло цѣлыхъ два мѣсяца, пока дождались благопріятнаго вѣтра съ юго-запада. Корабль находился въ это время между Шотландіей и Ирландіей; вѣтеръ надулъ паруса и понесъ корабль—совсѣмъ, какъ въ старинной пѣснѣ объ „англійскомъ королевичѣ“:
„И вѣтеръ подулъ, небеса потемнѣли; |
Съ тѣхъ поръ прошло много лѣтъ. Въ тѣ времена на тронѣ Даніи сидѣлъ юный король Христіанъ VII; много событій совершилось за это время, многое измѣнилось, перемѣнилось. Озера и болота стали сочными лугами, степи—обработанными полями, а на западномъ берегу Ютландіи, подъ защитой стѣнъ крестьянскихъ избушекъ, выросли яблоки и розы. Но ихъ приходится отыскивать глазами, такъ ловко они прячутся отъ рѣзкаго западнаго вѣтра. И все же тутъ, на этомъ берегу, легко перенестись мыслью даже во времена еще болѣе отдаленныя, нежели царствованіе Христіана VII: въ Ютландіи и теперь, какъ въ старину, стелется необозримая бурая степь, родина миражей, усѣянная могильными курганами, изрѣзанная перекрещивающимися, кочковатыми, песчаными дорогами. На западѣ же, гдѣ большія рѣки впадаютъ въ заливы, попрежнему разстилаются луга и болота, защищенные со стороны моря
отплывает на богато разубранном корабле, с якорями из чистого золота и шёлковыми снастями. Вот об этом-то корабле и вспоминалось, глядя на испанский корабль; та же роскошь, те же мысли при отплытии:
Подул сильный попутный ветер, минута прощания была коротка. Через несколько недель корабль должен был достигнуть конечной цели путешествия. Но когда он был уже далеко от земли, ветер улёгся, сияющая ровная поверхность моря, казалось, застыла; вода блестела, звёзды сияли, а в богатой каюте словно праздник шёл.
Под конец, однако, все стали желать доброго попутного ветра, но он и не думал являться, если же временами и дул ветер, то не попутный, а встречный. Недели шли за неделями, прошло целых два месяца, пока дождались благоприятного ветра с юго-запада. Корабль находился в это время между Шотландией и Ирландией; ветер надул паруса и понёс корабль — совсем, как в старинной песне об «английском королевиче»:
И ветер подул, небеса потемнели; |
С тех пор прошло много лет. В те времена на троне Дании сидел юный король Христиан VII; много событий совершилось за это время, многое изменилось, переменилось. Озёра и болота стали сочными лугами, степи — обработанными полями, а на западном берегу Ютландии, под защитой стен крестьянских избушек, выросли яблоки и розы. Но их приходится отыскивать глазами, так ловко они прячутся от резкого западного ветра. И всё же тут, на этом берегу, легко перенестись мыслью даже во времена ещё более отдалённые, нежели царствование Христиана VII: в Ютландии и теперь, как в старину, стелется необозримая бурая степь, родина миражей, усеянная могильными курганами, изрезанная перекрещивающимися, кочковатыми, песчаными дорогами. На западе же, где большие реки впадают в заливы, по-прежнему расстилаются луга и болота, защищённые со стороны моря
