вывѣску съ надписью: „Здѣсь вскармливаютъ дѣтей на рожкѣ[1]“. И остроумнаго въ томъ ничего не было,—одна неучтивость, но съ бурей, вѣдь, ничего не подѣлаешь—вздумала и сдѣлала!
Ужасная выдалась ночка! Къ утру—подумайте только!—всѣ вывѣски въ городѣ были перемѣщены, причемъ въ иныхъ мѣстахъ вышла такая злая насмѣшка, что дѣдушка даже и говорить о томъ не хотѣлъ, а только посмѣивался про себя,—я это отлично замѣтилъ—значитъ, у него было что-то на умѣ!
Бѣдные городскіе жители, особенно же пріѣзжіе, совсѣмъ сбились съ толку, попадали совсѣмъ не туда, куда хотѣли, и что мудренаго, если они руководились только вывѣсками! Инымъ хотѣлось, напримѣръ, попасть въ серьезное собраніе пожилыхъ людей, занимающихся обсужденіемъ дѣльныхъ вопросовъ, и вдругъ они попадали въ школу къ мальчишкамъ-крикунамъ, готовымъ прыгать по столамъ!
Многіе ошибались церковью и театромъ, а это, вѣдь, ужасно!
Подобной бури въ наши дни ужъ не было; это только дѣдушкѣ довелось пережить такую, да и то мальчуганомъ. Подобной бури, можетъ быть, и вовсе не случится въ наше время, а развѣ при нашихъ внукахъ. Но ужъ надѣемся и пожелаемъ, чтобы они благоразумно оставались по домамъ, пока буря будетъ перемѣщать вывѣски!
вывеску с надписью: «Здесь вскармливают детей на рожке[1]». И остроумного в том ничего не было, — одна неучтивость, но с бурей, ведь, ничего не поделаешь — вздумала и сделала!
Ужасная выдалась ночка! К утру — подумайте только! — все вывески в городе были перемещены, причём в иных местах вышла такая злая насмешка, что дедушка даже и говорить о том не хотел, а только посмеивался про себя, — я это отлично заметил — значит, у него было что-то на уме!
Бедные городские жители, особенно же приезжие, совсем сбились с толку, попадали совсем не туда, куда хотели, и что мудрёного, если они руководились только вывесками! Иным хотелось, например, попасть в серьёзное собрание пожилых людей, занимающихся обсуждением дельных вопросов, и вдруг они попадали в школу к мальчишкам-крикунам, готовым прыгать по столам!
Многие ошибались церковью и театром, а это, ведь, ужасно!
Подобной бури в наши дни уж не было; это только дедушке довелось пережить такую, да и то мальчуганом. Подобной бури, может быть, и вовсе не случится в наше время, а разве при наших внуках. Но уж надеемся и пожелаем, чтобы они благоразумно оставались по домам, пока буря будет перемещать вывески!
Чайникъ былъ таки горденекъ[2]; онъ гордился и фарфоромъ своимъ, и длиннымъ носикомъ, и широкой ручкою—всѣмъ. У него была приставка и спереди, и сзади; спереди—носикъ, сзади—ручка; объ этомъ-то онъ и говорилъ. О томъ же, что крышка у него была разбита и склеена—молчалъ. Это, вѣдь, недостатокъ, а кто же любитъ говорить о своихъ недостаткахъ,—это и другіе сдѣлаютъ. Чашки, сливочникъ, сахарница, словомъ, весь чайный приборъ, конечно, больше помнилъ и охотнѣе говорилъ о недостаткѣ чайника, нежели о его прекрасной ручкѣ и о великолѣпномъ носикѣ. Чайникъ зналъ это.
„Знаю я ихъ!“ разсуждалъ онъ самъ съ собою. „Знаю и сознаю и свой недостатокъ,—я скроменъ, смирененъ! Недостатки у всѣхъ у насъ есть, но у каждаго есть зато и свои преимущества. У чашекъ есть ручка, у сахарницы—крышка, а у меня и то и другое, да еще кое-что сверхъ того, чего у нихъ ни-
- ↑ Рожок — бутылочка для кормления детей. (прим. редактора Викитеки)
- ↑ Горденёк — гордый, преисполненный гордости. (прим. редактора Викитеки)
Чайник был таки горденёк[1]; он гордился и фарфором своим, и длинным носиком, и широкой ручкою — всем. У него была приставка и спереди, и сзади; спереди — носик, сзади — ручка; об этом-то он и говорил. О том же, что крышка у него была разбита и склеена — молчал. Это, ведь, недостаток, а кто же любит говорить о своих недостатках, — это и другие сделают. Чашки, сливочник, сахарница, словом, весь чайный прибор, конечно, больше помнил и охотнее говорил о недостатке чайника, нежели о его прекрасной ручке и о великолепном носике. Чайник знал это.
«Знаю я их!» рассуждал он сам с собою. «Знаю и сознаю и свой недостаток, — я скромен, смиренен! Недостатки у всех у нас есть, но у каждого есть зато и свои преимущества. У чашек есть ручка, у сахарницы — крышка, а у меня и то и другое, да ещё кое-что сверх того, чего у них ни-
