мѣется, для тѣхъ, кто уже умѣлъ читать! Но лучше всѣхъ сказокъ была возможность пережить еще много-много такихъ дней рожденія.
— То-то хорошо жить на свѣтѣ!—сказала Маня, и крестный подтвердилъ, что жизнь—чудеснѣйшая изъ сказокъ.
Въ сосѣдней комнатѣ расхаживали двое братишекъ Мани, славные мальчики, одинъ девяти, другой одиннадцати лѣтъ. Они тоже были довольны жизнью, находили, что жить на свѣтѣ чудесно, но жить на ихъ ладъ, быть не такими малютками, какъ Маня, а заправскими школьниками, получать хорошія отмѣтки, всласть драться съ товарищами, кататься на конькахъ зимою и на велосипедѣ лѣтомъ, читать рыцарскіе романы съ описаніями замковъ, рыцарей, темницъ, да слушать объ открытіяхъ во внутренней Африкѣ. Одного изъ мальчиковъ, впрочемъ, сокрушала забота, что къ тому времени, какъ онъ успѣетъ вырости, все уже будетъ открыто; но въ такомъ случаѣ онъ рѣшилъ просто-напросто пуститься по свѣту искать самыхъ что ни на есть сказочныхъ приключеній. Недаромъ же крестный говорилъ, что жизнь—чудеснѣйшая изъ сказокъ!
Такъ вотъ какой разговоръ шелъ въ дѣтской. Въ слѣдующемъ же этажѣ, повыше, проживала другая вѣтвь той же семьи. Здѣсь тоже были дѣти, но эти-то давно стоптали свои дѣтскіе башмаки: одному сыну было семнадцать, другому двадцать, а третій такъ и вовсе былъ старикомъ, по словамъ Мани; ему исполнилось цѣлыхъ двадцать пять, и онъ уже былъ женихомъ. Всѣмъ сыновьямъ удалось хорошо пристроиться, родители у нихъ были добрые, одѣвались они хорошо, были одарены прекрасными способностями и знали, чего хотѣли: „Впередъ! Долой всѣ старые заборы, чтобы видно было на всѣ стороны, чтобы можно было осмотрѣться на бѣломъ свѣтѣ, чудеснѣйшемъ, какой только намъ извѣстенъ! Крестный правъ: „жизнь—чудеснѣйшая изъ сказокъ!“
Отецъ съ матерью, оба люди пожилые,—разумѣется, они должны были быть постарше своихъ дѣтей—говорили съ улыбкой на устахъ, въ глазахъ и въ сердцѣ:
— Какъ они еще юны! Не все-то на свѣтѣ таково, какъ они себѣ воображаютъ, но ничего, жить все-таки можно! Жизнь—въ самомъ дѣлѣ, удивительная, чудесная сказка!
Надъ ними, поближе къ небу, какъ говорится о жилыхъ помѣщеніяхъ подъ самою крышей, проживалъ крестный. Старъ
меется, для тех, кто уже умел читать! Но лучше всех сказок была возможность пережить ещё много-много таких дней рождения.
— То-то хорошо жить на свете! — сказала Маня, и крёстный подтвердил, что жизнь — чудеснейшая из сказок.
В соседней комнате расхаживали двое братишек Мани, славные мальчики, один девяти, другой одиннадцати лет. Они тоже были довольны жизнью, находили, что жить на свете чудесно, но жить на их лад, быть не такими малютками, как Маня, а заправскими школьниками, получать хорошие отметки, всласть драться с товарищами, кататься на коньках зимою и на велосипеде летом, читать рыцарские романы с описаниями замков, рыцарей, темниц, да слушать об открытиях во внутренней Африке. Одного из мальчиков, впрочем, сокрушала забота, что к тому времени, как он успеет вырасти, всё уже будет открыто; но в таком случае он решил просто-напросто пуститься по свету искать самых что ни на есть сказочных приключений. Недаром же крёстный говорил, что жизнь — чудеснейшая из сказок!
Так вот какой разговор шёл в детской. В следующем же этаже, повыше, проживала другая ветвь той же семьи. Здесь тоже были дети, но эти-то давно стоптали свои детские башмаки: одному сыну было семнадцать, другому двадцать, а третий так и вовсе был стариком, по словам Мани; ему исполнилось целых двадцать пять, и он уже был женихом. Всем сыновьям удалось хорошо пристроиться, родители у них были добрые, одевались они хорошо, были одарены прекрасными способностями и знали, чего хотели: «Вперёд! Долой все старые заборы, чтобы видно было на все стороны, чтобы можно было осмотреться на белом свете, чудеснейшем, какой только нам известен! Крёстный прав: «жизнь — чудеснейшая из сказок!»
Отец с матерью, оба люди пожилые, — разумеется, они должны были быть постарше своих детей — говорили с улыбкой на устах, в глазах и в сердце:
— Как они ещё юны! Не всё-то на свете таково, как они себе воображают, но ничего, жить всё-таки можно! Жизнь — в самом деле, удивительная, чудесная сказка!
Над ними, поближе к небу, как говорится о жилых помещениях под самою крышей, проживал крёстный. Стар
