теченія ведетъ насъ самъ Господь, и что жизнь—чудеснѣйшая изъ сказокъ! Такою могъ сдѣлать ее для насъ лишь Онъ одинъ! Онъ же продолжитъ ее для насъ и въ вѣчности!
— То-то хорошо жить на свѣтѣ!—сказала Маня. То же сказали и маленькіе мальчики, и молодые люди, и мать, и отецъ—вся семья. Но прежде всѣхъ сказалъ это крестный, а онъ-то больше всѣхъ былъ умудренъ и опытомъ, и годами! Онъ зналъ всевозможныя исторіи и сказки и все-таки сказалъ, и сказалъ отъ глубины сердца, что „жизнь—чудеснѣйшая изъ сказокъ!“
течения ведёт нас сам Господь, и что жизнь — чудеснейшая из сказок! Такою мог сделать её для нас лишь Он один! Он же продолжит её для нас и в вечности!
— То-то хорошо жить на свете! — сказала Маня. То же сказали и маленькие мальчики, и молодые люди, и мать, и отец — вся семья. Но прежде всех сказал это крёстный, а он-то больше всех был умудрён и опытом, и годами! Он знал всевозможные истории и сказки и всё-таки сказал, и сказал от глубины сердца, что «жизнь — чудеснейшая из сказок!»
— Ну, это пѣсенка для самыхъ маленькихъ ребятишекъ!—увѣряла тетя Маллэ.—Я при всемъ своемъ добромъ желаніи не могу распѣвать ее!
Зато это могла малютка Амалія. Ей было всего три года; она играла со своими куклами, занималась ихъ воспитаніемъ и старалась сдѣлать ихъ такими же умными, какъ тетя Маллэ.
Въ домъ хаживалъ студентъ; онъ давалъ уроки братьямъ Амаліи, но часто и подолгу бесѣдовалъ и съ самою крошкой Амаліей, и съ ея куклами. Малютка находила эти бесѣды такими забавными, но тетя Маллэ утверждала, что студентъ совсѣмъ не умѣетъ обходиться съ маленькими дѣтьми: ихъ маленькимъ головкамъ не переварить его болтовни. А вотъ Амалія все-таки отлично понимала его и даже заучила съ его словъ цѣлую пѣсенку: „Пляши, куколка, пляши!“ и распѣвала ее тремъ своимъ кукламъ; двѣ были новыя: барышня и кавалеръ, а третья старая, и звали ее Лизой. Но и Лиза тоже слушала пѣсенку и принимала участіе въ танцахъ.
„Пляши, куколка, пляши! |
— Ну, это песенка для самых маленьких ребятишек! — уверяла тётя Маллэ. — Я при всём своём добром желании не могу распевать её!
Зато это могла малютка Амалия. Ей было всего три года; она играла со своими куклами, занималась их воспитанием и старалась сделать их такими же умными, как тётя Маллэ.
В дом хаживал студент; он давал уроки братьям Амалии, но часто и подолгу беседовал и с самою крошкой Амалией, и с её куклами. Малютка находила эти беседы такими забавными, но тётя Маллэ утверждала, что студент совсем не умеет обходиться с маленькими детьми: их маленьким головкам не переварить его болтовни. А вот Амалия всё-таки отлично понимала его и даже заучила с его слов целую песенку: «Пляши, куколка, пляши!» и распевала её трем своим куклам; две были новые: барышня и кавалер, а третья старая, и звали её Лизой. Но и Лиза тоже слушала песенку и принимала участие в танцах.
"Пляши, куколка, пляши! |
