Страница:Андерсен-Ганзен 2.pdf/440

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


ужасными пастями, что могли бы проглотить всѣхъ тысячу восемьсотъ сестрицъ заразъ, но рыбки объ этомъ и не думали,—ни одной изъ нихъ еще не пришлось быть проглоченной.

Маленькія рыбки плавали всѣ вмѣстѣ стадомъ, тѣсно прижавшись другъ къ другу, какъ сельди и макрели. Но вотъ, однажды, въ то время, какъ онѣ беззаботно плавали себѣ, ни о чемъ не думая, въ самую середину ихъ стада шумно бухнулась сверху и начала погружаться въ воду какая-то тяжелая и такая длинная штука, что ей, казалось, и конца не будетъ! Она тянулась, стремительно шла ко дну, давя и калѣча на пути попадавшихся рыбокъ. И всѣ рыбы—и маленькія, и большія, и тѣ, что держались на поверхности, и тѣ, что гуляли въ глубинѣ, въ ужасѣ улепетывали въ разныя стороны. Страшная тяжелая штука между тѣмъ погружалась все глубже и глубже, вытягивалась все больше и больше и, наконецъ, протянулась на много-много миль по дну морскому, черезъ все море.

Рыбы и слизняки, все, что плаваетъ, ползаетъ или носится по теченію, всѣ видѣли эту чудовищную штуку, этого невозможнаго, невиданнаго морского угря, который такъ неожиданно свалился къ нимъ въ море.

Что же это была за штука? Да, мы-то знаемъ! Это былъ огромный, въ нѣсколько миль длиною, морской телеграфный кабель, который проложили люди между Европой и Америкой.

То-то смятеніе, то-то переполохъ поднялись между законными обитателями моря! Летучія рыбы подпрыгивали на воздухъ такъ высоко, какъ только могли, а керцы[1] выскакивали изъ воды на цѣлый ружейный выстрѣлъ,—такіе ужъ прыгуны! Другія же рыбы искали убѣжища на днѣ, да такъ стремительно, что далеко опередили телеграфный кабель и успѣли напугать и треску, и камбалъ, которыя такъ мирно разгуливали въ глубинѣ, поѣдая своихъ ближнихъ.

Нѣсколько колбасообразныхъ голотурій такъ перетрусили, что выплюнули весь свой желудокъ, и все-таки остались въ живыхъ,—имъ это ни почемъ. А сколько повышло изъ себя отъ перепуга омаровъ и крабовъ! Да еще какъ! Такъ, что подъ броней остались однѣ ножки!

Во время всего этого переполоха тысяча восемьсотъ сестрицъ-рыбокъ разсѣялись въ разныя стороны и больше ужъ не

  1. См. примѣч. т. II, стр. 135. — Рыба (cottus scorpius, Myoxocephalus scorpius). Примѣч. перев.
Тот же текст в современной орфографии

ужасными пастями, что могли бы проглотить всех тысячу восемьсот сестриц зараз, но рыбки об этом и не думали, — ни одной из них ещё не пришлось быть проглоченной.

Маленькие рыбки плавали все вместе стадом, тесно прижавшись друг к другу, как сельди и макрели. Но вот, однажды, в то время, как они беззаботно плавали себе, ни о чём не думая, в самую середину их стада шумно бухнулась сверху и начала погружаться в воду какая-то тяжёлая и такая длинная штука, что ей, казалось, и конца не будет! Она тянулась, стремительно шла ко дну, давя и калеча на пути попадавшихся рыбок. И все рыбы — и маленькие, и большие, и те, что держались на поверхности, и те, что гуляли в глубине, в ужасе улепетывали в разные стороны. Страшная тяжёлая штука между тем погружалась всё глубже и глубже, вытягивалась всё больше и больше и, наконец, протянулась на много-много миль по дну морскому, через всё море.

Рыбы и слизняки, всё, что плавает, ползает или носится по течению, все видели эту чудовищную штуку, этого невозможного, невиданного морского угря, который так неожиданно свалился к ним в море.

Что же это была за штука? Да, мы-то знаем! Это был огромный, в несколько миль длиною, морской телеграфный кабель, который проложили люди между Европой и Америкой.

То-то смятение, то-то переполох поднялись между законными обитателями моря! Летучие рыбы подпрыгивали на воздух так высоко, как только могли, а керцы[1] выскакивали из воды на целый ружейный выстрел, — такие уж прыгуны! Другие же рыбы искали убежища на дне, да так стремительно, что далеко опередили телеграфный кабель и успели напугать и треску, и камбал, которые так мирно разгуливали в глубине, поедая своих ближних.

Несколько колбасообразных голотурий так перетрусили, что выплюнули весь свой желудок, и всё-таки остались в живых, — им это нипочём. А сколько повышло из себя от перепуга омаров и крабов! Да ещё как! Так, что под бронёй остались одни ножки!

Во время всего этого переполоха тысяча восемьсот сестриц-рыбок рассеялись в разные стороны и больше уж не

  1. См. примеч. т. II, стр. 135. — Рыба (cottus scorpius, Myoxocephalus scorpius). Примеч. перев.