Страница:Андерсен-Ганзен 2.pdf/464

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


Родился онъ знатнымъ бариномъ и схоронили его, какъ знатнаго барина!

— Что толку?—сказалъ опять портной.—Теперь у него ни жизни, ни имѣнія! У насъ хоть жизнь-то осталась!

— Да не говори же такихъ словъ!—прервала его жена.—Онъ, вѣдь, обрѣлъ вѣчную жизнь въ царствіи небесномъ!

— А кто тебѣ это сказалъ?—возразилъ мужъ.—Мертвое тѣло—хорошее удобреніе для земли и только! А этотъ господинъ даже и удобреніемъ-то послужить не можетъ,—онъ слишкомъ знатенъ для этого, будетъ себѣ гнить въ склепѣ!

— Да оставь ты свои безбожныя рѣчи!—вскричала жена.—Говорю тебѣ: онъ обрѣлъ вѣчную жизнь!

— А кто тебѣ сказалъ это, Маренъ?—повторилъ портной.

Но Маренъ набросила передникъ на голову маленькаго Расмуса,—ему не слѣдъ было слушать такія рѣчи—увела его въ сарай и тамъ принялась плакать.

— Это говорилъ, Расмусъ, не отецъ твой, а злой духъ! Онъ забрался въ домъ и овладѣлъ языкомъ твоего отца! Прочти: „Отче нашъ!“ Прочтемъ вмѣстѣ!—И она сложила ручки ребенка.—Ну, теперь у меня отлегло отъ сердца!—сказала она.—Надѣйся на Бога и самъ не плошай!

Годъ скорби подходилъ къ концу, вдова ходила уже въ полутраурѣ, а въ сердцѣ ея печаль давно смѣнилась полною радостью.

Поговаривали, что къ ней присватался женихъ, и она уже подумываетъ о свадьбѣ. Маренъ знала объ этомъ кое-что, а священникъ и того больше.

Въ Вербное воскресенье, послѣ проповѣди, онъ долженъ былъ огласить предстоящее бракосочетаніе вдовы. Женихъ ея былъ какой-то не то каменотесъ, не то ваятель,—толковали въ народѣ. Какъ называть его—никто хорошенько не зналъ; въ тѣ времена Торвальдсенъ и его искусство еще не были знакомы народу.

Новый помѣщикъ былъ не изъ знатнаго рода, но видъ у него былъ очень важный, и занимался онъ чѣмъ-то такимъ, о чемъ никто не имѣлъ настоящаго понятія; знали только, что онъ имѣетъ дѣло съ глиной, да съ камнемъ, что онъ большой мастеръ своего дѣла, и къ тому же молодъ и красивъ.

— Что толку?—говорилъ, однако, Иваръ Эльсе.

И вотъ, въ Вербное воскресенье, послѣ проповѣди, состоялось оглашеніе; затѣмъ пропѣли псалмы и приступили къ при-


Тот же текст в современной орфографии

Родился он знатным барином и схоронили его, как знатного барина!

— Что толку? — сказал опять портной. — Теперь у него ни жизни, ни имения! У нас хоть жизнь-то осталась!

— Да не говори же таких слов! — прервала его жена. — Он, ведь, обрёл вечную жизнь в царствии небесном!

— А кто тебе это сказал? — возразил муж. — Мёртвое тело — хорошее удобрение для земли и только! А этот господин даже и удобрением-то послужить не может, — он слишком знатен для этого, будет себе гнить в склепе!

— Да оставь ты свои безбожные речи! — вскричала жена. — Говорю тебе: он обрёл вечную жизнь!

— А кто тебе сказал это, Марен? — повторил портной.

Но Марен набросила передник на голову маленького Расмуса, — ему не след было слушать такие речи — увела его в сарай и там принялась плакать.

— Это говорил, Расмус, не отец твой, а злой дух! Он забрался в дом и овладел языком твоего отца! Прочти: «Отче наш!» Прочтём вместе! — И она сложила ручки ребёнка. — Ну, теперь у меня отлегло от сердца! — сказала она. — Надейся на Бога и сам не плошай!

Год скорби подходил к концу, вдова ходила уже в полутрауре, а в сердце её печаль давно сменилась полною радостью.

Поговаривали, что к ней присватался жених, и она уже подумывает о свадьбе. Марен знала об этом кое-что, а священник и того больше.

В Вербное воскресенье, после проповеди, он должен был огласить предстоящее бракосочетание вдовы. Жених её был какой-то не то каменотёс, не то ваятель, — толковали в народе. Как называть его — никто хорошенько не знал; в те времена Торвальдсен и его искусство ещё не были знакомы народу.

Новый помещик был не из знатного рода, но вид у него был очень важный, и занимался он чем-то таким, о чём никто не имел настоящего понятия; знали только, что он имеет дело с глиной, да с камнем, что он большой мастер своего дела, и к тому же молод и красив.

— Что толку? — говорил, однако, Ивар Эльсе.

И вот, в Вербное воскресенье, после проповеди, состоялось оглашение; затем пропели псалмы и приступили к при-