дневномъ свѣтѣ, мнѣ показалось, что онъ какъ-то сильно поблѣднѣлъ и похудѣлъ за это время.
— Поджіо, приходите къ намъ сегодня вечеромъ!—сказалъ Подеста.—Непремѣнно! Будутъ только свои, Антоніо и еще трое друзей.—Поджіо явился. Весь домъ былъ разубранъ по праздничному.—Что у васъ, именины сегодня?—спросилъ Поджіо. Вмѣсто отвѣта Подеста повелъ его и остальныхъ друзей въ домовую капеллу. Тамъ Лара подала мнѣ руку, и я повелъ ее къ алтарю. Въ темныхъ волосахъ ея красовался букетъ голубыхъ фіалокъ. Со мною рядомъ стояла слѣпая дѣвушка изъ Пестума, но теперь она была вдвое прекраснѣе! Она стала моей! Всѣ поздравляли насъ, всѣ радовались нашему счастью. Поджіо пѣлъ веселыя пѣсни и осушалъ за наше здоровье бокалъ за бокаломъ.
— Я проигралъ закладъ.—сказалъ я.—Но не жалѣю! Этотъ проигрышъ выигралъ мнѣ счастье!—И я поцѣловалъ свою жену. Радость окружающихъ выражалась шумно; наша съ Ларою была тиха и молчалива, какъ ночь, укрывшая наше счастье, когда всѣ разошлись.
— Жизнь—не сонъ!—сказалъ я.—Счастье любви—дѣйствительность!—И мы, въ объятіяхъ другъ друга, вкусили блаженство, которое могъ вдохнуть въ человѣческую грудь лишь самъ Предвѣчный Творецъ.
Два дня спустя, мы уѣхали изъ Венеціи въ имѣніе моей жены. Роза поѣхала съ нами. Поджіо я не видалъ съ самаго дня свадьбы. Теперь отъ него пришло письмо; вотъ что я прочелъ въ немъ: «Я выигралъ закладъ, но проигралъ все!» Онъ исчезъ изъ Венеціи, и подозрѣніе мое скоро перешло въ увѣренность: онъ любилъ Лару. Бѣдный Поджіо! Уста твои пѣли радостныя пѣсни въ то время, какъ сердце разрывалось отъ горя.
Франческѣ Лара очень понравилась, да и самъ я, по ея мнѣнію, значительно выигралъ за время путешествія. Eccellenza и Фабіани тоже одобрили мой выборъ, и даже лицо Аббаса Дада озарилось улыбкой, когда онъ поздравлялъ меня.
Изъ старыхъ знакомыхъ до сихъ поръ живъ еще дядюшка Пеппо[1]. Онъ попрежнему сидитъ на Испанской лѣстницѣ и вѣрно много лѣтъ еще будетъ привѣтствовать прохожихъ своимъ «bon giorno!»
Шестого марта 1834 г. въ гостиницѣ Пагани, на островѣ Капри, было большое стеченіе иностранцевъ. Всѣ заглядывались на молодую красавицу изъ Калабріи, прогуливавшуюся подъ руку съ своимъ мужемъ. Это были мы съ Ларой. Мы уже были женаты три года и вотъ вздумали, на пути изъ своего имѣнія въ Венецію, посѣтить островъ Капри, гдѣ произошла завязка диковинной сказки нашей жизни. Въ углу комнаты
- ↑ Онъ былъ живъ еще въ 1846 г.
дневном свете, мне показалось, что он как-то сильно побледнел и похудел за это время.
— Поджио, приходите к нам сегодня вечером! — сказал Подеста. — Непременно! Будут только свои, Антонио и ещё трое друзей. — Поджио явился. Весь дом был разубран по праздничному. — Что у вас, именины сегодня? — спросил Поджио. Вместо ответа Подеста повёл его и остальных друзей в домовую капеллу. Там Лара подала мне руку, и я повёл её к алтарю. В тёмных волосах её красовался букет голубых фиалок. Со мною рядом стояла слепая девушка из Пестума, но теперь она была вдвое прекраснее! Она стала моей! Все поздравляли нас, все радовались нашему счастью. Поджио пел весёлые песни и осушал за наше здоровье бокал за бокалом.
— Я проиграл заклад. — сказал я. — Но не жалею! Этот проигрыш выиграл мне счастье! — И я поцеловал свою жену. Радость окружающих выражалась шумно; наша с Ларою была тиха и молчалива, как ночь, укрывшая наше счастье, когда все разошлись.
— Жизнь — не сон! — сказал я. — Счастье любви — действительность! — И мы, в объятиях друг друга, вкусили блаженство, которое мог вдохнуть в человеческую грудь лишь сам Предвечный Творец.
Два дня спустя, мы уехали из Венеции в имение моей жены. Роза поехала с нами. Поджио я не видал с самого дня свадьбы. Теперь от него пришло письмо; вот что я прочёл в нём: «Я выиграл заклад, но проиграл всё!» Он исчез из Венеции, и подозрение моё скоро перешло в уверенность: он любил Лару. Бедный Поджио! Уста твои пели радостные песни в то время, как сердце разрывалось от горя.
Франческе Лара очень понравилась, да и сам я, по её мнению, значительно выиграл за время путешествия. Eccellenza и Фабиани тоже одобрили мой выбор, и даже лицо Аббаса Дада озарилось улыбкой, когда он поздравлял меня.
Из старых знакомых до сих пор жив ещё дядюшка Пеппо[1]. Он по-прежнему сидит на Испанской лестнице и верно много лет ещё будет приветствовать прохожих своим «bon giorno!»
Шестого марта 1834 г. в гостинице Пагани, на острове Капри, было большое стечение иностранцев. Все заглядывались на молодую красавицу из Калабрии, прогуливавшуюся под руку с своим мужем. Это были мы с Ларой. Мы уже были женаты три года и вот вздумали, на пути из своего имения в Венецию, посетить остров Капри, где произошла завязка диковинной сказки нашей жизни. В углу комнаты
- ↑ Он был жив ещё в 1846 г.
