Грета (входитъ). Ахъ, какъ я соскучилась по женихѣ и баринѣ! У меня даже не хватаетъ духа заглянуть въ календарь! Сдается мнѣ, что ужъ весна на дворѣ, а навѣрно не знаю. Знаю только, что на улицахъ грязь по колѣно, а на душѣ у меня какъ-то странно-тоскливо.
Ахъ, скоро-ль растаетъ послѣдній снѣжокъ,
Ахъ, скоро-ль вернется мой милый дружокъ?
Сказалъ онъ: «Весной»! А скоро-ль весна?
Стою у окна я печальна, грустна,
И жду, не покажется-ль аистъ!
О, вѣстникъ весны, прилетай же скорѣй!
Конецъ положи ты печали моей!
Сегодня ты ночью пригрезился мнѣ,
Сидѣлъ мой дружокъ у тебя на спинѣ!
Ахъ, скоро-ль покажется аистъ?
(Аистъ садится на выступъ открытаго окна). Ахъ! А онъ тутъ, какъ тутъ! Усѣлся на окно! Что это, опять колдовство, или это ручная птица? Онъ киваетъ головой, щелкаетъ клювомъ! Я не понимаю тебя!.. У него что-то надѣто на шеѣ… Да это письмо! Ахъ, если бы онъ былъ почтальономъ! (беретъ письмо и читаетъ адресъ). «Дѣвицѣ Гретѣ Іенсенъ»! Да это мнѣ! Отъ Генрика! Ахъ, ты милая птичка! Будь у меня змѣйка или лягушонокъ, ужъ я бы угостила тебя! А что ты принесешь мнѣ въ слѣдующій разъ? (Аистъ щелкаетъ.) Не понимаю! (Аистъ наклоняетъ голову и показываетъ ей сидящихъ у него на спинѣ двухъ близнецовъ-малютокъ.) Фи! Что это за двусмысленные намеки! (Аистъ улетаетъ.) Просто неприлично!.. Кто бы повѣрилъ?.. Но вотъ письмецо-то я всетаки получила отъ Генрика! Надо скорѣе прочесть его, а потомъ обѣжать всѣхъ подругъ—разсказать объ этомъ! (читаетъ). «На воздушномъ шарѣ»!—О, Господи! На шарѣ!—«Я здоровъ и бодръ; желалъ бы того же и тебѣ»!—Какъ онъ мило пишетъ!—«О томъ, что я видѣлъ, разсказать не могу, а потому и не говорю! Твой и въ высшихъ сферахъ вѣрный Генрикъ. Post-scriptum: вѣчно буду любить тебя»!—Нѣтъ, ничего такого ни одному писателю не выдумать! (цѣлуетъ письмо и убѣгаетъ).
Грета (входит). Ах, как я соскучилась по женихе и барине! У меня даже не хватает духа заглянуть в календарь! Сдается мне, что уж весна на дворе, а наверно не знаю. Знаю только, что на улицах грязь по колено, а на душе у меня как-то странно-тоскливо.
Ах, скоро ль растает последний снежок,
Ах, скоро ль вернется мой милый дружок?
Сказал он: «Весной»! А скоро ль весна?
Стою у окна я печальна, грустна,
И жду, не покажется ль аист!
О, вестник весны, прилетай же скорей!
Конец положи ты печали моей!
Сегодня ты ночью пригрезился мне,
Сидел мой дружок у тебя на спине!
Ах, скоро ль покажется аист?
(Аист садится на выступ открытого окна). Ах! А он тут, как тут! Уселся на окно! Что это, опять колдовство, или это ручная птица? Он кивает головой, щелкает клювом! Я не понимаю тебя!.. У него что-то надето на шее… Да это письмо! Ах, если бы он был почтальоном! (берет письмо и читает адрес). «Девице Грете Иенсен»! Да это мне! От Генрика! Ах, ты милая птичка! Будь у меня змейка или лягушонок, уж я бы угостила тебя! А что ты принесешь мне в следующий раз? (Аист щелкает.) Не понимаю! (Аист наклоняет голову и показывает ей сидящих у него на спине двух близнецов-малюток.) Фи! Что это за двусмысленные намеки! (Аист улетает.) Просто неприлично!.. Кто бы поверил?.. Но вот письмецо-то я всё-таки получила от Генрика! Надо скорее прочесть его, а потом обежать всех подруг — рассказать об этом! (читает). «На воздушном шаре»! — О, Господи! На шаре! — «Я здоров и бодр; желал бы того же и тебе»! — Как он мило пишет! — «О том, что я видел, рассказать не могу, а потому и не говорю! Твой и в высших сферах верный Генрик. Post-scriptum: вечно буду любить тебя»! — Нет, ничего такого ни одному писателю не выдумать! (целует письмо и убегает).
