нихъ. Княгиня съ Кити поспѣшно удалились, а полковникъ присоединился къ толпѣ, чтобы узнать, въ чемъ дѣло.
Черезъ нѣсколько минутъ полковникъ нагналъ ихъ.
— Что это тамъ было? — спросила княгиня.
— Позоръ и срамъ! — отвѣчалъ полковникъ. — Одного боишься — это встрѣчаться съ русскими за границей. Этотъ высокій господинъ побранился съ докторомъ, наговорилъ ему дерзостей за то, что тотъ его не такъ лѣчитъ, и замахнулся палкой. Срамъ просто!
— Ахъ, какъ непріятно! — сказала княгиня. — Ну, чѣмъ же кончилось?
— Спасибо, тутъ вмѣшалась эта… эта въ шляпѣ грибомъ. Русская, кажется, — сказалъ полковникъ.
— M-lle Варенька? — радостно спросила Кити.
— Да, да. Она нашлась скорѣе всѣхъ: она взяла этого господина подъ руку и увела.
— Вотъ, мама, — сказала Кити матери, — вы удивляетесь, что я восхищаюсь ею.
Со слѣдующаго дня, наблюдая неизвѣстнаго своего друга, Кити замѣтила, что m-lle Варенька и съ Левинымъ и его женщиной находится уже въ тѣхъ отношеніяхъ, какъ и съ другими своими protégés. Она подходила къ нимъ, разговаривала, служила переводчицей для женщины, не умѣвшей говорить ни на одномъ иностранномъ языкѣ.
Кити еще болѣе стала умолять мать позволить ей познакомиться съ Варенькой. И, какъ ни непріятно было княгинѣ какъ будто дѣлать первый шагъ въ желаніи познакомиться съ г-жею Шталь, позволявшею себѣ чѣмъ-то гордиться, она навела справки о Варенькѣ и, узнавъ о ней подробности, дававшія заключить, что не было ничего худого, хотя и хорошаго мало, въ этомъ знакомствѣ, сама первая подошла къ Варенькѣ и познакомилась съ нею.
Выбравъ время, когда дочь ея пошла къ ключу, а Варенька остановилась противъ булочника, княгиня подошла къ ней.
