быстро писалъ себѣ конспектъ этихъ мыслей. Исписавъ листъ бумаги, онъ всталъ, позвонилъ и передалъ записочку къ правителю канцеляріи о доставленіи ему нужныхъ справокъ. Вставъ и пройдясь по комнатѣ, онъ опять взглянулъ на портретъ, нахмурился и презрительно улыбнулся. Почитавъ еще книгу объ евгюбическихъ надписяхъ и возобновивъ интересъ къ нимъ, Алексѣй Александровичъ въ 11 часовъ пошелъ спать, и когда онъ, лежа въ постели, вспомнилъ о событіи съ женой, она ему представилось уже совсѣмъ не въ такомъ мрачномъ видѣ.
Хотя Анна упорно и съ озлобленіемъ противорѣчила Вронскому, когда онъ говорилъ ей, что положеніе ея невозможно, она въ глубинѣ души считала свое положеніе ложнымъ, нечестнымъ и всею душой желала измѣнить его. Возвращаясь съ мужемъ со скачекъ, въ минуту волненія она высказала ему все и, несмотря на боль, испытанную ею при этомъ, она была рада этому. Послѣ того какъ мужъ оставилъ ея, она говорила себѣ, что она рада, что теперь все опредѣлится и по крайней мѣрѣ не будетъ лжи и обмана. Ей казалось несомнѣннымъ, что теперь положеніе ея навсегда опредѣлится. Оно можетъ быть дурно, это новое положеніе, но оно будетъ опредѣленно, въ немъ не будетъ неясности и лжи. Та боль, которую она причинила себѣ и мужу, высказавъ эти слова, будетъ вознаграждена теперь тѣмъ, что все опредѣлится, думала она. Въ этотъ же вечеръ она увидалась съ Вронскимъ, но не сказала ему о томъ, что произошло между нею и мужемъ, хотя, для того чтобы положеніе опредѣлилось, надо было сказать ему.
Когда она проснулась на другое утро, первое, что представилось ей, были слова, которыя она сказала мужу, и слова эти ей показались такъ ужасны, что она не могла понять теперь, какъ она могла рѣшиться произнести эти странныя, грубыя слова, и не могла представить себѣ того, что изъ этого выйдетъ.
