70 НАСЛѢДОВАНІЕ ПО ЗАВѢЩАНІЮ. видно, различіе между ними по соображеніи того же признака, какъ и Мейеръ; между тѣмъ, несмотря на это, онъ утверждаетъ, что аргументація Мейера грѣшитъ односторонностью вывода потому, что отказополучатель можетъ получать завѣщанное ему, какъ черезъ обязанное лицо, не только черезъ наслѣдника, но и черезъ душеприказчика, забывая, что послѣдній есть только исполнитель воли завѣщателя, и что полученіе чего-либо отъ него^ есть полученіе непосредственно отъ самого завѣщателя, и вслѣдствіе чего болѣе удачнымъ слѣдуетъ считать, по его мнѣнію, опредѣленіе различія между наслѣдниками и отказополучателями, предлагаемое Побѣдоносцевымъ (О душеприказчикахъ, стр. 67—69). Нѣкоторые другіе наши цивилисты, какъ^ Сбитневъ, въ его статьѣ— „О духовныхъ завѣщаніяхъ по русскому праву" (Жур. Мин. Юст. 1861 г., кн. 5, стр. 195), а также Гриневичъ въ егоістатьѣ — „О субститутѣ или подназначеніи наслѣдника по русскому праву" (Юрид. Вѣст. 1867— 1868 г., кн. 4, стр. 17), напротивъ, прямо и категорически высказываютъ по поводу отличія по нашему закону отказа отъ наслѣдства, первый, что отъ наслѣдниковъ по завѣщанію- слѣдуетъ отличать тѣхъ лицъ, которымъ предоставлено завѣщаніемъ право получить что-либо отъ нихъ, и которыя не могутъ считаться за наслѣдниковъ потому, что они ничего непосредственно отъ завѣщателя не получаютъ, а получаютъ отказы отъ его наслѣдниковъ; а второй, что назначенія, дѣлаемыя завѣщателемъ на основаніи 1086 ст. X т., должны почитаться у насъ за отказы или легаты. Еще опредѣлительнѣе въ смыслѣ этихъ же положеній высказывается Умовъ, говоря, что наше законодательство не дѣлаетъ различія между наслѣдниками въ долѣ имущества завѣщателя и въ опредѣленномъ имуществѣ, вслѣдствіе чего у насъ каждый, получающій что-либо по завѣщанію, если только это полученіе слѣдуетъ непосредственно изъ наслѣдственнаго имущества, долженъ считаться за наслѣдника; за отказы же по завѣщанію слѣдуетъ считать только тѣ выдачи, которыми завѣщатель обязываетъ наслѣдниковъ въ пользу третьихъ лицъ (Дареніе, стр 76). Эти только послѣднія выдачи слѣдуетъ принимать въ значеніи отказовъ у насъ также и по мнѣнію Товстолѣса (Законод. о духов, завѣщ., стр. 16); а также и Бѣляева, выраженнаго имъ въ его докладѣ Петербургскому юридическому обществу—„Историческія основы и юридическая природа современнаго русскаго завѣщанія", по мнѣнію котораго денежныя выдачи, назначаемыя на основаніи 1086 ст., должны быть строго отличаемы отъ наслѣдованія отдѣльныхъ единичныхъ предметовъ, полученіе которыхъ есть дѣйствительное наслѣдованіе; между тѣмъ, какъ получатели денежныхъ выдачъ являются только кредиторами наслѣдниковъ, ими обремененныхъ, почему и право на ихъ полученіе должно прекращаться со смертью наслѣдника — ихъ должника, а возникать должно не со времени открытія наслѣдства послѣ завѣщателя, а только послѣ принятія его наслѣдникомъ, обязаннымъ выдачей. Противъ этого заключенія Бѣляева при обсужденіи его доклада’ въ Петербургскомъ обществѣ возражали Винаверъ, Поворинскій, Полетаевъ и Кар-ницкій, по мнѣнію которыхъ оно представляется недостаточно обоснованнымъ на основаніи нашего закона, вслѣдствіе чего врядъ ли возможно устанавливать указанное имъ различіе между наслѣдниками и легаторіями въ отношеніи отвѣтственности ихъ за долги наслѣдодателя (Право 1902 г. № 50). Полетаевъ, впрочемъ, подробно развилъ его взглядъ на значеніе отказовъ вообще и по нашему закону въ частности также въ особомъ его докладѣ Петербургскому юридическому обществу—„О завѣщательныхъ отказахъ въ нашихъ дѣйствующихъ и будущихъ законахъ", въ которомъ онъ прежде всего опредѣляетъ завѣщательный отказъ, какъ такое распоряженіе, которымъ изъ совокупности отношеній, составляющихъ наслѣдство, предоставляется извѣстному лицу одно или нѣсколько отдѣльныхъ правъ, почему предоставленіе это и не можетъ считаться за обязанность, и чѣмъ оно и отличается отъ наслѣдства, каковое
