для одних места постоянной правовой деятельности лица, а для других места приписки и водворения лица, ввиду каковых постановлений закона и следует, по его мнению, в видах определения права наследования в имуществе движимом, признать закон места происхождения наследодателя, т. е. закон той местности, к коренному населению которой он по его происхождению принадлежал, что может быть удостоверено отчасти и припиской его к населению в известной местности, потому что собственно место его рождения может иметь иногда и совершенно случайное значение, как могущее последовать совершенно случайно вне места постоянного жительства лица, и почему и определение права наследования исключительно по закону этого последнего места, как утверждает сенат, и представляется, по его мнению, невозможным (Вест. Права 1900 г. кн. 7, стр. 32—42). Ввиду этого последнего обстоятельства, т. е. полной возможности рождения лица и не в месте постоянного жительства его родителей, а, напр., где-либо в дороге и даже за границей, или во время временного пребывания родителей в какой-либо местности вне их постоянного жительства, едва ли и на самом деле представляется возможным определять право наследования в имуществе движимом всегда по указанному в нем признаку, т. е. по месту рождения наследодателя вследствие чего, согласно этому указанию его, оно и может быть определяемо только в случаях воспоследования рождения лица в его постоянном местожительстве, а в других случаях уже определение его, согласно указанию барона Нольде, по месту его приписки в известной местности.
Если у нас допущено действие немалого числа различных местных законов, то едва ли еще не бо̀льшее разнообразие в этом отношении может быть подмечено в других источниках норм права: в обычае и административном распоряжении, в действии которых так же точно возможны различные столкновения, как и между разноместными законами, между тем, как в законе ровно уже никаких указаний, в видах разрешения возможных между ними столкновений, не содержится. Несмотря на это обстоятельство, надлежащие в этом отношении указания, однако же, должны быть даны, но разумеется, уже только по соображении общего значения этих источников норм права. Что касается прежде указания тех начал, по которым должны быть разрешаемы столкновения, возможные между разноместными обычаями, а также между и разноместными законами и обычаями, то в основание при их определении должно быть принято во внимание то соображение, что действие обычая в тех или других случаях допускается самим законом в его дополнение, или даже, как мы видели выше, в его замену, в каковых случаях он, разумеется, и имеет значение как норма права, равная закону, ввиду чего и возможно, кажется, признать, что столкновения между разноместными обычаями, так равно и между разноместными законами и обычаями в тех случаях, когда в одной местности по отношению каких-либо правоотношений действует закон, а в другой обычай, должны быть разрешаемы собственно по тем же правилам, по которым, согласно законам, только что нами рассмотренным, должны быть разрешаемы и столкновения между разноместными законами. Иного, более подходящего критерия по отношению разрешения столкновений, возможных между этими нормами права, кажется, и подыскать невозможно. В ином смысле должен подлежать разрешению вопрос о возможных столкновениях между административными распоряжениями, вследствие того, что эти последние, как нормы права, имеют уже совсем другое значение. Административные распоряжения, как мы видели, выше, могут быть или общие, или местные. По отношению этих последних, как условие законности действия их, выставляется, как мы также видели выше, чтобы они
