ли надежду на его выздоровленіе и не полагали, чтобъ могла даже продлиться жизнь его. Сострадательная сестра, соболѣзнуя о такомъ состояніи брата, по совѣту посторонняго врача А. Ч., съ Высочайшаго дозволенія взяла его на свою квартиру, гдѣ онъ, послѣ болѣе годичнаго леченія симъ врачемъ, получилъ облегченіе и уже могъ на костыляхъ дѣлать нѣсколько шаговъ въ комнатѣ. Потерявъ надежду на излеченіе, вышелъ въ отставку и въ такомъ состояніи своего здоровья, въ 1828 году, возвратился на родину, въ Архангельскъ.—Пользовавшись безъ успѣха болѣе года въ Архангельскѣ, и не имѣя средствъ отправиться для пользованія къ минеральнымъ водамъ, возъимѣлъ мысль испытать дѣйствіе водъ Бѣлаго моря на свою болѣзнь и, въ 1830 году, въ исходѣ Іюня, отправился въ деревню Сюзьму; съ начала бралъ ванны изъ морской воды, нѣсколько подогрѣтой, а послѣ купался въ морѣ, по два и по три раза въ день, и натиралъ тѣло акалефами. Почувствовавъ отъ сего видимое облегченіе, продолжалъ таковое теченіе до половины Сентября. Въ это время, совершенно избавившись отъ болѣзни, оставя костыли въ Сюзьмѣ, возвратился въ Архангельскъ, хотя свободно, безъ помощи палки, и чувствуя себя весьма хорошо. Въ 1831 году, какъ бы изъ опасенія, чтобъ страшная его болѣзнь не возвратилась, ѣздилъ вторично въ Сюзьму, гдѣ укрѣпилъ свое здоровье, такъ что, вступивъ снова въ военную службу, продолжаетъ нынѣ оную и
