ность, стойкость и революционная смелость, проявленные в мае 1843 бастовавшими рабочими одного кирпичного завода в столкновениях с заводской охраной, полицией и войсками. К этому периоду (начало 1844) относится статья «Очерки критики политической экономии», в к-рой Э. «…с точки зрения социализма рассмотрел основные явления современного экономического порядка, как необходимые последствия господства частной собственности» (Ленин, Соч., т. I, стр. 413). В Манчестере была также задумана и подготовлена книга, написанная Э. уже после возвращения в Германию, в Бармене, и вышедшая в июле 1845 в Лейпциге,— «Положение рабочего класса в Англии»,— «…одно из лучших произведений в мировой социалистической литературе» (там же, том XVII, стр. 31). Эта книга представляла грозный обвинительный акт против капитализма и буржуазии и произвела огромное впечатление: «…ни до 1845 года, ни позже не появлялось ни одного столь яркого и правдивого изображения бедствий рабочего класса» (Ленин, Сочинения, том I, стр. 412). Э. осуждал оуэнистов за то, что в пролетариате они видели только страдающий класс, а не класс, способный собственными усилиями изменить свое положение, и за то, что они отрицали политич. борьбу. Значение мощного забастовочного движения, охватившего летом 1842 почти всю промышленную Англию, Э. усматривал в зародившемся тогда сознании, что «революция мирным путем невозможна», в том, что чартисты освобождались от иллюзии «законной революции», и в том, что пролетариат решительно порвал с буржуазным радикализмом. Он резко критиковал «чистых» республиканцев, ибо «республика была бы так же лицемерна, так же проникнута теологией, так же несправедлива, как и монархия». В демократии он усматривал только «промежуточную ступень». После ее достижения английскому рабочему классу останется «лишь выбор между голодной смертью и социализмом», т. к. «чистая демократия не в состоянии излечить социальных недугов». «Истинную революцию» Э. усматривал только в «социальной революции», к-рая примет характер насильственной, кровавой борьбы между бедными и богатыми и которая стала в Англии неизбежной.
Однако взгляды Э. в этот период еще страдали нечеткостью. Наряду с существенными элементами научного коммунизма в его работах за 1843—45 сохранились следы утопического, «философского» коммунизма. По его собственному признанию, «ограниченному эгалитарному коммунизму» руководителей «Союза справедливых» он противопоставлял «изрядную дозу ограниченного философского высокомерия». Коммунистическая теория еще не находилась у него в неразрывной связи с классовым движением пролетариата. Она являлась для него не классовой доктриной, а философской, этической теорией освобождения. Э. делает главное ударение на то, что коммунизм служит «всеобщему прогрессу человечества». Коммунистическая теория стоит над «социальной революцией». Чем больше коммунизм распространен в обществе, тем менее насильственным и кровавым явится коммунистический переворот. В Англии конечно этого условия нет, и насильственная пролетарская революция стала в ней неизбежной; но Германия, где носителями коммунистических идей являются люди из средних классов, может еще избежать подобного обострения классовой борьбы, если «разум нации примет во-время меры, которые создадут новую основу социальной системы». В предисловии к «Положению рабочего класса» (как позже в «Жилищном вопросе») Э. подчеркивал, что свою книгу он написал с тем, «чтобы дать возникшему и расплывшемуся в пустых фразах немецкому социализму твердую основу, описав созданные современной крупной индустрией общественные отношения». Т. о. Э. уже тогда противопоставлял себя «истинному социализму»[ВТ 1] (см.), хотя находился еще под некоторым влиянием этого течения, и еще весной 1845 выступал в печати и на собраниях в качестве представителя «партии философских коммунистов». Философской основой «истинного социализма» служил созерцательный материализм, натурализм, «реальный гуманизм» Фейербаха. Окончательный переход к революционному, пролетарскому коммунизму был для Э. возможен только после полного критического преодоления фейербахианства. А это произошло уже под влиянием Маркса.
Встреча и союз с Марксом. С Марксом Э. впервые познакомился в ноябре 1842, посетив по пути в Англию редакцию «Рейнской газеты» в Кёльне. Эта первая встреча носила весьма сдержанный характер, так как Э. тогда был еще одним из активнейших приверженцев берлинских «свободных», против лжереволюционных выступлений которых Маркс вел в то время на страницах редактируемого им органа решительную борьбу. Вторая встреча Э. с Марксом произошла в конце августа и начале сентября 1844 в Париже, где Э. остановился по пути из Англии на родину. Появившиеся в начале этого года упомянутые уже «Критические очерки по политической экономии» произвели сильное впечатление на Маркса, дав ему толчок к занятиям политической экономией. Между Марксом и Э. завязалась переписка, а при встрече в Париже они констатировали полное единомыслие по всем теоретическим вопросам и заключили между собой тот союз дружбы, работы и борьбы на всю жизнь, подобного к-рому не знает история. Они решили выступить совместно против братьев Бауэров и их последователей, в результате чего была написана первая совместная работа Маркса и Э. «Святое семейство»[ВТ 2] (см.; вышла в марте 1845); Э. принадлежат в ней однако всего 1½ листа из 20. Причем важнейшие главы книги, свидетельствующие о переходе Маркса к новому кругу идей, в частности к идее общественных отношений производства (Ленинский сборник, XII, стр. 30), к пролетарскому социализму, и выясняющие историческую роль пролетариата, были написаны Марксом уже после того, как Э. покинул Париж и возвратился в Берлин.
В течение ближайших месяцев Э., вернувшись в Бармен, развил широкую коммунистическую пропаганду среди оппозиционной интеллигенции Рейнской провинции и Вестфалии, написал ряд статей для оуэновского «New Moral World» о «стремительном прогрессе коммунизма», понимая еще под последним все виды социалистических и коммунистических течений и учений, и закончил свою книгу «Положение рабочего класса в Англии». Между тем Маркс, высланный из Парижа и перебравшийся в феврале 1845 в Брюссель, сумел на основе окончательного преодоления фейербаховского материализма заложить фундамент диалектического материализма. Когда Э. в апреле 1845 тоже переехал в Брюссель к Марксу,
