ности, но силой тупого проклятія прикованъ къ навязанной его сознанію убогой дѣйствительности. Но здѣсь есть Талисманъ—добровольная жертва. Жертва—пугающее слово, но въ немъ радостный исходъ. Не о жертвѣ робкой, смиренной говорю я, а о смѣлой жертвѣ съ блестящими зрачками. Освободительно и дивно, когда одинъ встаетъ противъ множества, когда мысль побѣждаетъ вещество.
И не на могилахъ ли цвѣтутъ самыя зеленыя травы? Мнѣ кажется, что Земля даетъ намъ—свадебное кольцо, и что одежда ея—не черная, а изумрудная.
ности, но силой тупого проклятия прикован к навязанной его сознанию убогой действительности. Но здесь есть Талисман — добровольная жертва. Жертва — пугающее слово, но в нём радостный исход. Не о жертве робкой, смиренной говорю я, а о смелой жертве с блестящими зрачками. Освободительно и дивно, когда один встает против множества, когда мысль побеждает вещество.
И не на могилах ли цветут самые зеленые травы? Мне кажется, что Земля дает нам — свадебное кольцо, и что одежда её — не черная, а изумрудная.
Земля, я неземной, но я съ тобою скованъ,
На много долгихъ дней, на бездну быстрыхъ лѣтъ.
Зеленый твой просторъ мечтою облюбованъ,
Земною красотой я сладко заколдованъ,
Ты мнѣ позволила, чтобъ жилъ я какъ Поэтъ.
Межь тысячи умовъ мой мозгъ образовала
Въ такихъ причудливыхъ сплетеньяхъ и узлахъ,
Что все мнѣ хочется, „Еще!“ твержу я—„Мало!“,
И пытку я люблю, какъ упоенье бала,
Я быстрый альбатросъ въ безбрежныхъ облакахъ.
Не страшны смѣлому безмѣрныя усилья,
Шутя перелечу я изъ страны въ страну.
Но въ томъ весь ужасъ мой, что, если эти крылья
Во влагѣ омочу, исполненный безсилья,
Воздушный, неземной, я въ Морѣ утону.
Я долженъ издали глядѣть на эти воды,
Въ которыхъ жадный клювъ добычу можетъ взять,
Я долженъ надъ Землей летать не дни, а годы.
Земля, я неземной, но я с тобою скован,
На много долгих дней, на бездну быстрых лет.
Зеленый твой простор мечтою облюбован,
Земною красотой я сладко заколдован,
Ты мне позволила, чтоб жил я как Поэт.
Меж тысячи умов мой мозг образовала
В таких причудливых сплетеньях и узлах,
Что всё мне хочется, «Еще!» твержу я — «Мало!»,
И пытку я люблю, как упоенье бала,
Я быстрый альбатрос в безбрежных облаках.
Не страшны смелому безмерные усилья,
Шутя перелечу я из страны в страну.
Но в том весь ужас мой, что, если эти крылья
Во влаге омочу, исполненный бессилья,
Воздушный, неземной, я в Море утону.
Я должен издали глядеть на эти воды,
В которых жадный клюв добычу может взять,
Я должен над Землей летать не дни, а годы.
