И промолвилъ:—„Кнутъ не страшенъ,
Что-жь, хлещи ужь и меня.
Для телѣгъ мы и для пашенъ.
А тебѣ-то ждать огня.“
30 И хлеставшій, удивленный,
Лошадь больше не хлесталъ.
Юродивый же, какъ сонный,
Что-то смутное шепталъ.
„—Если Богъ—отецъ превышній,
35 Всѣ мы—дѣти у Отца.
Въ Домѣ—всѣ, никто—не лишній.
Черви сгложутъ мертвеца.
Безъ червей намъ быть неможно,
Смерть придетъ, и жизнь придетъ.
40 Въ мірѣ шествуй осторожно,
Потому что пламень ждетъ.
Хоть червя здѣсь кто обидитъ,
Побывать тому въ Аду.
Кто же міръ какъ правду видитъ,
45 Въ сердце приметъ онъ звѣзду.
Онъ съ огнемъ въ душѣ здѣсь въ мірѣ,
Согрѣвая всѣхъ другихъ,
Смотритъ зорче, видитъ шире,
И поетъ какъ птица стихъ.
50 Если спросятъ:—Кто вамъ предки?—
Молвимъ:—Волны предки намъ,
Камни, звѣри, птицы, вѣтки.
Ходитъ вѣтеръ по струнамъ,
Дождь скопляется на камнѣ,
55 Птицѣ есть испить чего.
Сила видѣнья дана мнѣ,
Всюду вижу—Божество.“
Такъ ходилъ тотъ юродивый
По базарамъ межь слѣпыхъ,
60 Въ сѣромъ рубищѣ—красивый,
Вѣчно добрый—между злыхъ.
Шла за нимъ вездѣ собака,
Съ нею жилъ онъ въ конурѣ.
И вѣщалъ:—„Вкусивши мрака,
65 Всѣ проснемся мы въ Зарѣ.“
И промолвил: — «Кнут не страшен,
Что ж, хлещи уж и меня.
Для телег мы и для пашен.
А тебе-то ждать огня».
30 И хлеставший, удивлённый,
Лошадь больше не хлестал.
Юродивый же, как сонный,
Что-то смутное шептал.
«— Если Бог — отец превышний,
35 Все мы — дети у Отца.
В Доме — все, никто — не лишний.
Черви сгложут мертвеца.
Без червей нам быть неможно,
Смерть придёт, и жизнь придёт.
40 В мире шествуй осторожно,
Потому что пламень ждёт.
Хоть червя здесь кто обидит,
Побывать тому в Аду.
Кто же мир как правду видит,
45 В сердце примет он звезду.
Он с огнём в душе здесь в мире,
Согревая всех других,
Смотрит зорче, видит шире,
И поёт как птица стих.
50 Если спросят: — Кто вам предки? —
Молвим: — Волны предки нам,
Камни, звери, птицы, ветки.
Ходит ветер по струнам,
Дождь скопляется на камне,
55 Птице есть испить чего.
Сила виденья дана мне,
Всюду вижу — Божество.»
Так ходил тот юродивый
По базарам меж слепых,
60 В сером рубище — красивый,
Вечно добрый — между злых.
Шла за ним везде собака,
С нею жил он в конуре.
И вещал: — «Вкусивши мрака,
65 Все проснёмся мы в Заре».
