скую эпоху, его создавшую. Какъ ни украшаютъ его современные художники исключительными качествами, дѣлающими его избранникомъ среди несносныхъ плебеевъ, онъ уже не можетъ завладѣть нашими симпатіями, какъ Донъ Жуанъ старыхъ дней.
Не то отталкиваетъ насъ въ Донъ Жуанѣ, что онъ любилъ многихъ женщинъ, а то, что онъ смѣшалъ любовь съ обманомъ.
Однако, все ли въ этомъ, и дѣйствительно ли умеръ Донъ Жуанъ? Почему наша мысль такъ упорно возвращается къ къ этому образу? Почему ни пошлыя литературныя его варіаціи, въ стилѣ Мольера, ни отвратительныя жизненныя карикатуры на него въ будничной реальности, не могутъ убить въ нашей душѣ невольнаго влеченія къ соблазнителю?
На этотъ вопросъ легко отвѣтить.
Есть явный романтическій общепонятный Донъ Жуанъ, который умеръ, и есть тайный символическій ликъ Донъ Жуана, есть Донъ Жуанъ, который никогда не умретъ. Въ сложномъ явленіи много сторонъ, и въ сложной душѣ Донъ Жуана много скрытыхъ ликовъ. Не забудемъ, что Донъ Жуанъ легенды неукротимъ въ своей смѣлости, что онъ во всемъ доходитъ до послѣдней грани, что онъ не боится смерти, и что къ нему приходятъ съ мистическими предостереженіями обитатели запредѣльнаго, этимъ самымъ показывая, что у него безсмертная душа, о которой заботится Вѣчный Духъ, правящій бурями Хаоса. Прекрасно говоритъ о Донъ Жуанѣ нѣмецкій фантастъ Гофманъ: „Природа надѣлила Донъ Жуана, какъ любимое свое чадо, всѣмъ, что приближаетъ человѣка къ божественному, возвышая его надъ обычной толпой, надъ этими дюжинными произведеніями фабричной работы, которыя, подобно нулямъ, имѣютъ цѣну лишь тогда, когда передъ ними стоитъ какая-нибудь цифра. Онъ былъ предназначенъ къ тому, чтобы побѣждать и господствовать. У него прекрасное сильное тѣло, въ душѣ его вспыхиваетъ искра, зажигающая предчувствія высшаго міра, онъ глубоко чувствуетъ, у него быстро-воспринимающій умъ.—Онъ ищетъ счастья въ женской любви, и постоянно обманывается. Безпрерывно переходя отъ прекрасной женщины къ другой, болѣе прекрасной, до опьяненія, до пресыщенья, но вѣчно думая, что онъ ошибся въ выборѣ, и надѣясь достичь удовлетворяющаго идеальнаго, Донъ Жуанъ долженъ былъ наконецъ почувствовать, что вся земная жизнь блѣдна и
скую эпоху, его создавшую. Как ни украшают его современные художники исключительными качествами, делающими его избранником среди несносных плебеев, он уже не может завладеть нашими симпатиями, как Дон Жуан старых дней.
Не то отталкивает нас в Дон Жуане, что он любил многих женщин, а то, что он смешал любовь с обманом.
Однако, всё ли в этом, и действительно ли умер Дон Жуан? Почему наша мысль так упорно возвращается к к этому образу? Почему ни пошлые литературные его вариации, в стиле Мольера, ни отвратительные жизненные карикатуры на него в будничной реальности, не могут убить в нашей душе невольного влечения к соблазнителю?
На этот вопрос легко ответить.
Есть явный романтический общепонятный Дон Жуан, который умер, и есть тайный символический лик Дон Жуана, есть Дон Жуан, который никогда не умрет. В сложном явлении много сторон, и в сложной душе Дон Жуана много скрытых ликов. Не забудем, что Дон Жуан легенды неукротим в своей смелости, что он во всём доходит до последней грани, что он не боится смерти, и что к нему приходят с мистическими предостережениями обитатели запредельного, этим самым показывая, что у него бессмертная душа, о которой заботится Вечный Дух, правящий бурями Хаоса. Прекрасно говорит о Дон Жуане немецкий фантаст Гофман: «Природа наделила Дон Жуана, как любимое свое чадо, всем, что приближает человека к божественному, возвышая его над обычной толпой, над этими дюжинными произведениями фабричной работы, которые, подобно нулям, имеют цену лишь тогда, когда перед ними стоит какая-нибудь цифра. Он был предназначен к тому, чтобы побеждать и господствовать. У него прекрасное сильное тело, в душе его вспыхивает искра, зажигающая предчувствия высшего мира, он глубоко чувствует, у него быстро-воспринимающий ум. — Он ищет счастья в женской любви, и постоянно обманывается. Беспрерывно переходя от прекрасной женщины к другой, более прекрасной, до опьянения, до пресыщенья, но вечно думая, что он ошибся в выборе, и надеясь достичь удовлетворяющего идеального, Дон Жуан должен был наконец почувствовать, что вся земная жизнь бледна и
