Алексѣй Толстой, столь извѣстный во всей Россіи, какъ авторъ историческаго романа Князь Серебряный, снискавшаго многочисленныхъ читателей среди народа, цѣненъ главнымъ образомъ какъ авторъ красивыхъ, но въ то же время и банально-разрумяненныхъ, балладъ, гдѣ воспѣваются герои русской народной фантазіи, и какъ авторъ нѣжныхъ баюкающихъ стихотвореній, въ которыхъ онъ безпритязательно изображаетъ природу Малороссіи, съ ея вишневыми садами и хуторами, съ ея свободными степями, и свидѣтелями сѣдой старины, молчаливыми курганами.
Изъ современныхъ пушкиніанцевъ самыми интересными являются графъ Голенищевъ-Кутузовъ и поэтесса красочныхъ грезъ Лохвицкая. Они выгодно выдѣляются изъ толпы многочисленныхъ стихотворцевъ, чье имя—легіонъ.
Но, разсматривая поэтовъ-пушкиніанцевъ, мы не видимъ, за немногими исключеніями, новыхъ пріемовъ творчества, которыхъ не было бы у ихъ великаго учителя. То, что они вносятъ своего въ русскую поэзію, имѣетъ скорѣе значеніе количественное, нежели качественное, смыслъ извѣстнаго увеличенія числа сюжетовъ, но не измѣненія манеры разрабатывать ихъ. Интересно при этомъ отмѣтить, что наиболѣе яркими стихотвореніями у данныхъ поэтовъ являются не тѣ, которыя написаны въ усвоенной ими манерѣ, а тѣ, гдѣ они, уклоняясь отъ своихъ обычныхъ пріемовъ, приближаются къ манерѣ художественнаго индивидуализма, психологической лирики. Таково напримѣръ замѣчательное стихотвореніе Майкова Импровизація, гдѣ онъ, забывъ о своемъ античномъ спокойствіи, возвышается до современной нервности, достигаетъ истиннаго художественнаго символизма. Таковы отдѣльныя мѣста въ поэмахъ Голенищева-Кутузова, Гашишъ, и Разсвѣтъ. Таковы красивыя стихотворенія Лохвицкой изъ области демонизма, гдѣ чувствуется душа средневѣковой женщины, знакомой съ тайнами колдовства[1].
Въ сторонѣ отъ перечисленныхъ поэтовъ стоитъ нѣсколько писателей, которые не входятъ въ нашу классификацію, но которыхъ никакъ нельзя обойти молчаніемъ. Баратынскій, поэтъ рефлексіи и сѣверной природы, стоящій ближе всѣхъ изъ поэтовъ Пушкинской эпохи къ современнымъ, нервнымъ,
- ↑ Особенно хорошъ, въ этомъ смыслѣ, послѣдній, 5-й, томъ стихотвореній Лохвицкой, гдѣ и самый стихъ ея, всегда звучный, утончился, сдѣлался болѣе виртуознымъ, и даетъ возможность ждать отъ нея еще цѣлаго ряда красивыхъ и сильныхъ поэтическихъ замысловъ.
Алексей Толстой, столь известный во всей России, как автор исторического романа Князь Серебряный, снискавшего многочисленных читателей среди народа, ценен главным образом как автор красивых, но в то же время и банально-разрумяненных, баллад, где воспеваются герои русской народной фантазии, и как автор нежных баюкающих стихотворений, в которых он беспритязательно изображает природу Малороссии, с её вишневыми садами и хуторами, с её свободными степями, и свидетелями седой старины, молчаливыми курганами.
Из современных пушкинианцев самыми интересными являются граф Голенищев-Кутузов и поэтесса красочных грез Лохвицкая. Они выгодно выделяются из толпы многочисленных стихотворцев, чье имя — легион.
Но, рассматривая поэтов-пушкинианцев, мы не видим, за немногими исключениями, новых приемов творчества, которых не было бы у их великого учителя. То, что они вносят своего в русскую поэзию, имеет скорее значение количественное, нежели качественное, смысл известного увеличения числа сюжетов, но не изменения манеры разрабатывать их. Интересно при этом отметить, что наиболее яркими стихотворениями у данных поэтов являются не те, которые написаны в усвоенной ими манере, а те, где они, уклоняясь от своих обычных приемов, приближаются к манере художественного индивидуализма, психологической лирики. Таково например замечательное стихотворение Майкова Импровизация, где он, забыв о своем античном спокойствии, возвышается до современной нервности, достигает истинного художественного символизма. Таковы отдельные места в поэмах Голенищева-Кутузова, Гашиш, и Рассвет. Таковы красивые стихотворения Лохвицкой из области демонизма, где чувствуется душа средневековой женщины, знакомой с тайнами колдовства[1].
В стороне от перечисленных поэтов стоит несколько писателей, которые не входят в нашу классификацию, но которых никак нельзя обойти молчанием. Баратынский, поэт рефлексии и северной природы, стоящий ближе всех из поэтов Пушкинской эпохи к современным, нервным,
- ↑ Особенно хорош, в этом смысле, последний, 5-й, том стихотворений Лохвицкой, где и самый стих её, всегда звучный, утончился, сделался более виртуозным, и дает возможность ждать от неё еще целого ряда красивых и сильных поэтических замыслов.
