И вотъ дѣянія Ципакны, первороднаго сына Вукуба-Какикса. Я создатель горъ,—говорилъ Пѣтушья Шпора.
И вотъ, когда купался Ципакна у берега рѣки, проходили четыреста Юныхъ, влача стволъ великаго дерева, чтобъ сдѣлать изъ него столбъ для дома своего; четыреста Юныхъ вмѣстѣ шли, срубивъ исполинское дерево, чтобы было оно главнымъ стропиломъ дома ихъ.
И тогда Ципакна, выйдя изъ воды, пришелъ къ тому мѣсту, гдѣ было четыреста Юныхъ, и сказалъ: Что дѣлаете вы, о, дѣти?—Лишь влачимъ вотъ это дерево, которое не можемъ мы поднять на плечи наши.—Я отнесу его,—отвѣтилъ онъ. Куда нужно идти мнѣ, и какую услугу долженъ я вамъ оказать?
Лишь главное стропило для дома нашего просимъ мы тебя отнести къ намъ.—Весьма хорошо,—отвѣчалъ онъ. И, съ силою поднявши древо, онъ взвалилъ его себѣ на плечи и принесъ его ко входу въ домъ, къ дому четырехсотъ.
Хорошо, оставайся же съ нами, юноша. Есть ли у тебя отецъ и мать?—Болѣе нѣтъ ихъ у меня, отвѣчалъ онъ.—Ахъ, такъ, продолжали они, завтра тебя мы возьмемъ еще, чтобъ отмѣтить другое дерево для стропила нашему дому.—Хорошо, отвѣтилъ Ципакна.
Тутъ четыреста Юныхъ держали совѣтъ: Вотъ этотъ юноша, говорили они, какъ поступимъ мы, чтобы могли мы убить его? Ибо не благо это, чтобы онъ творилъ такое, и одинъ поднималъ бы такое древо.
Выроемъ великій ровъ, и мы уронимъ и бросимъ его въ тотъ ровъ. Спустись въ ямину и выбрось землю оттуда, скажемъ мы ему; и когда онъ туда спустится, мы сбросимъ внизъ большое дерево, и быстро умретъ онъ въ оврагѣ томъ.
Такъ говорили между собою четыреста Юныхъ, и вырыли ровъ они весьма глубокій, и призвали потомъ Ципакну. По-истинѣ, мы тебя почитаемъ, сказали они; спустись же и рой еще землю, ибо больше мы уже не можемъ, было сказано ему.
Весьма хорошо, отвѣтилъ онъ. И спустился въ ровъ. И, воззвали къ нему: Глубоко ли ты спустился?—Да, отвѣтилъ онъ и началъ рыть землю, но началъ онъ рыть другой ровъ, чтобы спастись.
Онъ зналъ, что его искали убить, въ то время какъ будетъ онъ рыть этотъ ровъ, и сбоку онъ вырылъ другой.
И вот деяния Ципакны, первородного сына Вукуба-Какикса. Я создатель гор, — говорил Петушья Шпора.
И вот, когда купался Ципакна у берега реки, проходили четыреста Юных, влача ствол великого дерева, чтоб сделать из него столб для дома своего; четыреста Юных вместе шли, срубив исполинское дерево, чтобы было оно главным стропилом дома их.
И тогда Ципакна, выйдя из воды, пришел к тому месту, где было четыреста Юных, и сказал: Что делаете вы, о, дети? — Лишь влачим вот это дерево, которое не можем мы поднять на плечи наши. — Я отнесу его, — ответил он. Куда нужно идти мне, и какую услугу должен я вам оказать?
Лишь главное стропило для дома нашего просим мы тебя отнести к нам. — Весьма хорошо, — отвечал он. И, с силою поднявши древо, он взвалил его себе на плечи и принес его ко входу в дом, к дому четырехсот.
Хорошо, оставайся же с нами, юноша. Есть ли у тебя отец и мать? — Более нет их у меня, отвечал он. — Ах, так, продолжали они, завтра тебя мы возьмем еще, чтоб отметить другое дерево для стропила нашему дому. — Хорошо, ответил Ципакна.
Тут четыреста Юных держали совет: Вот этот юноша, говорили они, как поступим мы, чтобы могли мы убить его? Ибо не благо это, чтобы он творил такое, и один поднимал бы такое древо.
Выроем великий ров, и мы уроним и бросим его в тот ров. Спустись в ямину и выбрось землю оттуда, скажем мы ему; и когда он туда спустится, мы сбросим вниз большое дерево, и быстро умрет он в овраге том.
Так говорили между собою четыреста Юных, и вырыли ров они весьма глубокий, и призвали потом Ципакну. По-истине, мы тебя почитаем, сказали они; спустись же и рой еще землю, ибо больше мы уже не можем, было сказано ему.
Весьма хорошо, ответил он. И спустился в ров. И, воззвали к нему: Глубоко ли ты спустился? — Да, ответил он и начал рыть землю, но начал он рыть другой ров, чтобы спастись.
Он знал, что его искали убить, в то время как будет он рыть этот ров, и сбоку он вырыл другой.
