томъ, что эта звуковая смѣна прилива и отлива взята нами изъ довременныхъ ритмовъ Міротворчества. Стихъ напоминаетъ человѣку о томъ, что онъ безсмертный сынъ Солнца и Океана.
Далеко на югѣ Земного Шара, овѣянный внушающими ропотами Моря, лежитъ сказочный островъ, который былъ названъ Terra Australis, Земля Южная. Этотъ островъ не островъ, это остатокъ невѣдомаго потопшаго материка. Причудливые оазисы Моря, избранныя мѣста необыкновенныхъ легендъ, внушенныхъ Океаномъ, Солнцемъ, и Луной, очаги такихъ богатыхъ и пѣвучихъ языковъ, что во всѣхъ сочетаніяхъ словъ здѣсь слышится текучій переплескъ и сладостно-нѣжное разлитіе свѣтлой влаги. Благоуханные эвкалипты и голубыя каучуковыя деревья, болѣе прочныя чѣмъ дубъ, наша стройная акація, имѣющая здѣсь извращенный ликъ и ползущая по землѣ уродливымъ кустомъ, тонкое кружево казуаровыхъ деревьевъ, исполинскія желтосмолки, сталактитовыя пещеры и голубыя горы, всегда таинственныя степи и пустыни, безкрылыя птицы, звѣри съ клювомъ, человѣкоподобныя кэнгуру, все необычно въ пре-
том, что эта звуковая смена прилива и отлива взята нами из довременных ритмов Миротворчества. Стих напоминает человеку о том, что он бессмертный сын Солнца и Океана.
Далеко на юге Земного Шара, овеянный внушающими ропотами Моря, лежит сказочный остров, который был назван Terra Australis, Земля Южная. Этот остров не остров, это остаток неведомого потопшего материка. Причудливые оазисы Моря, избранные места необыкновенных легенд, внушенных Океаном, Солнцем, и Луной, очаги таких богатых и певучих языков, что во всех сочетаниях слов здесь слышится текучий переплеск и сладостно-нежное разлитие светлой влаги. Благоуханные эвкалипты и голубые каучуковые деревья, более прочные чем дуб, наша стройная акация, имеющая здесь извращенный лик и ползущая по земле уродливым кустом, тонкое кружево казуаровых деревьев, исполинские желтосмолки, сталактитовые пещеры и голубые горы, всегда таинственные степи и пустыни, бескрылые птицы, звери с клювом, человекоподобные кэнгуру, всё необычно в пре-
